Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин Страница 81

высокие материи, расчет такой сложный, не каждый математик его поймет. Однако покупка жилья государством ниже себестоимости в условиях стагнации рынка недвижимости – практика во всех регионах страны давно распространенная. Кто-то из строителей избавляется от неликвидов и расплачивается с кредиторами, кто-то продает, так как других вариантов нет. Но все равно это тупик, как говорил герой кинофильма – этот «прощальная гастроль». Да и тема бесконечная.

– Верно, Олег Аркадьевич. Для себя я понял одно: платить шантажистам нельзя. Как только заплатил, значит, посадил их на свою шею, а они еще погонять тебя будут, и командовать, и угрожать.

За два месяца, прошедшие после этого разговора, Алексея Николаевича и сотрудников его компании вызывали в десяток различных городских организаций, стоящих на страже законных требований населения, давали копии жалоб и просили подготовить ответ. И подготавливали, и отчитывались, и оправдывались, и вновь получали, и вновь отвечали… и так до бесконечности, которая символизируется хождением по кругу. Мучительнейшее состояние. Недаром, наверное, самую страшную в средние века казнь, наматывание кишок живого человека на барабан, назвали «хождение по кругу». Или русская метафора – «хождение по мукам».

* * *

В жалобах были лживые сведения, неизвестные, пожалуй, никому, кроме самих жалобщиков. Так, например, Алексей Николаевич узнал, что под будущим домом протекает подземная река и дом после окончания строительства обязательно провалится. В другом заявлении было написано, что дом строится не по проекту, а полученные застройщиком от дольщиков деньги используются им для покупки личной недвижимости в Испании.

Полицию наводнили письма, в которых вскрывались заведомо мошеннические действия строителей. Бдительные доброжелатели сообщали властям, что строительство ведется на земельном участке, не предназначенном для возведения многоквартирных жилых домов, и прикладывали схемы генплана довоенного времени, также сообщалось, что компания застройщика намеренно банкротится и деньги дольщикам не возвратит.

В прокуратуру шли письма с обвинениями государственных органов, якобы не принимающих должных мер по жалобам населения. И на все эти бумаги, что аккуратно подшивались и рассматривались, составлялись ответы, провоцируя новую волну жалоб.

В это время компания Зубова вела проектирование нового жилого дома. А там свои проблемы. Выполнить проект дома для проектной организации не такое уж сложное дело. Главное, подключить его к энергоносителям. И вот здесь все стопорится. В городе давно укоренилась недобрая традиция – борьба строителей с монополистами. Или наоборот? Сколько бы о них ни говорили, ни создавали комиссий, однако верховенство остается за ними. Желание урвать, за счет других побольше «наварить» для себя любимых, кажется, – главная цель и задача всех акционерных обществ, заправляющих теплосетями, водой, канализацией, электричеством, газом. Власти на их непомерные аппетиты смотрят сквозь пальцы. Результат известен. Застройщик остается один на один с алчным и всесильным монополистом. Остальное – по басне Ивана Андреевича Крылова про слона и Моську. Роль последней, понятно, отводится застройщику.

Не было никаких исключений и в новом проекте. Городские теплосети разрешили подключиться к ним при условии замены всех труб во дворе, и водоканал в своих требованиях не отставал от теплосетевиков. Сотрудники электрических коммуникаций вдруг заявили, что мощностей для нового дома нет, хотя всем было известно, что в стоящей в центре двора трансформаторной подстанции один трансформатор находится в резерве. Все как обычно, и сотрудники Алексея Николаевича, и он лично посещали высокие кабинеты, договаривались, шли на компромиссы. Медленно и дорого вопросы подключения решались.

Это называется административными барьерами. О них знают и говорят все, проводят совещания, конференции, чертят графики, выпускают дорожные карты, клеймят, но барьеры не только не исчезают, а вырастают и становятся непробиваемыми стенами. Такая стена нависла и над проектируемым домом. При согласовании в отделе гражданской обороны майор, разглядывающий проект, вынес вердикт: быть в подвале дома противорадиационному укрытию. Никакие уговоры отменить это решение не помогли. Тогда Зубов в назначенное время приехал сам на поклон к майору. Последний, поздоровавшись с директором, с недовольным видом процедил:

– Что пришли? Зачем зря терять время? Я сказал – быть укрытию! Это же в интересах сохранения жизней наших граждан. А может, и вам самому еще пригодится это убежище.

– Товарищ майор, – попытался как можно дружелюбней начать разговор Алексей Николаевич, – за что нам такая честь?

– Честь, говорите, а может, это действительно честь для вашей артели. От имени Федерального министерства, занимающегося аварийно-спасательными делами, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики, нормативно-правовому регулированию, а также надзору и контролю в области гражданской обороны, защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера – я этой честью вас наделяю! – торжественно произнес самодовольный офицер.

– Спасибо. Чем же мы вам не понравились? Десятки лет работаем, строили оборонные объекты, и никто не называл нас артелью.

– Какие обидчивые, для меня все строители на одно лицо. Артель, в моем понимании, еще хорошее слово, старинное, имеющее традицию.

– Понятно.

– Раз понятно, тогда разговор окончен.

– Чего вы так, я еще не успел спросить главного.

– Главное одно, я не согласую проект без противорадиационного укрытия.

– Это я понял, но на чьи деньги будет строиться укрытие?

– На ваши, чего тут непонятного.

– У нас проект коммерческий и финансируют его люди, будущие жители, пока что закон запрещает использовать их деньги на эти цели.

– Запрещает – не запрещает, – все это разговоры. Не хотите строить – не надо, тогда и проект не будет согласован, – беспрекословно резюмировал радетель людского спасения.

– И последний вопрос, товарищ майор: какая необходимость строить укрытие в ста метрах от метро? – схватился за эту мысль, как за соломинку, Зубов, надеясь логикой победить упрямца в погонах.

Майор на минуту задумался, покраснел, повертел зрачками, затем, прихлопнув ладонью вспучившиеся на столе бумаги, произнес.

– Я так решил! Да, я решил, что необходимо укрытие именно здесь. В микрорайоне живут пожилые люди, в случае угрозы радиационного заражения они не успеют добраться до метро.

– Вынужден обратиться в вышестоящую организацию, товарищ майор, – потеряв терпение и надежду, начал угрожать представителю власти Алексей Николаевич.

– Да хоть к министру.

На этом спор был исчерпан, но вопрос не решен…

* * *

Вспомнив эти хождения по мукам, передернув плечами, забыв ночные свои сражения с бураном, Зубов вновь стал размышлять о причине вызова его к главе района.

В настоящее время Алексей Николаевич ждал с трудом согласованной аудиенции в главном управлении МЧС. Туда заранее был направлен проект, экспертное заключение специалистов и вопросы, требующие решения. Так чего же хочет глава? Уж кто-кто, а чиновники района мало вмешивались в дела строительные. Главное для них жалобы. Значит, добрых слов ждать нечего. Жалобы дошли и до него. Ну, что делать, от начальства не спрячешься. Встречаться надо.

В кармане настойчиво завибрировал телефон, через секунду в салон прорвался звук колокольного звона, который, как показалось Алексею Николаевичу, был похож на благовест. «А может, – подумал Зубов, – на набат