Маргарита Анисимкова - Каменный пояс, 1979 Страница 22

На базе бригады Ильина работала школа передового опыта сталеваров: примеру Ильина последовали нагревальщики печей, разливщики, прокатчики…

Потом для Ильина и Сатанина наступит счастливый день, в который они, раскрыв газету «Правда», увидят свои фамилии в приветствии Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Тогда в Челябинске проходил Всесоюзный семинар по экономии черных металлов.

Сколько я знаю Магнитку, — а этому времени не так уж мало, десять лет, — знаю ее в постоянном движении, устремленной в будущее. Говорят, что жизнь — процесс вечного обновления. На Магнитке непрерывно обновляется все: корпуса цехов, всевозможная техника, в них сосредоточенная, магистрали. Процесс этот неизменно сопрягается с развитием, расширением и протекает творчески, смело и с размахом.

Типична в этом отношении реконструкция второй коксовой батареи, происходившая на моих глазах.

Батарея № 2, выбросив черные клубы дыма и огня, вышла из строя на полгода ранее намеченного срока. Группа заводов Южного Урала осталась без магнитогорского «хлеба» — златоустовский, белорецкий, саткинский, ашинский, миньярский. Беда нависла и над самой Магниткой. Дело в том, что батарея № 2 работает в паре с батареей № 1. У них общая система загрузки и разгрузки, тушения кокса, один подъездной путь и многое другое. А все это хозяйство тоже надо создавать заново и неизбежно наступит момент, когда придется остановить и другую батарею, № 1. Но когда? Как долго они будут стоять обе?

Проектировщики ответили: восемь месяцев и ни днем меньше. А их авторитет непререкаем. Это же Всесоюзный институт, Гипрококс!

Восемь месяцев! Катастрофа! Магнитка не только не выполнит своих обязательств, взятых по всем переделам, но полетит и план. Государственный план! Комбинат не оправится после такого удара очень долго. Не сможет расплатиться с задолженностью и в следующую пятилетку. Как выйти из этого критического положения? Сделан запрос в Министерство — не могут ли выручить коксом другие заводы. Руководство завода и партком решают задачу — что же предпринять еще?

Первая прикидка показала: кокса на восемь месяцев не хватит. Директор поручает главному инженеру, начальникам технического отдела и центральной заводской лаборатории разработать мероприятия, которые позволили бы снизить расход кокса.

Глубокий вечер. Тишина. В заводоуправлении никого уже нет, кроме директора, главного инженера, который только что пришел к себе, и диспетчеров. Дмитрий Прохорович достал сигарету и закурил. В Москве всего восемь часов. Может быть, Москва позвонит? Позвонила!

— Так как же, Дмитрий Прохорович, нашли выход? — спросил министр, и Галкин по самой форме этого вопроса понял, что помощи ждать неоткуда. — Ищите! В стране по коксу дефицит. Вы это знаете не хуже меня…

Потом они снова сидели вместе за большим столом — директор и главный инженер.

— Ты, значит, Юрий Викторович, считаешь, что это реально: сэкономить на каждой тонне чугуна по двадцать килограммов кокса?

— Вполне реально, Дмитрий Прохорович. Конечно, при соответствующей подготовке производства и работе с людьми.

— Значит, это позволило бы нам создать некоторый запас кокса и продержаться какое-то время. Надо уточнить, какое?

— Совершенно верно.

Приказ о введении нового режима потребления кокса подписан. В то же время вводится жесточайший контроль за его исполнением. И все же при совместной остановке обеих батарей, даже при новом режиме и создании некоторого запаса кокса, в сутки не будет хватать восьмисот тонн, если придется остановить вторую батарею на восемь месяцев.

И тогда директор комбината, предварительно обсудив этот вопрос в парткоме, принимает смелое решение: надо сократить срок совместной остановки батарей с восьми до трех месяцев. Битва за кокс еще не выиграна, она только разгорается. И как во всяком сражении, руководить ею должен штаб. Начальником штаба Галкин назначает М. Ф. Кочнева, тогда он был начальником технического отдела. И поручает ему определить схему ускоренного ведения строительных работ. Кочнев пытается возразить: «Я же не коксохимик и не строитель, я прокатчик!»

— Ты, Михаил Федорович, прежде всего коммунист, можешь рассматривать это и как партийное поручение. У тебя есть опыт творческого контакта со строителями, — поддерживает директора присутствующий при этом разговоре секретарь парткома. — Формируй штаб!

Партком принял решение создать на комплексе объектов коксохима общественный штаб. Горком партии утвердил начальником штаба Анатолия Николаевича Цыкунова.

Строители и проектировщики доказывали, что невозможно, немыслимо за три месяца осуществить все работы. Было над чем подумать!

Пока строители ломали полуразвалившиеся печи первой батареи, а Кочнев деловито, без суеты, сумевший сплотить вокруг себя энергичных и талантливых инженеров из управлений и отделов, искал и придумывал со своим штабом оригинальные, единственные в своем роде технические решения, Цыкунов с головой окунулся в организационные дела. На раздумье времени не отпущено. На блюминге была одна главным образом строительная организация, здесь несколько трестов. Кроме своего родного «Магнитостроя» — «Коксохиммонтаж», «Южуралэлектромонтаж». В общественный штаб введены представители от всех трестов, отделов комбината, комсомольских и профсоюзных организаций, от редакции — всего 12 человек. Создана даже своя профгруппа. Кочнев тоже, конечно, член общественного штаба.

В штабе координируются, «утрясаются» все вопросы. На кладку печей приедут каменщики из Липецка, Караганды, Новокузнецка — из двенадцати городов. Если не устроить их и не обеспечить питанием, то нечего и за дело браться. А кому как не общественному штабу решать все эти проблемы. А соревнование этих же каменщиков, огнеупорщиков, а потом — сварщиков и монтажников? А наглядная агитация? Это, конечно, очень плохо, что строительная площадка так узка, что машинам и людям негде развернуться, но надо не только разбирать старые конструкции, но и подвозить новые. Надо!

В штабе у Цыкунова собирались через день, а у Кочнева каждый день. Рядом с металлургами сидели строители и монтажники. Решалась одна жизненно важная для комбината задача. И заинтересованность была тоже одна, общая.

Четырнадцатого марта начали ломать угольную башню. Теперь это было не страшно. Уже смонтированы спроектированные и изготовленные на комбинате временные устройства для подачи шихты. Батарея лишилась тушильной станции. Тоже нет трагедии! Рассчитано, выверено с секундомерами в руках, что раскаленный кокс первой батареи можно возить для тушения на девятую и десятую. Огнеупорная кладка печей раньше, когда ремонтировались другие батареи, велась чуть ли не полгода. Здесь эта трудоемкая работа была выполнена всего за восемьдесят пять дней! Строители перешли на скользящий график. Отдельные бригады взяли такой высокий темп, что выполняли по две, две с половиной нормы за смену.

— И все же самым трудным, — теперь уже оглядываясь назад, вспоминает Цыкунов, — оказалось получить заказанное для батареи оборудование. Ведь оно планировалось по утвержденному Госпланом графику на четвертый квартал этого года. А нам оно понадобилось на полгода раньше. Это больше всего тревожило. Ведь надо было перестроить планы заводов-поставщиков. Им пришлось делать наш заказ досрочно, на полгода раньше. Нам помогал областной комитет партии. Горком партии направил в Москву, в Министерство черной металлургии, в Госплан СССР начальника общественного штаба Цыкунова. Штаб обратился с письмом к рабочим заводов, в редакции газет. И оборудование поступило вовремя! Главные агрегаты, устройства и механизмы прибыли, когда все было уже готово, ждали только их.

Первого сентября металлурги остановили вторую старую батарею. А через сорок семь дней, восемнадцатого октября, началась загрузка камер спекания кокса новой, реконструированной батареи. Не восемь месяцев, даже не три месяца, всего сорок семь суток стояли обе батареи!

Это была победа воли и героического труда, победа коммунистов Магнитки, сумевших мобилизовать сотни людей, все ресурсы на выполнение поставленной задачи.

— В мировой практике ничего подобного не случалось, — не скрывал своего восторга председатель приемочной комиссии Ф. Мустафин. — Поверьте мне, — объяснил он обступившим его репортерам, — я занимаюсь коксовым производством уже тридцать пять лет. С удовольствием поставил на акте оценку «хорошо» строителям.

Новая батарея совершеннее, она мощнее старой в полтора раза. Годом позже с энтузиазмом не меньшим, чем в далекие годы рождения комбината, была произведена реконструкция домны № 2, знаменитой «Комсомолки». По старым меркам на это ушли бы долгие месяцы. Металлурги отмерили строителям невероятно короткий срок — всего шестьдесят суток. Райком партии и партком комбината сумели организовать работы так, что домна была задута через 59 суток и 16 часов! Причем объем ее увеличился на 200 кубических метров. Это позволило увеличить выпуск чугуна на 300 тысяч тонн в год — прибавка весьма существенная к напряженному балансу страны по чугуну.