Ролан Быков - Я побит - начну сначала! Страница 87

Вот какой день!

К тому же мне разрешили выехать во Францию и 30-го мы с Леной едем!!!

Ах, какой день! Какой день! Картина принята окончательно.

Я понимаю, что еще много нахлебаюсь! Но это будет другой этап!

День — молния без грома, День финишной прямой. Мгновенной и огромный, Во всех значеньях — мой! День радостной отваги, Вершина многих дней Одно движенье шпаги, Когда ты слился с ней!

Один прыжок над планкой — И ты от счастья гол. Как дребезги от склянки Летит в ворота гол!

Орлом взлетал я в небо, Лисой стелился вдруг И кем я только не был Сегодня, милый друг!

Кобылой и бараном, Коровой и быком С разорванным карманом С единственным клыком!

Как счетчик мозг дымится, А в сердце бубен был. Сегодня я молился! И верил! И любил!

Нет, теперь не пишется. Слишком — рядом все! Неужели в самом деле?

20.06.84 г. Среда

Ялта... А позади дорога во Францию. Париж, Авиньон, Канны, Ницца, Монте-Карло, Воларис, Сан-Поль де Ване, Париж, Марсель, Барселона, Мальта, Стамбул, Ялта, Одесса, Москва и снова Ялта. И еще какие-то городки, и Альпы, и Лонг-Мэй. И пароход «Беларусь»!..[127]

А за это время (с 30.04 по 18.06) не дали категории фильму, все ходят мрачные слухи, все пророчат картине гибель, боятся звонить мне, говорят, что я не выдержал и заболел и т.д. Фильму планируют 250 копий. Это чудовищно, я не верю в это.

Мне суждено ни знать, ни верить.

03.07.84 г. Вторник

Оставим пока все, что было до этого дня. К поездке и прочему надо будет вернуться. Сейчас надо спокойно проанализировать ситуацию и выработать направление дальнейших усилий. Самое главное, что картина существует; даст бог — будет существовать и тираж. Но положение хлипкое. Она и разрешена, и нет (нет еще документов о новой редакции), она и двухсерийная (по факту) и односерийная (по акту), нет окончательно категории (нет оплаты), плохо по тиражу (слухи от 130-ти до 250 копий). А главное, создалось двойственное положение: Гришин — против. Была комиссия по «Мосфильму» — она определила «Чучело» как недостаток и т.д.

(И до сих пор действует, очевидно, решение, принятое на культурной комиссии «Моссовета»: не показывать картину в Москве.)

Но анонс есть. Картину вот-вот начнут печатать. Прокатывать ее собираются. Смотреть ее хотят.

1. Я счастлив, что картина существует. (При первой возможности я перепишу ее на видеокассету.)

2. Надо сделать все от меня зависящее, чтобы был тираж.

3. Надо добиваться, чтобы премьера состоялась в «России» или в «Октябре».

4. Может быть, чтобы картину показали в «Лужниках».

5. Пресса. Надо уже сейчас добиться рецензий (готовых).

6. Обсуждения: в школах, в педвузах, в университете, в Комитете женщин.

7. Статья (моя) к началу нового учебного года.

8. «Спор-клуб» (о школьной реформе) — 2 сентября.

9. Выступление по радио — поздравление ребят с новым учебным годом.

10. Выступление в «Пионерской правде» к новому учебному году.

Одним словом, если премьера состоится, надо к ней подготовиться.

С оплатой дело, конечно, швах. Но... еще не вечер. Сизов и компания демонстративно накажут меня по высшим своим возможностям.

Надо всеми силами скрыть, что основной бой я дам после сентября, когда ее станут (если станут) крутить как две серии. И там уже отбивать все.

А сейчас надо всеми силами добиваться тиража.

Надо каждый день следить за печатью и обязательно иметь свою копию. Надо, чтобы две копии были у Марона (Бюро пропаганды киноискусства).

Итак:

1. Что-то слишком много всего... Но, наверно, если продумать это как систему — может получиться.

2. Надо, чтобы я был не один. Надо искать заинтересованных лиц.

3. Надо не разбрасываться, а очень собраться.

Но самое главное — не подчиниться этой ситуации. Не она решает сегодня мою живую жизнь. Надо топать дальше! Серьезнее! Смелее! Пошли все к еб...й матери!

Что же дальше?

Писать книги и сценарии.

Слишком много задумано — и не делается. Отчего не делается? Да оттого, что делается другое. И важное, и не совсем, и просто ерунда.

Наверное, нельзя: и ремонт, и творчество, и интрига вокруг картины.

С другой стороны, так и жизнь пройдет без всякого толку — а куда денешься? На какое время все откладывать? (Да-с, Ролан Антонович, так-то!)

В Ленинграде — в самую трудную бессонную ночь пытался писать стихи. Кое-что жаль бросить:

Бог не сможет, Черт поможет! Оттого и душу гложет, Оттого потом тоска И могильная доска.

* * *

Не видно пламенных трибунов

Из-за количества трибун.

Где тот, кто молод, смел и юн?

Грядет толпа новейших гуннов!

И это не набег, а бегство,

Какой-то массовый побег!

С разбегу нагишом из детства

В какой-то, к черту, Новый век!

Где нету с прошлым кровной связи,

Где нет ни дружбы, ни любви,

Где главное из грязи — в князи,

Пусть все в дерьме и все в крови!

Бегут от связей и вопросов,

От всех проблем, как от «затей»,

Еще быстрее от поносов,

От жен, мужей и матерей!

Кто стадом, кто поодиночке,

Кто волком лютым, кто овцой,

Кто быстрой рысью, кто трусцой,

Без дум и душ — в одной сорочке!

Бегут от света, в тьму и ночь,

Рыча и воя от испуга,

Бегут от горизонта прочь,

Бегут, спасаясь друг от друга.

Кстати, детские стихи надо было бы собрать и попытаться сделать книжечку. В процессе ее подготовки можно было бы напечатать в журналах.

03.07.84 г.

С чего же все-таки начать? А не с отдыха ли? Так я уже отдохнул. Может быть, поездки в Ленинград с чем-то соединить?

С каким-нибудь делом? Скажем, встреча с Литюзом, копия, -чтобы оплачивали дорогу и гостиницу. И таким образом хоть снять вопрос материальный.

07.07.84 г.

Сплю и сплю. И в душе горюю по Скапену[128]. Хотя не стоит — пусть один месяц из четырех-пяти, что я должен был на него потратить, вообще пропадет — я за оставшиеся три что-то успею сделать серьезное. Может быть, не откладывая сесть за какую-нибудь из основных книг. Может, сесть и все-таки написать повесть («Мама, война!» или «Соблазнитель»). А может, закончить сказку. Но пока — сплю, постепенно проходит бронхит, успокаивается кашель и насморк, постепенно возвращается бодрость. Может быть, самое время: 1. Сдать вещи в комиссионку. 2. Закончить ремонт и начать ремонт на «Аэропорте». 3. Привезти стол и кресло. 4. Запланировать концерты. 5. И пора что-то предпринимать с «Чучелом».

09.07.84 г.

Были у Листова. Долго спрашивали Галку, что нового на телевидении, и она отвечала: «Ничего, все по-старому». После вопроса в последний раз она скучно отозвалась: «Парторга у нас спасают. — Какого парторга? — Центрального телевидения... У нас есть такой Сушкин, так вот его спасают... У него валютные дела, потом он имел дело с распределением машин — брал за это и еще, что-то... какие-то пропуска... Сейчас все пропуска меняют...»