Михаил Энгельгардт - Жорж Кювье. Его жизнь и научная деятельность Страница 9

Он ясно сознавал необходимость обработать в одно целое накопившийся материал, хотя по скромности отклонял от себя исполнение этой задачи. «Может быть, – говорит он слушателям во вступительной лекции к курсу сравнительной анатомии, – никто из вас не слыхал имени Перуджино, но он был учителем Рафаэля. Может быть, и мои лекции образуют великого анатома; пусть он вспомнит впоследствии о том, кто был для него Перуджино».

Этим великим анатомом ему пришлось сделаться самому.

Свои лекции он начал в 1795 году, когда был назначен адъюнктом профессора Мертрюда в Jardin des Plantes. Мертрюд был уже стар, да и малознаком со сравнительной анатомией, так что преподавание ее, в сущности, целиком было возложено на Кювье. Одновременно с лекциями он деятельно принялся за составление коллекций в музее Ботанического сада, привел в порядок препараты, оставленные и собранные его предшественниками, и прибавил к ним массу новых, как своих собственных, так и полученных от других лиц и учреждений. Благодаря его стараниям создалась одна из богатейших в мире коллекций по сравнительной анатомии.

Параллельно с этим шли его самостоятельные работы, посвященные, главным образом, анатомии беспозвоночных – моллюсков, насекомых, червей – и сравнительной остеологии.

«Leсons de l'Anatomie Comparée»[9] появились в свет в 1800-м (первые два тома) и 1803-м (остальные три тома) годах при сотрудничестве с Дюмерилем и Дювернуа.

В основу сравнительной анатомии должно было лечь не описание отдельных видов, но отдельных органов и их постепенных изменений в животном царстве. Орган – предмет сравнения, основная единица в анатомии, так же как вид – в зоологии. У каждого органа своя функция, своя определенная роль, свои специальные законы; поэтому орган должно выделить и проследить, переходя от одной формы к другой, во всем животном царстве.

«Лекции сравнительной анатомии» Кювье – первый труд, в котором эта задача приведена в исполнение. Здесь каждый орган, взятый отдельно, в первый раз является строго прослеженным во всех изменениях, которым он подвергается в цепи видов, составляющих животный мир; здесь впервые мы встречаем выстроенными в одну линию «все эти мозги (по выражению Вик д'Азира), уменьшающиеся по мере уменьшения умственной деятельности, все эти сердца, строение которых становится все проще и проще по мере уменьшения числа органов, которые нужно оживлять и приводить в действие».

Таким образом, с появления этих лекций можно считать начало сравнительной анатомии как науки, науки, обладающей точным методом исследования и общими выводами.

Важнейшие выводы Кювье – о подчиненности признаков и соотношении органов – послужили ему руководящей нитью в. преобразовании системы животных и восстановлении ископаемых организмов. Поэтому о них, равно как и об установлении типов животного царства, нам еще придется говорить ниже.

Лекции Кювье были только очерком огромного труда, для которого он работал всю жизнь. Труд этот должен был называться «Grande Anatomie Comparée»[10], но смерть помешала Кювье выполнить его. Впрочем, целый ряд его работ в наименее исследованных областях сравнительной анатомии и без того может назваться «Grande Anatomie Comparée».

Действительно, деятельность Кювье не ограничивалась обработкою накопившегося материала, установлением и применением к делу методов исследования и выводом общих положений.

Многие капитальные вопросы, многие частные отрасли сравнительной анатомии были им разработаны в целом ряде самостоятельных трудов. Первое место между ними занимают исследования над моллюсками, – исследования, которые можно поставить в один ряд с важнейшими трудами Кювье.

Этот огромный отдел животного царства с чрезвычайно разнообразною и сложною структурой, с двойным кровообращением, высоко развитыми (у высших представителей) органами зрения, слуха, сложною системой пищеварения – был в то время еще очень мало затронут наукой. Линней смешивал его с полипами и медузами под общим названием Vermes (черви). Долгое время после Линнея такой сравнительно ничтожный внешний признак, как присутствие или отсутствие раковины, клали в основу деления моллюсков, и анатомия их оставалась незатронутой. Только в трудах Палласа исследование этих животных стало на новую и верную почву. Паллас показал, что присутствие или отсутствие раковины не может служить основой деления моллюсков, что единственно верным критерием в этом отношении является внутренняя, анатомическая структура их. Он исследовал анатомию некоторых родов и указал их истинные отношения. Но работы Палласа были прерваны в самом начале. Его многочисленные путешествия вскоре поглотили всю его деятельность. Притом он, кажется, сам не сознавал значения и важности своих работ по анатомии моллюсков. Таким образом, его труды в этой области имеют к исследованиям Кювье такое же отношение, как очерк Вик д'Азира – к «Leсons d'Anatomie Comparée», как намек на реформу к осуществленной реформе.

Первая работа Кювье – анатомия Patella – была напечатана еще в 1792 году. В 1795 году он выделил этот отдел из хаоса линнеевских червей; в том же году разделил его на три класса – головоногие (Cephalopoda), брюхоногие (Gasteropoda) и безголовые (Acephala). Ряд последующих мемуаров, посвященных изучению нервной системы кровообращения, дыхания, воспроизведения и проч., довершил эту работу. Эти 26 мемуаров, последовательно обрабатывавших анатомию различных родов, были в 1817 году соединены в одно целое под заглавием «Mémoires pour servir à l'histoire des Mollusques».

С течением времени система Кювье подверглась изменениям; масса последующих работ дополнила, расширила, исправила его исследования – но это, конечно, не уменьшает его заслуг.

Из других работ Кювье по сравнительной анатомии важное значение имели исследования над сосудистой системой насекомых. Он доказал, что эти животные не имеют замкнутой системы кровообращения; кровь свободно разливается по телу, что в свою очередь находится в связи с системой дыхания: раз кровь не направляется для окисления в определенную замкнутую полость, дыхание тоже не может сосредоточиваться в определенном ограниченном месте; и действительно, органы дыхания у насекомых представляют систему воздухоносных трубок, так называемых трахей, разветвляющуюся по всему телу и сообщающуюся с воздухом в различных местах. Благодаря этому обмен газов становится возможным во всем теле. Иными словами, здесь не кровь ищет воздух, а воздух – кровь.

Не имея замкнутой системы кровообращения, насекомые не могут иметь и плотных, массивных органов выделения, у них эти органы являются в виде трубочек, разъединенных, свободно плавающих в питательной жидкости. Оно и понятно, потому что иначе кровь не могла бы проникать внутрь этих органов, как это происходит у других животных, где она распространяется по системе разветвляющихся трубок, проникающих в глубь органа. Здесь же сами органы должны иметь такое строение, чтобы кровь могла омывать их со всех сторон и свободно впитываться ими.