Валентин Антонов - "На честном слове и на одном крыле…" Страница 3

Лейтенант Уильям Топпер

После маркировки в дело вступили «ланкастеры» королевских ВВС. Пилот последнего «ланкастера», несколько запоздавший и потому пролетевший над горящим городом в одиночестве, выразил увиденную им картину следующими словами (цитируется по pdf-версии книги: David Irving, Apocalypse 1945: The Destruction of Dresden; FOCAL POINT, 2005; p. 153 — источник):

… There was a sea of fire covering in my estimation some forty square miles. The heat striking up from the furnace below could be felt in my cockpit. The sky was vivid in hues of scarlet and white, and the light inside the aircraft was that of an eerie autumn sunset. We were so aghast at the awesome blaze that although alone over the city we flew around in a stand-off position for many minutes before turning for home, quite subdued by our imagination of the horror that must be below. We could still see the glare of the holocaust thirty minutes after leaving…

Вот таких Топпер маркировал          И таких он тоже пометил

«Ну, дела! Ночь была! Их объекты разбомбили мы дотла!»

… По моим оценкам, огненное море покрыло около сорока квадратных миль. Жар, бухавший из топки под нами, можно было ощутить даже в кабине. Всё небо было ярко окрашено оттенками алого и белого цветов, и свет внутри самолета был жутковатым, каким иногда бывает осенний закат. Нас охватил такой ужас от этого внушающего страх пламени, что, прежде чем лечь на обратный курс, мы довольно долго в одиночестве кружили над городом, совершенно подавленные нашим представлением о том кошмаре, который творился там, внизу. Яркое свечение, сопровождавшее то массовое уничтожение, можно было видеть ещё и полчаса спустя после того, как мы покинули это место…

  «Летающие крепости» Б-17

А в полдень 14 февраля на смену англичанам прилетели американцы, и сотни теперь уже американских стратегических бомбардировщиков нанесли третий удар по горящему Дрездену. В городе воцарился ад. И, словно бы всего этого было мало, «летающие крепости» сменили появившиеся следом американские же истребители. На бреющем полёте они при свете дня начали настоящую охоту за абсолютно беззащитными людьми, поливая пулемётными очередями и обстреливая из своих пушек колонны тех, кто выжил при бомбёжках и стремился уйти из горящего города, а также тех, кто стремился в город на помощь оставшимся. Что и говорить, день для американских пилотов оказался удачным…

Ну и кто тут смог бы выжить?

Англо-американские авиаторы обрушили свой удар на один из старинных центров как европейской, так и мировой истории и культуры. Стратегические бомбардировщики призваны решать стратегические задачи и обладают всеми необходимыми для этого возможностями.

 В старинном Дрездене не было стратегически важных военных или промышленных объектов, и самое мощное орудие уничтожения было обращено против беззащитного гражданского населения.

 Американцы, кроме дневного рейда 14 февраля 1945 года, нанесли затем ещё три удара по Дрездену: 15 февраля, 2 марта и 17 апреля. Ещё многие и многие дни и недели после 14 февраля улицы города были усеяны тысячами трупов, а в некоторые подвалы невозможно было войти из-за всё ещё высокой температуры в них.

  Это была семья

Изобретательности смерти можно было только поражаться. На площади в Старом городе несколько сот человек попытались спастись, забравшись в большие стационарные ёмкости с водой. Забраться-то забрались, да выбраться оттуда им не позволили скользкие бетонные стенки. Впоследствии спасатели обнаружили, что воды в тех емкостях стало наполовину меньше: она испарилась от страшного жара огненного смерча…

 Это была женщина

 Всё, что осталось

 Крестьянские повозки

Один из очевидцев, по фамилии Радеманн, написал своей матери через неделю, 22 февраля: «Мне никогда не забыть картины того, что, очевидно, было матерью и ребёнком. Они скрючились, впеклись друг в друга и в асфальт. Их только что от него оторвали. Ребёнок, скорее всего, находился под матерью, потому что ещё можно было ясно различить его контуры и обнимающие его материнские руки» (см. David Irving, cit. op., p. 211).

Немедленно началась страшная работа по идентификации и захоронению останков. Вначале пытались хоронить после более или менее тщательного выяснения личности, потом просто хоронили в общих траншеях, ограничиваясь тем, что простыми механическими инструментами (понятно, о чём идёт речь?) отделяли от тел сохранившиеся обручальные кольца — в надежде произвести потом опознание по выгравированным на них надписям. К маю 1945 года набралось несколько больших вёдер с такими кольцами.

Сразу же после налётов множество трупов было собрано и при помощи обычных крестьянских повозок свезено для опознания на площадь Альтмаркт, расположенную в Старом городе.

В конце февраля перед угрозой распространения эпидемий власти решились пойти на крайнюю меру. Из развалин универмага доставали сохранившиеся железные балки, на площади Альтмаркт укладывали их на камни, а поверх, ряд за рядом, укладывали по несколько сотен трупов. Получались штабели, под которые закладывались дрова и солома.

Потом на старинной площади заполыхали погребальные костры. Цветные снимки, которые вы видите, были сделаны 25 февраля 1945 года на дрезденской площади Альтмаркт — Старорыночной площади…

Попытки идентификации

От людей остался пепел

Потом кучи пепла отвозили на кладбища для захоронения. Но многих так и не удалось идентифицировать, больше того: очень многих погибших не удалось даже сосчитать. Трудно ведь сосчитать тех, от кого осталась лишь кучка пепла или жидкая смесь из крови и плоти. Тысячи и тысячи были захоронены безо всякой идентификации и подсчёта — фронт приближался к городу.

А потом в Дрезден вошли советские войска. И теперь уже не понять, куда потом подевались собранные для идентификации карточки с образцами одежды, а также вёдра со многими тысячами обручальных колец.

Всё новые неопознанные жертвы тех налётов находили в Дрездене в течение ещё почти двух десятков лет…

Отличная работа, парни…

«На честном слове и на одном крыле…»

3. Вид сбоку

Не хотелось бы, чтоб у читателя создалось впечатление, будто описанная выше охота за гражданским населением получилась случайно: хотели-де бомбить военные объекты, да по ошибке задели городские кварталы. Вовсе нет! Все мало-мальски военные объекты располагались по периферии Дрездена, а разметку целей для жестокой бомбардировки маркировщики проводили в самом центре города — в полном соответствии с приказом. Заводы, выпускавшие военную продукцию, почти не пострадали; невредим остался и военный аэродром, располагавшийся в нескольких километрах от города: бомбардировщики пролетали буквально над ним, презрительно игнорируя столь незначительную цель. Да взгляните сами. На плане Дрездена чёрным цветом помечены районы сплошного разрушения. Именно там располагался Старый город и Центральный вокзал с беженцами, а все заводы, естественно, находились отнюдь не в центре:

Нет, союзные авиаторы знали, что делали. Они сознательно убивали детей, стариков и женщин, чтобы таким образом воздействовать на берлинские власти. Разумеется, они действовали с санкции высшего военно-политического руководства. Это, собственно говоря, никогда и никем особенно не скрывалось, хотя непосредственно перед вылетом, на инструктаже, вышестоящие офицеры зачастую просто лгали своим же лётчикам относительно характера целей. Вот что написал по этому поводу британский маршал авиации Роберт Сондби (источник):

… I was not in any way responsible for the decision to make a full-scale air attack on Dresden. Nor was my Commander-in-Chief, Sir Arthur Harris. Our part was to carry out, to the best of our ability, the instructions we received from the Air Ministry. And, in this case, the Air Ministry was merely passing on instructions received from those responsible for the higher direction of the war.

[… Ни я, ни мой командующий, сэр Артур Харрис, ни в коей мере не несём ответственности за принятие решения о полномасштабной бомбардировке Дрездена. От нас требовалось лишь добросовестно выполнить директивы, полученные нами от министерства авиации. В данном случае, однако, и министерство в значительной мере лишь передавало те указания, которые были получены им от лиц, в чью компетенцию входило определение общего направления войны.]