Альфред Хаусмен - Избранные стихотворения Страница 7

Перевод А. Кокотова

xli

Утешителей я знал,Если дома тосковал.Всё в родимой сторонеСожалело обо мне.Был и долговечный холмЧеловечьей боли полн.С годом кратким мы вдвоем,Зная о конце своем,Шли дорогою одной —Я за ним и он за мной.Май пришел и распростерКолокольчиков ковер,Что синей воды, синейОтраженья неба в ней.С ветки желудь вниз упал,Бледный крокус отцветал.Осень шла в просторный дол.С ней и я тихонько шел,Как попутчик пешеход.Облегчал мне душу год.

В сутолоке городскойЯ один с моей тоской.Будет каждый взгляд чужим,Повстречавшийся с моим.Он не горе разделить,А меня лишь оценитьХочет, полный суетой,Уязвленный нищетой.Здесь прохожий тороплив,Слишком сам он несчастлив,И для брата своегоЕсть лишь злоба у него.Перевод А. Кокотова

xlii

Скитаясь утром раноТимьянной стороной(Ручьи блестели. ЗалитВесь мир был синевой),

Я юношу увиделВ тумане на лугахС пером на круглой шляпеИ тросточкой в руках.

И дружественным видомБыл утру он под стать,В глаза он заглянул мне,Чтоб за собой позвать.

Куда? — спросил его я,Но он не отвечал,Показывал дорогу,Смеялся и молчал.

И, за моими вожатымС весельем устремясь,Приязненные взглядыЯ всё ловил, смеясь.

Над пастбищами (былиХолмы внизу тихи,Лишь только одинокоБродили пастухи),

Над крышами домишек,Глядящих из садов,Всех мельниц мимо, мимоДалеких городов,

Всё что-то обещая,Но слов не говоря,Вожатый неуклонноКуда-то вел меня.

И над страной цветущейВдруг начал ветер дуть,Над каждой крышей флюгерУказывал нам путь.

Вперед, за тенью тучи,Летел, неутомим,Вожатый мой. СпокойноЯ следовал за ним.

Как только буря мракомОкутала холмы,Заметил я, что в небеУже не только мы,

Что бурей в мире каждыйБыл сад опустошен,Что лепестков отцветшихНес ветер миллион,

Что ураган воздушныйПоток наполнил свойИз всех лесов осеннихЗахваченной листвой,

Что унесенных смертьюВсех за собою влёкЛикующий вожатый.И впереди, далёк,

На крылышках сандалийЛетел по небу он,С улыбкою веселойВедя наш легион.

Перевод А. Кокотова

xliii

Рассвета ль первые лучиВстречаю, грежу ли в ночи —Моим костям твердить не лень:«И снова ночь, и снова день.

Коль струпья чувства опадутИ мысли лягут в прах минут,Душа и плоть сгорят навек —Костьми продлится человек.

Язык, звучащий всякий час,И мышцы, движущие нас,И мозг, сей черепа улов,С его жужжащим ульем снов —

Вся эта плоть в расцвете днейГордится силою своей:Костям бессмертным, знай, спешиПод игом бренныя души!

Закат далече и рассвет:Ленивей ночи зверя нет,Крадется, полноту суля,Что будет долгой, как земля.

О вы, свершающие путь!Вам невозможно отдохнуть, —Ведь всяк, кто матерью рожден,Рожать скелет приговорен.

На ложе праха верь во тьму,Покорствуй долгу своему:Потомство вечное яви —Ночь жизни утром назови.

Усни далече от тревог,Ни солнца жар тебе не впрок,Ни ледяной зимы разбой, —Ребенок выношен тобой.

Сосуд скудельный, не скорбя,Мы обойдемся без тебяВ ночи грядущей, в новом дне».Так кости говорили мне.

Недолговечен, уязвим,Сегодня я хозяин им:Плоть и душа, чета господ,Угрюмых слуг влекут вперед,

Покуда не сгорела страстьИ мысли стелется напасть,Покуда древней ночи стягНе взвился на моих костях.Перевод А. Белякова

xliv

Быстро и чисто. Из пистолета.О! Здесь ты, мой мальчик, прав.Можно покончить с болезнью этой,Только в могилу ее забрав.

О, ты подумал! Ясно представилЧто с тобой станет в недолгий срок.Вовремя дуло в висок направил,Благоразумно нажал курок.

Лучше сразу. Меньше позора.Сам собой предан. Сам же в ответВзял и расчелся с душою, которойНезачем было рождаться в свет.

Понял, что будущее — не за горами.В нем — лишь болото, трясина, страх.Выбрал стать прахом. Ты прав! Между нами,Многие вещи — хуже, чем прах.

Душа-недоносок — всегда проклятье.Каждый калека плодит калек.Стоит ли жить, растлевая братьев?Мальчик, ты умер как человек.

С жалостью ль, с завистью или с весельемМимо проходят свой и чужой.Чистое празднуешь ты новоселье,Необесчещен, вернулся домой.

Смерть всех утешит и успокоит.Мальчик-мужчина, я знаю одно:Этот венок мой немногого стоит,Только увять ему — не суждено.

Перевод А. Кокотова

xliv

Пуля в лоб — легко, не спорю;Смел ты, парень, — нечем крыть:Не нашел леченья хвори —И решил ее зарыть.

Ты обдумал это делоИ избрал дорогу в гроб,Мудрым рано стал — и смелоПистолет себе же в лоб…

Лучше рано, чем позднее,Без мучений и стыда…Вот бы трусу и злодеюНе рождаться никогда!

«Ждет нужда меня», — со страхомТы подумал в ранний час;Хоть пошли доходы прахом,Прах — не худшее для нас…

Всем погибель и утратуДуши падшие несут.Мог сгубить ты душу брату —Значит, верен был твой суд!

Тот грустя придет к могиле,Этот — в зависти немой…Ну а те, кто не грешили,Пусть уходят прочь — домой.

Мирно спи на этом ложе!Вот венок, что мной сплетен:Дар не тот, что всех дороже,Но прими — не вянет он.

Перевод С. Шоргина

xlviii

Уймись, душа, уймись, сними доспех картонный.Тебе ли изменить божественный уклад?С чего решила ты, что час глухой и сонныйДля нас с тобою был счастливее стократ?

О том, что мир жесток, а люди нечестивы,Не знал я, задремав вдали от бурь и бед.О том, что брата брат убьет из-за поживы,Не ведал я, пока не родился на свет.

Теперь с неправдой я знаком не понаслышке.Терзаясь: «Почему?», гляжу на мир земнойИ радуюсь любой короткой передышке.Уймись, душа, — добро не вечно под луной.

Божественный уклад неправеден от веку.Рассудок никогда не хочет сердцу внять.Предательство и страх привычны человеку.Когда же я смогу смежить глаза опять?

Перевод М. Калинина

Уймись, душа, уймись. Твоим оружьем хрупкимГлухонемой стены вовек не прошибешь.Она тебя сильней. Что, если ты, голубка,Немного стойкости у мысли позаймешь?

Подумай: прежде, там, в бездонности колодцаТы вечность проспала, не зная ничегоО злобе человечьей. Что ж тебе нейметсяВ короткие часы сознанья твоего?

Теперь — с чего бы вдруг? — шатаюсь я по светуИ ясный воздух пью и радуюсь ему.Уймись душа, уймись. Недолго длится это,Перетерпи чуть-чуть и прянь обратно в тьму.

Болеет целый мир со времени Творенья,Все чувства ни к чему. Испытаны давноСтрах, ужас, ненависть, презренье, возмущенье.Зачем поднялся я? Когда вернусь на дно?

Перевод А. Кокотова