Неизвестен Автор - Легенда о докторе Фаусте Страница 7

[Августин Лерхеймер].

34

Предание говорит, что маги Фауст и Корнелий Агриппа, путешествуя, 1597 расплачивались в харчевнях деньгами, которые казались настоящими, но через несколько дней превращались в обломки рогов и прочий хлам.

[Мартин Дельрио].

35

Доныне еще известно нам, что среди шарлатанов и магов, запечатлевшихся 1602 в памяти наших отцов, большую славу стяжал своими необычайными проделками и бесовскими чарами Иоганн Фауст из Кундлингена, который изучил магию в Кракове, где ее раньше публично преподавали. В народе нет почти человека, который не мог бы привести какого-либо примера, свидетельствующего о его искусстве. Ему приписывали все, что я говорил выше о проделках богемского мага. И так же как одинакова была жизнь этих чародеев, столь же одинаково ужасен был их конец. Ибо Фауст, как говорят в народе и как об этом пишет Вир, был найден мертвым в одной деревне Вюртембергского княжества, на полу около своей постели, лицом вниз. А накануне в полночь дом этот зашатался...

Доводилось мне слыхать от людей, хорошо знавших этого обманщика, что был он великим мастером магического искусства (если, конечно, почитать магию за искусство, а не за суетнейшее дело, достойное посмеяния)...

Как-то раз, когда он проводил время со своими знакомыми, слышавшими про его чародейство, попросили они его показать им хоть раз какой-нибудь образец своей магии. Долго Фауст отнекивался, но в конце концов, утомленный назойливостью весьма нетрезвой компании, обещал выполнить все, чего они только ни пожелают. Все в один голос потребовали, чтобы он явил перед ними виноградную лозу, усыпанную гроздьями спелого винограда, полагая, что, поскольку теперь неподходящее время года (а на дворе стояла зима), ему этого никакими силами не сделать. Фауст согласился и обещал тотчас доставить требуемое на стол, предупредив, чтобы они сохраняли полное молчание и не вздумали шелохнуться, пока он не велит им сорвать ягоды: иначе они подвергнутся смертельной опасности.

После того как все согласились, он с помощью своих чар так затуманил взоры и чувства пьяной компании, что им привиделся роскошный виноградный куст, на котором висели гроздья сочного винограда необыкновенных размеров, и гроздьев этих было столько же, сколько было собравшихся. Подстрекаемые любопытством и томимые жаждой, пьяницы взялись за ножи, с нетерпением ожидая приказа срезать виноград. Продержав их достаточно долго в таком пустом обольщении, Фауст снял, наконец, чары, куст с виноградом растворился в дыму, и легковерные приятели увидели, что, потянувшись за гроздью, каждый из них ухватился за собственный нос и уже замахнулся ножом, так что если бы только кто-нибудь вопреки уговору начал самовольно срезать виноград, то обкарнал бы свой собственный нос.

И поделом было бы, не такого еще увечья заслуживает тот, кто из суетного любопытства стремится стать очевидцем и соучастником бесовского наваждения, чего христианину делать не следует, ибо подвергается он этим большой опасности, а главное, берет тяжкий грех на душу.

[Филипп Камерариус].

36

25 апреля 1613 года отправились в Претч, местечко, принадлежащее Гансу 1631 Лесерау, потомственному конюшему курфюрста Саксонского, оттуда в Виттенберг. По дороге, на расстоянии получаса оттуда, в деревне Пратау видели дом, в котором, как говорят, доктора Фауста настигла злосчастная кончина.

[Из описания путешествия в Берлин вюртембергских

принцев Лудвига-Фридриха и Магнуса].

37

В те времена известный чернокнижник д-р Фауст, который как раз в этот 1648 день проезжал через Корбах, предсказал, что город Мюнстер в ту самую ночь (1535-1536) будет захвачен войсками епископа.

[Вальдекская хроника].

38

а

Городок этот [Knittlingen] примечателен тем, что, по преданию, там был 1752 растерзан дьяволом знаменитый чернокнижник доктор Иоганн Фауст, о чем с уверенностью говорит доктор Дитрих в своих толкованиях на Экклезиаста, гл 7.

Хотя нынче и полагают, что история этого колдуна - досужий вымысел, однако не следует начисто отрицать все то, что говорят о пресловутом докторе Фаусте. Ибо хотя сведений о нем не так уж много, но все же известно, что он родился (а следовательно, существовал на самом деле) в Книтлингене, что настоятель Маульброннского монастыря Иоганн Энтенфус был земляком и приятелем некоего доктора Фауста, и последний, по достоверным сведениям, гостил у него в монастыре примерно в 1516 году, так что нет ничего невероятного в том, что спустя некоторое время Фауст этот умер в Книтлингене от несчастного случая. Мы отнюдь не доверяем россказням о баснословных похождениях этого человека (ср. диссертацию Неймана De Fausto praestigiatore; Manlius Collectan. Basil, edit 1600. pag. 38), но считаем его, как и Томазиус, хвастливым бродягой, который при тогдашнем невежеству и простодушии людском мог кичиться многими выдуманными проделками. Рассказывает же Андреас Хондорф в своем Promtuario exemplor. ad II praecept. pag. 167, что курфюрст Иоганн Саксонский приказом повелел изгнать этого бродягу за пределы своих владений.

[К. Ф. Заттлер. Историческое описание

Вюртемберга].

б

В 1516 году в Маульбронне жил человек, которого народное предание, затем и многие немецкие писатели перенесли в мир фантазии, тогда как он имеет столько же оснований считаться существом из плоти и крови, как и любой из нас, - доктор Иоганн Фауст из Книтлингена.

Согласно рассказу, который до сих пор передается в Маульбронне, именно здесь, в часе ходьбы от места своего рождения, Фауст нашел последнее пристанище. И действительно, в одном старом списке настоятелей Маульброннского монастыря, возле имени настоятеля Иоганна Энтенфуса стоит приписка, указывающая на то, что он дал приют своему земляку Фаусту. Энтенфус, как и его непосредственные предшественники, был большим любителем роскошных построек; весьма возможно, что Фауст возбудил в нем надежду наполнить пустые сундуки алхимическим золотом.

Еще несколько лет тому назад между Ребенталем и зданием нынешнего областного суда существовала замурованная лаборатория, прозванная кухней Фауста. Предание говорит, что в восточной крепостной башне монастыря, называемой то Башней Фауста, то, из-за находящейся на ней беседки, Башней отдыха, Фауст провел последние минуты своей жизни, оборвавшейся столь ужасным образом.

[Шотт, Описание Маульбронна].

39

а

Читал я еще в той хронике, что упомянутый д-р Клинг {1} пытался 1735 направить пресловутого чернокнижника д-ра Фауста на путь истинный. Я передам (около эту историю, на суд читателя в точности так, как я ее прочел. Вот она: 1556 года)

"Не счесть было проделок этого человека, толки о них ходили и в городе и в деревне, и слава его привлекала к нему в Эрфурт многих дворян. Затревожились тут, что дьявол может соблазнить неразумных отроков и иных простодушных людей и сочтут они магию за истинную премудрость и захотят заниматься ею, а так как кудесник этот гостил у одного дворянина из папистов, в доме под Якорем, то порешили направить к нему доктора Клинга, монаха, жившего по соседству, дабы тот попытался отвлечь его от дьявола и привести его на стезю добродетели. Францисканец этот отправился к Фаусту и стал сначала увещевать его добром, а затем грозить карой божией и вечными муками, уготованными ему за такое поведение. И сказал он ему еще, что столь ученый муж мог бы и праведными путями прожить в почете и уважении, и если он отстанет от того безрассудства, которым его, видимо, дьявол прельстил в молодые годы, и отмолит у бога свои грехи, то он может заслужить прощение, о чем никто еще не молил господа напрасно.

"На это д-р Фауст отвечал:

""Любезный господин мой, я вижу, что желаете вы мне добра, и знаю хорошо все, что вы мне здесь толковали, но слишком далеко зашел я и на веки вечные душой и телом продался дьяволу, в чем кровью своей расписался. Как же я могу теперь отступиться и чем мне можно помочь?"

"Д-р Клинг возразил ему: "Все возможно, если вы всем сердцем будете молить господа бога о прощении и милосердии, будете творить молитву и покаяние, отречетесь от колдовства и общения с дьяволом и перестанете чинить козни ближним. А мы отслужим обедню в нашем монастыре, чтобы вам избавиться от лукавого". "Служи или не служи обедню, - сказал д-р Фауст, - клятва моя связала меня накрепко: ведь я по дерзости своей презрел бога, вероломно отступился от него, уповая более на дьявола, нежели на него. Потому не могу я теперь вернуться к нему, ни утешиться его милостью, которую я столь легкомысленно презрел. К тому же нечестно и непохвально было бы мне нарушить договор, который я собственноручно скрепил своей кровью. Ведь дьявол-то честно сдержал все, что он мне посулил".

""Если так, - вскричал монах, - то пропадай ты, дьяволово отродье. Пеняй на себя, коль скоро ты отталкиваешь руку помощи и настаиваешь-на своем".

"После этого он пошел к его великолепию ректору и доложил ему обо всем. Тот известил совет, и Фауста изгнали из Эрфурта".