Славянская Масленица. Соление молодых, катание на прялках и балаганы под горами - Надежда Рычкова Страница 2

Катанье, песни, звуки гармоники, шум и гам в последний день продолжаются до вечера, когда, в заключение всех затей, «провожают масленицу», т. е. сожигают чучело, изображающее Масленицу, за деревней, на ближайшей горке, именно там, где и встречали Масленицу. Сожжение Масленицы устраивается повсюду, даже в окрестностях Пскова. Чаще всего сожигают ту «Масленицу», с которою катаются в последний день. Для этой цели устраивают за деревней огромный костер из сухих веток, дегтярных бочек, кострики ото льна и соломы. Чучело или привозят к костру прямо с катанья, или же насаживают его на высокий шест и торжественно приносят к месту сожжения. Сожигают чучело при пении подходящих песен, при громких криках. Бывает и так, что в сожжении «масленицы» принимают участие несколько соседних деревень, и тогда обряд сожжения сопровождается большим оживлением. Присутствующие при этом обряде парни и девушки образуют круг и поют песни. Мальчишки выхватывают из горящаго костра пучки соломы, кружатся с ними и припевают: «Мы масленицу первые повстречали, мы широкую первые сожигали». Когда горит Масленица, замечают, как исчезает дым: если он поднимается столбом вверх, то это, по поверью крестьян, сулит в наступающем году урожай, а ежели дым разстилается по земле, то это признак неурожая. Сожжению Масленицы по местам приписывается такое значение: чрез это сожжение сожигаются, уничтожаются все грехи, совершенные во время масленичнаго веселья и разгула, также сожигаются на весь пост всякия удовольствия и развлечения[4].

Вместо «проводов Масленицы» на севере на первый план выступила тема семейного благополучия: игры молодоженов, обязательное посещение на неделе родственников супругов и т. д. Приблизительная граница между комплексами прошла по направлению Псков — Новгород — Пошехонье и далее по северным районам Ярославской и Костромской губерний. Южные территории России — Воронежская и Курская области, районы по Дону, Кубани и Тереку со смешанным казачьим населением в отношении масленичных обрядов представляли собой переходную зону.

На территории Украины центральным эпизодом Масленицы был обряд привязывания колодки — обрубка дерева, который в отдельных случаях мог быть заменен на ленту или платок. Считалось, что в понедельник масленичной недели колодка нарождается, в последующие дни происходят ее крестины, смерть, похороны и оплакивание. Участвовавшие в обряде женщины проходили с колодкой по домам холостых парней и незамужних девушек и привязывали им колодку к ногам. Чтобы освободиться, молодежь откупалась от женщин алкоголем и закусками.

Сожжение куклы на Бакшевской Маслянице, 2024 г.

Фото В. Комаровой

В Беларуси не встречались многие элементы Масленицы, характерные для российских территорий: не устраивались кулачные бои и не возили по деревне чучело; как и на Украине, там преобладали элементы обряда, связанные с семьей и браком. В Полесье[5] на передний план праздника вышла поминальная тематика.

Отдельного обсуждения заслуживает вопрос отличия городской праздничной культуры от сельской. По численности горожане стали преобладать над жителями сел и деревень только во второй половине XX века, поэтому в первую очередь в дореволюционной Масленице выделяются сельские черты. Разумеется, у крупных городов было больше денег и возможностей устроить пышное празднество. Но в целом городская Масленица проходила в рамках общей структуры, характерной для региона: в Ярославле в понедельник на рыночную площадь съезжались показать себя молодожены окрестностей, в Нижнем Новгороде боролись на кулаках на льду реки Оки, в Ишиме строили и брали приступом снежный городок, в Архангельске мясники десятками впрягались в сани и возили по городу быка. А вот в столицах — Москве и Санкт-Петербурге — празднество получило исключительный размах, если судить по красочным воспоминаниям современников. В середине XIX века в крупных городах стали особенно популярны представления народных театров.

Дореволюционная Масленица в Москве

Устройство массовых гуляний горожан контролировали правители государства. Например, в конце XVII века Петр I повелел делать московскую Масленицу у Красных ворот в конце улицы Маросейки. Там он выпивал чару вина за здоровье своего народа, обедал блинами, а затем открывал торжество, лично участвуя в празднестве. В конце масленичной недели, на Прощеное воскресенье, по обычаю прежних царей Петр Алексеевич посещал Успенский и Архангельский соборы Московского кремля и находившиеся в нем подворья монастырей. В Грановитой палате исполнялся обряд прощения: к царской руке подходили все должностные лица: дворяне, дьяки и гости столицы.

К Масленице 1690 года царь приготовил подданным свою любимую забаву — фейерверк.

Красные ворота, Москва. Раскрашенная фотография издательства Джузеппе Дазиаро, ок. 1880 г.

The New York Public Library Digital Collections

В Воскресенском[6] по случаю Масленицы устроен был фейерверк. Празднество началось пальбой из пушек сначала из каждой в отдельности по два выстрела в цель, а потом залпами из всех 50 холостыми зарядами. Затем происходил парад войск. Войска проходили перед государями[7] маршем, а затем, разделясь на два отряда, произвели нечто вроде примерного сражения, сопровождавшегося пальбой залпами. Когда стемнело, зажгли фейерверк на переднем дворе Пресненского дворца, он горел в течение двух часов. Затем на внутреннем дворе этого дворца был сожжен другой фейерверк, еще больших размеров, приготовленный самим царем и продолжавшийся три часа. Двор вернулся в Кремль около полуночи[8].

Первый российский император любил шутовство и карнавалы и устраивал представления, надолго остававшиеся в памяти очевидцев. На Масленицу 1722 года в честь недавней победы Русского царства в Северной войне (1700–1721) и заключения Ништадтского мирного договора со Шведским королевством Петр лично написал сценарий настолько грандиозного праздничного шествия, что его даже запечатлели на гравюре.

В четвертый день Масленицы из Всесвятского села, через Тверские ворота, по данному ракетой сигналу, прямо в Кремль двинулся потешный поезд, состоявший из множества разного вида и величины морских судов, поставленных на сани, запряженные зверьми. Шествие открывал штукарь[9], ехавший на больших санях, в шесть лошадей цугом. После двинулся флот, с Нептуном на колеснице, держащим в руках трезубец; колесницу его везли две Сирены. За ним ехал на большой лодке, запряженной двумя живыми медведями, князь Ромодановский с княжескою короною на голове. Потом шел 18-пушечный корабль с тремя мачтами и полным вооружением; эту громаду везли 16 лошадей. Сам государь, в одежде флотского капитана, сидел на нем с офицерами и генералами. За ним плавно двигалась гондола с государыней, одетой в костюм ост-фридландской крестьянки; окружавшие ее знатные и придворные дамы были в аравийских одеждах. «Маскарадные шуты» сидели в разных смешных положениях,