Семен Венгеров - Вильям Шекспир Страница 2

Съ полною достовѣрностью мало можно сказать не только о дальнихъ предкахъ Шекспира, но даже о дѣдѣ его. Правда, отецъ драматурга, когда въ 1596 г. хлопоталъ о дарованіи ему дворянскаго герба, утверждалъ, что отцу его, значитъ, дѣду Вильяма король Генрихъ VII за военныя заслуги далъ земельное помѣстье въ графствѣ Варвикъ. Вѣрно-ли, однако же, это утвержденіе — документально доказать нельзя. Но, повидимому, нельзя сомнѣваться, что Шекспиръ происходилъ изъ хорошей Іоменской, т. е. мелкошляхетской семьи и что не меньше 4–5 поколѣній его предковъ владѣли довольно значительными однодворческими угодьями. Въ 1389 г. нѣкій Адамъ Шекспиръ получилъ за военныя заслуги земли въ ленъ въ лежащемъ недалеко отъ Стратфорда Бэдсли Клинтонѣ (Baddesley Cliton). Принимаютъ, что онъ былъ прадѣдъ Ричарда Шекспира, который въ началѣ XVI в. жилъ въ Вроксголѣ, въ томъ же Варвикскомъ графствѣ. Другой Ричардъ Шекспиръ, видимо очень близкій родственникъ Вроксгольскихъ Шекспировъ, жилъ въ качествѣ арендатора въ Снитерфильдѣ, деревнѣ, отстоящей на 5 верстъ отъ Стратфорда. Почти нельзя сомнѣваться, что это былъ дѣдъ великаго писателя. Въ 1550 г. онъ снялъ въ аренду ферму y Роберта Ардена. Черезъ 10 лѣтъ онъ умеръ и аренда перешла къ сыну его Джону. По этому поводу имущество Ричарда Шекспира подверглось оцѣнкѣ и стоимость опредѣлена была въ 35 фунт., т. е. по нынѣшнему около 350 р. Но сравнивая тогдашнія цѣны на жизненные припасы и другіе предметы, политико-экономы пришли къ выводу, что въ то время цѣнность денегъ была приблизительно въ в 8–9 разъ больше. Такимъ образомъ, имущество, доставшееся Джону, можно оцѣнить въ 2 1/2-3 тысячи.

Джонъ Шекспиръ былъ, видимо, одинъ изъ 3 сыновей Ричарда. Изъ нихъ одинъ — Томасъ — былъ уважаемый и зажиточный землевладѣлецъ въ Снитерфильдѣ. Другой братъ — Генрихъ Шекспиръ тоже жилъ въ Снитерфильдѣ, былъ сначала довольно богатъ, но потомъ дѣла его пошли все хуже и онъ умеръ въ 1596 г. совершенно разорившись.

Если нельзя съ безусловною достовѣрностью установить генеалогію Шекспира-отца, за то уже личную жизнь его можно прослѣдить съ большою обстоятельностью. Онъ принималъ дѣятельнѣйшее участіе въ общественной жизни Стратфорда и въ городскихъ актахъ сохранилось множество слѣдовъ этой дѣятельности. Въ 1551 г. Джонъ Шекспиръ оставилъ Снитерфильдъ, гдѣ родился, и перебрался въ Стратфордъ. Здѣсь онъ завелъ торговлю сельскохозяйственными продуктами, продавая хлѣбъ, шерсть, солодъ, мясо, шкуры. Въ нѣкоторыхъ документахъ онъ фигурируетъ какъ «перчаточникъ», но, вѣроятно, онъ только продавалъ кожу для выдѣлки перчатокъ. По преданію онъ былъ также мясникомъ. Въ общемъ, это былъ человѣкъ весьма оборотливый и ловкій. Дѣла его шли отлично, и по мѣрѣ того, какъ онъ богатѣлъ, онъ удостоивался разныхъ почетныхъ общественныхъ должностей: надзирателя за доброкачественностью пива и пищевыхъ продуктовъ, члена магистрата, городского казначея и др. Одинъ годъ онъ былъ даже мэромъ городка (High bailiff). Обязанъ онъ былъ всѣмъ этимъ почетомъ исключительно своей дѣловитости, потому что образованіе его было не то, чтобы очень большое. Если въ архивѣ Стратфордскаго городского управленія и имѣются доказательства того, что онъ умѣлъ писать, то, все-таки, большинство документовъ онъ скрѣплялъ не подписью, a какимъ-нибудь знакомъ.

Въ 1557 г. Джонъ Шекспиръ очень выгодно женился на Мэри Арденъ, младшей дочери Роберта Ардена, состоятельнаго владѣльца мызы Вильмкотъ (упоминаемаго въ "Укрощеніи Строптивой") подъ Стратфордомъ. Родъ Арденовъ принадлежалъ къ среднему дворянству (джентри). Мэри была любимѣйшей дочерью Ардена, и къ ней перешла значительнѣйшая часть наслѣдства. Этому обстоятельству біографы Шекспира придаютъ извѣстное значеніе, потому что Робертъ Арденъ былъ ревностный приверженецъ тогда очень преслѣдуемаго католичества. Надо поэтому полагать, что разъ онъ такъ любилъ Мэри, предпочтительно передъ женою и 6 дочерьми, то между прочимъ оттого, что находилъ въ ней сочувствіе своимъ убѣжденіямъ. Кромѣ ея возможной приверженности къ католицизму, для характеристики матери Шекспира извѣстно только то, что она видимо не получила никакого образованія, такъ какъ на документахъ, гдѣ требовалась ея подпись, имѣется только знакъ.

III

Дѣтство Шекспира

Въ 1558 г. Мери Шекспиръ родила дочь Іоганну, въ 1562 г. вторую дочь Маргариту, но обѣ онѣ умерли въ младенчествѣ. Въ концѣ апрѣля 1564 г. родилось третье дитя — Вильямъ. Вполнѣ точно день рожденія великаго драматурга не установленъ. По преданію, долго живущему въ его потомствѣ, онъ родился въ тотъ же день, когда 52 года спустя умеръ — 23 апрѣля. Крещеніе его въ главной Стратфордской церкви — Св. Троицы (Holy Trinity) занесено подъ 26 апрѣля стараго стиля, тогда еще не отмѣненнаго въ Англіи. Всякому туристу, посѣщающему эту главную цѣль литературнаго паломничества въ Стратфордъ (здѣсь погребенъ Шекспиръ), прежде всего бросается въ глаза поставленная y входа деревянная пергаментная метрическая книга. Это настоящая "книга живота" Шекспира и его близкихъ — тутъ записи и о рожденіи его, и о смерти, и о разныхъ другихъ событіяхъ изъ жизни его семьи.

Неподалеку отъ метрической книги немного поврежденная древняя каменная купель, въ которой, вѣроятно, былъ крещенъ Шекспиръ.

Не установлено съ точностью, въ какомъ изъ двухъ принадлежавшихъ отцу Шекспира въ улицѣ Генли (Henley-Street) смежныхъ домовъ, увидѣлъ свѣтъ Вильям. Со средины XVIII вѣка принимаютъ, что онъ родился въ лѣвомъ, въ которомъ постоянно жили потомки сестры Шекспира — Гарты, по профессіи мясники. Въ правомъ долго помѣщался трактиръ "Лебедь и Дѣвичья Непорочность". Въ 1847 г. оба дома были по подпискѣ пріобрѣтены и стали общественнымъ достояніемъ, Ихъ соединили въ одно, подновили, оставивъ въ неприкосновенности весь характеръ постройки и не пострадавшія отъ времени части. Въ комнатѣ, гдѣ, какъ принимаютъ, Шекспиръ родился и прилегающихъ къ ней сохраняется и старинная мебель, a въ правомъ домѣ устроенъ Шекспировскій музей: портреты его, бюсты, старинныя изданія, оружіе того времени, школьный пюпитръ и др.

Домъ гдѣ родился Шекспиръ, составляетъ, конечно, предметъ особаго вниманія литературныхъ паломниковъ (преимушественно американцы), многими тысячами въ годъ посѣщающихъ Стратфордъ. Къ задней сторонѣ дома прилегаетъ садъ, въ которомъ разведены всѣ упоминаемыя у Шекспира растенія,

Стратфордъ на тихомъ, меланхолически-красивомъ Авонѣ, гдѣ Шекспиръ провелъ дѣтство, отрочество и отчасти юность, до 18–19 лѣтъ, и въ настоящее время представляетъ собою крошечный городокъ съ 8000 жителей, съ десяткомъ улицъ, который изъ конца въ конецъ можно пройти въ 15–20 минутъ, Во времена Шекспира число жителей въ Стратфордѣ не превышало 1400 человѣкъ, такъ что собственно это было большое село. И теперь Стратфордъ какъ-бы стоитъ незначительнымъ клочкомъ среди полей, a тогда смѣсь «города» съ деревней была, очевидно, еще сильнѣе. Улица, на которой прошла самая впечатлительная пора жизни Шекспира, имѣла особенно деревенскій характеръ: она потому называлась улицею Генли, что въ сущности это была дорога, которая вела въ сосѣдній городокъ Генли.

"Несомнѣнно, слѣдовательно, и безъ всякихъ индивидуальныхъ свѣдѣній о Шекспирѣ, что выросъ онъ, какъ и всякій деревенскій мальчикъ, рѣзвясь и бѣгая по полямъ и лѣсамъ. Этимъ объясняется то превосходное знаніе природы, которымъ поражаютъ произведенія Шекспира. Спеціалисты ботаники, садоводы, зоологи и энтомологи составили длиннѣйшіе перечни травъ, деревьевъ, плодовъ, птицъ, насѣкомыхъ, о которыхъ Шекспиръ говорилъ, хотя и мимоходомъ, но съ необыкновенною точностью и мѣткостью характеризаціи. Точность усвоенія и вообще-то составляетъ одну изъ самыхъ замѣчательныхъ сторонъ во все углубляющагося генія Шекспира. Моряки, напримѣръ, совершенно поражены тѣмъ точнымъ знаніемъ столь чуждаго ему морского дѣла, которое онъ проявилъ въ "Бурѣ". Ему, очевидно, достаточно было однихъ разговоровъ съ какими-нибудь моряками, чтобы превосходно усвоить все существенное. Тѣмъ проникновеннѣе, конечно, изображеніе того, что онъ самъ вычиталъ изъ великой книги природы. Чарующая поэзія картинъ природы y Шекспира (особенно богатъ ими "Сонъ въ лѣтнюю ночь") глубоко пережита и перечувствована; въ нихъ всегда видно не только знаніе, но и глубокая любовь. Оттого, между прочимъ, даже въ такихъ условныхъ произведеніяхъ его, какъ миѳологическая поэма "Венера и Адонисъ", мало той «пастушеской» сентиментальности, которою отличаются "сельскія", созданныя по классическимъ образцамъ, произведенія его современниковъ.