Гамильтон Гибб - Дамасские хроники крестоносцев

Гамильтон Гибб

Дамасские хроники крестоносцев

ВВЕДЕНИЕ

Историки неоднократно отмечали отсутствие арабских летописей времен Первого крестового похода и последовавшего за ним периода, хотя и считается, что Ибн аль-Асир и более поздние арабские летописцы все же пользовались в своих работах материалами своих современников. Однако несколько лет назад в Бодлеанской библиотеке (Hunt. 125) был обнаружен один из арабских манускриптов, содержащий считавшееся потерянным «Продолжение дамасской хроники» Ибн аль-Каланиси. Это произведение часто цитировалось различными авторами, но, как считалось, охватывало период после Второго крестового похода. Однако при изучении рукописи выяснилось, что более двух третей книги посвящено истории первых шестидесяти лет Крестовых походов. Понимая, как велико ее значение, Х.Ф. Амедрос отредактировал и издал текст в 1908 году вместе с кратким изложением содержания, а также заметками и выдержками из других неопубликованных источников. Из-за отсутствия перевода находка этой хроники, похоже, прошла незамеченной для европейских историков, и поэтому выдержки из нее, представленные в данной книге, являют собой первую попытку познакомить последних с этим уникальным текстом.

В произведении практически ничего не говорится о самом авторе «Дамасской хроники». К счастью, краткое, но достаточно информативное описание его жизни можно найти как в библиографическом словаре знаменитых людей Дамаска, составленном его более молодым современником Ибн Асакиром, так и на страницах работ некоторых более поздних историков, которые обычно завершали анналы каждого года краткими некрологами, посвященными известным личностям, скончавшимся в течение него.

Хамза, сын Асада, известный как Абу Йала, принадлежал к древней и уважаемой дамасской семье, гордившейся своим происхождением от арабского племени тамимов, и носил имя аль-Каланиси (Шляпник). Как и большинство горожан высшего круга, он получил хорошее образование в области литературы, теологии и законов и поступил на государственную службу секретарем Дивана переписки или Верховного суда, где, по-видимому, дослужился до начальника (‘amid). Кроме этого, он дважды занимал самую высокую гражданскую должность в городе – раиса, или мэра, – круг полномочий которой нам недостаточно ясен. В последующие годы этот же пост занимал его племянник (в год 548 от хиджры; с. 325 арабского текста). Он скончался в пятницу, 7-й день первого месяца раби 555 года (18 марта 1160 г.), в возрасте старше девяноста лет, а его старший брат, Мухаммад, умер незадолго до него, в январе 1145 года, в возрасте восьмидесяти четырех лет (считается, естественно, по лунным годам). Отсюда следует, что, когда Первый крестовый поход обрушился на Сирию, он был уже в зрелом возрасте и при этом, скорее всего, он не принимал никакого участия в боевых действиях, что не делает его хронику менее интересной, поскольку она представляет собой взгляд современника на злоключения крестоносцев, как их воспринимали в Дамаске, с начала Крестовых походов и вплоть до его смерти.

Не считая поэм, многие из которых он цитирует, хроника, похоже, является единственным литературным произведением Ибн аль-Каланиси. Построение и название книги «Продолжение хроники Дамаска» указывают, что она была задумана как дополнение к более ранней хронике, произведению известного историка Хилала бен аль-Мухассина аль-Саби, и начинается с момента, где та была прервана из-за смерти автора в 448 году от хиджры (1056). С другой стороны, если хроника Хилала была универсальной по своей форме, то ее продолжение, составленное Ибн аль-Каланиси (вместе с цитатами из более раннего произведения, использованными им в качестве введения), посвящено главным образом городу Дамаску и лишь мимоходом затрагивает события в других регионах.

По всей видимости, к созданию этого произведения его подтолкнули возможности его социального положения, так как весь рассматриваемый период охватывает жизнь как его отца, так и его самого. Представленная им информация взята из письменных и устных источников, а порой даже из рассказов непосредственных участников событий. Примечательно, что автор довольно редко цитирует какие-либо документы, хотя многие его повествования основаны на изложении документальных материалов. Большинство из них, очевидно, было записано в то время, когда эти документы были получены и впоследствии изучены, о чем свидетельствуют многочисленные ссылки в тексте, например частое использование настоящего времени, особенно в последних разделах. Одно из явных достоинств этого произведения – это его последовательность и точная хронологизация событий. Во всем остальном автор сам объясняет методы своей компиляции в отступлениях, датированных 540 годом от хиджры (с. 283 арабского текста):

«Я завершил рассказ о событиях, изложенных в этой хронике, разместил их по порядку, постарался избежать ошибок и необдуманных суждений, а также неаккуратного подбора материалов, которые я записал с рассказов заслуживающих доверия людей и сам тщательно проверил их достоверность вплоть до благословенного 540 года. С 535 года и до этого момента я был занят другими важными делами, которые не позволили мне провести полное исследование текущих событий для их описания в этой книге, а также определить реальность этих событий и сопутствующих им условий. Поэтому после описания событий каждого года я оставлял незаполненное место, чтобы позже внести туда рассказы о событиях, достоверность которых была проверена».

Значение «Дамасской хроники» для изучения ранней истории Крестовых походов состоит в том, что она являлась одним из первоисточников для работ всех последующих арабских историков. Ее широко цитируют Сибт ибн аль-Джаузи и Ибн аль-Асир в их общей истории, Абу Шама в его библиографическом произведении о Нур аль-Дине, а также многие другие авторы. Поскольку работы всех этих составителей были переведены и использовались современными историками Крестовых походов, лишь незначительная часть ее содержания полностью нова. Сама по себе, хроника отражает односторонний взгляд на Крестовые походы, поскольку все внимание автора было посвящено Дамаску, в связи с чем он уделяет больше внимания соседнему Иерусалимскому королевству, чем борьбе участвовавших в Крестовых походах северных стран с княжествами Алеппо и Мосула. Этот аспект Крестовых походов необходимо дополнить «Хроникой Алеппо» Камаля аль-Дина, который хотя порой и цитирует Ибн аль-Каланиси дословно, но все же основывает свой рассказ на независимых местных источниках.[1]

Несмотря на это, оригинальное произведение Ибн аль-Каланиси содержит много материалов, так и не использованных последующими составителями, а также множество характерных деталей, делающих его драгоценным источником для всех будущих исследователей ранних Крестовых походов. Например, произведение дает возможность впервые проследить процесс возникновения и роста ненависти мусульман к крестоносцам, когда все возрастающее возмущение народа постепенно возобладало над междоусобицей мусульманских князей, что особо проявилось во время правления Нур аль-Дина и вылилось в яркий реванш над Саладином. Эти факты не нашли должного отражения в произведениях современников Саладина и даже Усамы ибн Мункида, который жил в более ранний период, но написал свои воспоминания лишь в конце жизни. Именно этот факт оправдывает включение данных подборок в записи, иначе может показаться, что в них слишком много внимания уделяется внутренней истории Дамаска и его взаимоотношениям с другими мусульманскими государствами. Более того, «Дамасская хроника» добавляет новые материалы к многочисленным эпизодам. Очень интересные моменты можно обнаружить в живописном описании осады Тира зимой 1111/12 года (с. 87–90) и изначальной деятельности «ассасинов» (с. 134 и далее). Тесные отношения, которые, как показывает Ибн аль-Каланиси, все еще существовали между Дамаском и двором Фатимидов в Египте, также позволили ему достаточно подробно рассказать о спорадических действиях египтян, направленных против крестоносцев. В последующих хрониках его тексты используются в значительном сокращении, отчего многие подробности, интересные для современного историка, теряются. Наряду с датами одна из таких упущенных деталей – это определение дней недели, что, несмотря на ошибки копиистов, имеет огромное значение для установления точной хронологии событий.

С другой стороны, «Дамасская хроника» имеет свои характерные трудности, особенно в плане языка и стиля. В подлинно дипломатической манере Ибн аль-Каланиси зачастую скрывает собственные мысли за хитросплетенными и расплывчатыми фразами, что затрудняет понимание. Для современного исследователя эти трудности усугубляет его словарь. Многие из использованных слов это сирийские слова того времени, и, хотя воспоминания Усамы ибн Мункида, единственного сирийского автора того времени, работы которого все еще представляют значительный интерес, временами проливают некоторый свет, в большинстве случаев их значение можно определить только по контексту. Ряд этих арабских слов и фраз я цитирую в сносках в надежде на то, что другие авторы смогут вернее интерпретировать их. Более того, реконструкция текста одной-единственной рукописи, как хорошо известно, представляет собой значительную сложность на всех языках, а тем более на арабском. Написания многих слов явно неправильны, и выдержки из хроники в других, более поздних текстах мало помогают в их истолковании, так как большинство таких мест были просто опущены составителями. Если же в результате работы с текстом были допущены некоторые вольности, то в оправдание можно сказать, что без них он либо вообще утрачивает смысл, либо приобретает явно неверное значение, а когда такие поправки удавалось проверить, сравнив с цитатами в работах более поздних авторов, то, как правило, они оказывались вполне оправданными.