Н Дубинин - Разведчик Четвертого прапора Страница 9

Но и после провала этой организации на заборах и в почтовых ящиках появлялись листовки со сводками Информбюро. Возникали пожары. В Турбове и его окрестностях находили убитых немцев.

Немцы арестовали учительницу пения из Васиной школы - Валю Куличенко. Ту самую, что работала в управе. Вслед за этим арестовали ее отца - старого математика. Они тоже были связаны с подпольем. Соседки с тревогой говорили о судьбе двух детишек учительницы, оставшихся сиротами.

Листовки появлялись и после гибели этих патриотов. Ходили слухи о делах дерзкого партизана Ивана Калашника. Как он на немецкой машине в офицерской форме приехал даже в Турбов. Как перед ним изо всех сил тянулся Мюллер. Как потом какая-то деталь показалась немцам подозрительной. Пока Калашник ездил зачем-то на молочнотоварную ферму, немцы выслали на дорогу заставу. Калашник промчался мимо. Чекина бросился на мотоцикле догонять, стал поперек дороги, Калашник сбил его машиной и исчез.

Некоторые сомневались: правда ли это? Вася знал: правда. Мишка Леонтюк, который теперь работал в областной полиции, увидев на улице ребятишек и желая похвастаться своей близостью к немецкому начальству, рассказал им, сколько переломов пришлось потом лечить начальнику полиции.

Не знал лишь Вася, что легендарный отряд Калашника, носивший имя Чапаева, был не один. В том же Черном лесу, где он базировался, в двадцати километрах от гитлеровской цитадели укрывались партизанские подразделения "За Родину", имени Ленина и другие.

1360 актов сопротивления зарегистрировали сами оккупанты в районе, где располагались подземные бункеры Гитлера.

Весной 1942 года Гитлер, Геринг, Розенберг, Гиммлер, Риббентроп, Кейтель, Гелен прибыли в Винницу. Они разместились в здании местной психоневрологической больницы. Предварительно в ней было убито около 1500 больных. В следующие два приезда Гитлер останавливался в Коло-Михайловском бункере, однако находился там недолго. К приходу Советской Армии немцы взорвали цитадель.

10

Шел март сорок четвертого.

Григорий Филиппович Безвершук - больной, постаревший, сгорбившийся дождался вечера и на ощупь накопал в огороде чашку мелких полусгнивших прошлогодних картофелин. Корову немцы увели. Картошку, выращенную в огороде, забрали. Яблони, вишни, любимицу всей семьи - старую вербу около хаты - срубили еще год назад: мешали зенитной батарее.

Тетка Фросына ушла к родственникам в деревню - выменять на старые платья хоть немного продуктов, но дело это было нелегкое. Немцы ограбили и деревни. Тетка задерживалась.

Григорий Филиппович разделил нарытый картофель на две кучки. Из одной напек твердых и сухих картофельных лепешек. Из другой сварил жидкий суп без жиров. Потом погасил каганец и сел к окну - ждать жену и Васю...

На русской земле изменило Гитлеру авантюрное счастье. Советская Армия уже нанесла немецко-фашистским войскам тяжелые поражения под Москвой, Сталинградом, Орлом и Курском. Теперь она широко и мощно гнала врага с Украины.

Гитлеровцы лютовали. Они забирали у населения все, что могли, жгли и уничтожали города и села, убивали тысячи ни в чем не повинных людей.

В эшелоны грузились все новые партии рабов - на работу в Германию. На турбовских парней и девчат шла настоящая охота. Без конца совершались облавы. Солдаты и полицаи день и ночь обходили дома. По погребам и чердакам с ходу били из автоматов, чтоб не тратить время на осмотр.

Осенью сорок третьего они ворвались таким же образом к Григорию Филипповичу и, как ни объяснял он им, что Иван "блинде", ничего не видит, угнали в Германию слепого брата Васи.

И Васе исполнилось пятнадцать лет. Таких уже забирали.

Вася скрывался то в яме за сараем, то в землянке на огороде. Когда надоедало быть одному - навещал в тайниках своих дружков. В последние дни Вася прятался у Ивана Ружицкого. Но фронт приближался. Находя скрывавшихся, немцы расстреливали их на месте. Сегодня Вася передал отцу, что этой ночью они с Иваном перейдут в скирду соломы на выгон.

Турбовчане сидели в своих домах, как в норах. Из-за близости фронта немцы запретили им выходить на улицу, зажигать огни. Окна у Безвершуков были плотно завешены старой одеждой. Приподнимая время от времени уголок тряпки, Григорий Филиппович надолго приникал к стеклу, слушал, не раздадутся ли знакомые шаги.

В третьем часу ночи Вася тихонько царапнул стекло. Отец узнал его, открыл дверь. Потом зажег каганец, сделанный из консервной банки, и, рассказывая поселковые новости, стал кормить сына.

Дружки договорились встретиться в три часа. В глухую пору легче уйти из городка. Вася посматривал на ходики и торопливо хлебал суп. Отец осторожно выглядывал в окно. Что на улице? Нет ли поблизости немцев?

Вася кончил есть, сунул лепешки в сумку и стал собираться.

Вдруг со двора резко и громко постучали.

Отец и сын вздрогнули. Так не стучат, когда таятся. Григорий Филиппович торопливо сунул каганец в печь.

Дверь снова загрохотала.

Отец вышел в сени.

- Кто?

- Откройте!

Вася осторожно приподнял занавеску, пытаясь разглядеть, кто там. И оказался лицом к лицу с приникшей к окну со двора темной тенью.

- А-а, комсомоль! Партизан! - донеслось сквозь стекло. - Гут! гут...

Трясущимися руками отец открыл дверь.

Загремели сапоги и оружие. В дом ввалились полицаи. Немецкие солдаты остались у окон снаружи. На опасные дела они всегда посылали первыми полицаев.

Два полицая сразу направили автоматы на Васю:

- Руки вверх!

Несколько других, подсвечивая себе электрическими фонариками, быстро осмотрели в хате темные углы, заглянули за печь, под кровать.

Григорий Филиппович достал из печки каганец. Вместе с полицаями ходил по хате с пистолетом в руках Мишка Леонтюк, сделавший вид, что не знает ни Васи, ни старого каменщика.

Убедившись, что обстановка в доме мирная, вошли немцы. Они тоже сердито направили автоматы на Васю.

- Ти есть руски бандит! Партизан!

- Одевайся! - приказал один из полицаев.

Вася стоял с поднятыми вверх руками и от растерянности не мог двинуться с места. Было и страшно, и обидно, что попался так просто и нелепо. И думалось о Ружицком, который должен был подойти с минуты на минуту. Увидит ли он, что случилось?

- Но! Но! - помахивал перед ним стволом карабина один из солдат. - Ти бежаль нет.

- Одевайся! - заорал полицай и замахнулся прикладом. - Ну!

- Что вы! За что? - попытался загородить собой сына Григорий Филиппович. - Что он вам сделал?

Немцы что-то сердито кричали по-своему. Здоровый детина ногой отбросил старика в сторону. Васю сбили с ног, пинали, били прикладами.

Потом подняли. Бросили пальтишко: