Александр Житинский - Путешествие рок-дилетанта Страница 27

Не помогут тут и многочисленные ансамбли из бывших самодеятельных музыкантов, вступивших на профессиональную эстраду, ориентированную прежде всего на отдых, развлечение, танцы. Рок, о котором мы говорим, никогда не был и не будет эстрадой. Он претендует на роль властителя дум, и тут он сродни литературе и театру. Кроме того, настроения, скажем так, бытующие на худсоветах концертных организаций, телевидения, фирмы «Мелодия», настолько не соответствуют самому духу рок-музыки, что даже у талантливых музыкантов, каким является, например, Андрей Макаревич, опускаются крылья. МАШИНА ВРЕМЕНИ, изменив статус с любительского на профессиональный, так и не смогла, как мне кажется, сделать шаг вперед и значительно утратила популярность. Есть группы, добившиеся известности у молодежи засчет умелого применения внешних приемов рок-музыки, качества аппаратуры, постановочных эффектов (ЗЕМЛЯНЕ, ФОРУМ), но это какая-то другая рок-музыка. Она лишена личностного начала, а в результате становится фальшивой. Когда АКВАРИУМ поет «Сны о Чем-то Большем», я ему верю, а когда ЗЕМЛЯНЕ утверждают, что им снится не рокот космодрома, а трава, я им не верю.

Нет, истинный рок может родиться и рождается только из глубин молодежных масс, только их силами, их душою. Он — дитя коммунальных коридоров и кухонь, родительских склок, последних дней до получки, соседей-алкоголиков, ранних абортов, одиночества, отчаяния. Он кричит об этом со всей прямотой и корявостью стиля, на языке тех же коммунальных коридоров. «Когда б вы знали, из какого сора…»

Сказанное выше не означает, что я отказываю эстрадной музыке в праве на существование. Она его достаточно имеет. Но права гражданства должен обрести и рок. Время этого требует.

А для этого надо решить массу организационных вопросов, но не здесь, а на тех же худсоветах и коллегиях, в издательствах и на студиях. Почти в каждом читательском письме я читаю: почему не издается специализированный музыкальный молодежный журнал? Почему популярные у молодежи группы не звучат по радио и телевидению? Почему не выпускаются их пластинки? Почему так неумно ведется пропаганда рок-музыки: настоящее замалчивается, а дешевое популяризируется? И так далее.

И я отвечаю читателям: не знаю. Потому и переадресовываю эти вопросы Министерству культуры и всем тем, от кого зависит их практическое решение. Я знаю одно: нам нельзя отказываться от значительной и очень интересной части нашей национальной культуры, которая уверенно выдвигается на мировые позиции. Нам нельзя жить вчерашним днем. Нам нельзя терять доверие молодежи. Точнее, нужно завоевывать его снова.

Нужно только понять, что лучшие музыканты и группы, которые мы лишь по привычке называем любительскими, давно уже стали артистами в подлинном смысле этого слова. Они уже являются художниками в музыке. А художник на многое имеет право, потому что за многое отвечает. Он отвечает за пути, которыми пробирается душа, чтобы выйти к свету.

«Театр», № 4, 1987 г.

Часть II. Музыкальный эпистолярий

Глава 1.Замысел и исполнители

К осени 1985 года стали ощущаться первые, еще робкие перемены в духовной жизни общества. Страна начинала приучаться к словам «гласность» и «демократия» — сначала к самому их звучанию, непривычному для уха, затем к поиску смысла этих слов в нашем обществе. Поиск продолжается по сей день и будет продолжаться еще долго, сопровождаясь разного рода колебаниями, ошибками, неожиданностями, ибо демократия не может быть введена декретно, в одночасье. Она — результат накопления в обществе демократических традиций, и в этом смысле судьба демократии в руках каждого гражданина, поскольку от его позиции и поведения зависит, будет ли демократия прибывать или убывать.

По сути дела, то, чем занимался РД в своих «Записках», было борьбой за гласность на небольшом участке культурной жизни, привлекшем его внимание. Ему хотелось достаточно объективно рассказать о явлении, незнакомом многим людям, особенно в старших поколениях. С нарастанием общественной гласности эта задача теряла смысл. Надобно было идти дальше. Теперь мало было сказать: посмотрите — это есть, и оно не столь отвратительно, как об этом принято говорить. Хотелось разобраться, откуда оно возникло и почему, куда идет, что в нем по-настоящему хорошо и плохо, — то есть попытаться ответить на весь спектр вопросов, сопутствующих культурному явлению.

РД понял, что один он с этим не справится (не вообще один, а один на страницах своего родного журнала), кроме того, в одиночку скучнее. Рок уже приучил его к артельности, уже включил в большую команду непохожих друг на друга людей, делающих общее дело. РД переставал быть «романтическим одиночкой», характерным, по словам БГ, для поколения «бардов», и становился жильцом коммунальной квартиры рок-музыки.

Возродилась идея создания в «Авроре» постоянной рубрики, посвященной в основном отечественному року, взамен появлявшихся от случая к случаю «Записок». Естественно, такая рубрика предполагала обмен мнениями. Но в какой форме? Это могла быть форма интервью или бесед с музыкантами, «круглые столы» специалистов, ответов РД на многочисленные читательские письма ипроч. Выбрать форму рубрики помог, как всегда, случай.

В Репине под Ленинградом, в Доме творчества кинематографистов, где РД сочинял сценарий для Ленфильма, он познакомился с москвичом Андреем Юрьевичем Гавриловым. В Доме творчества в тот момент проходил семинар по фантастическому кино, сопровождавшийся показом зарубежной кинопродукции, и Андрей синхронно переводил американские и английские фильмы, причем делал это с таким изумительным мастерством, легкостью и остроумием, что после просмотров к нему обычно выстраивалась очередь благодарных зрителей, чтобы пожать руку.

Случалось, он переводил «с листа» совершенно пулеметные диалоги, непостижимым образом успевая за актерами и сохраняя не только смысл сказанного, но и интонацию, манеру речи, юмор, что особенно трудно при синхронном переводе.

Короче говоря, РД с восхищением следил за его работой.

Андрей Гаврилов был на одиннадцать лет младше РД, высокого роста, полноватый, с круглым лицом и рыжей бородой. Обычно он ходил в толстых вязаных свитерах, подчеркивавших округлую основательность его фигуры, и покуривал трубку. Одним из первых анекдотов, услышанных РД от Гаврилова, был детский анекдото слоне, извалявшемся в муке. После этого слон подходит к зеркалу и произносит восхищенно*озадаченно: «Ничего себе пельмень получился!»

С тех пор образ этого добродушного огромного пельменя каким-то образом связался в сознании РД с образом Андрея. Но это к делу не относится.

К делу относилось то, что Гаврилов, будучи профессиональным переводчиком, был не менее профессиональным журналистом и литератором, большим знатоком и любителем музыки, собирателем грампластинок, членом Московского клуба филофонистов.

Музыкальные интересы его были весьма широки — от духовной и классической музыки до джаза и рока. Именно Гаврилов впоследствии стал составителем серий «Рок-архив» и «Архив популярной музыки» в фирме «Мелодия», предваряя каждый выпущенный диск своей статьей на конверте, а позже создал свою звукозаписывающую фирму «SoLid Records», выпустившую немало прекрасных дисков.

Познакомившись с Андреем ближе, РД обнаружил в нем интересного и остроумного собеседника, человека открытого и легкого характера, обладающего, если можно так выразиться, абсолютной терпимостью к чужим мнениям. Он обладал редким качеством — возражать, не обижая, и не соглашаться, уважая чужое мнение. С ним можно было договориться.

Как трудно договориться людям, сил нет! Сколько времени, нервов, энергии тратишь на то, чтобы тебя поняли правильно, не подозревали в несуществующих грехах, а видели бы существующие и правильно соотносили с ними свои грехи. Договоренность людей друг с другом есть, на наш взгляд, результат осознания собственного несовершенства. Чем больше осознает его человек, тем легче ему контактировать с другими. Но если он заторчал на себе — тогда беда! Договориться с ним возможно, лишь принимая все его условия.

Это, как вы понимаете, было лирическое отступление Автора, которого сильно достают люди, торчащие на себе.

В разговорах с Гавриловым выяснилось, что он читал «Записки», далеко не во всем с ними согласен и имеет собственные суждения о современной музыке. Именно это требовалось для диалога. Форма нашлась сама собой. Учитывая, что собеседники живут в разных городах, это могли быть преимущественно письма друг другу.

Так родился «Музыкальный эпистолярий». В нем отчасти возобновилась старинная литературная традиция обмена мнениями в виде писем, выставляемых потом на публичное обозрение. Сам жанр литературного письма, берущий начало, может быть, от «Писем Сенеки», в приложении к такому ультрасовременному явлению, как рок-музыка, уже говорил о своего рода игре. Это была не совсем серьезная игра с серьезными целями.