Николай Мельников - О Набокове и прочем. Статьи, рецензии, публикации Страница 103

5

Цит. по: Набоков В.В. Бледный огонь. Ann Arbor: Ardis, 1983. С. 124.

6

Уайльд О. Замыслы. М., 1906. С. 13.

7

Цит. по: Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе / Сост. Р.А. Гальцева. Пер., примеч.: С.С. Аверинцев и др. М.: Политиздат, 1991. С. 179.

8

Об этом происшествии Набоков мог узнать из берлинской газеты «Наш век» (1934. 20 декабря) – версия новозеландского литературоведа Брайана Бойда. См.: Boyd B. Vladimir Nabokov. The Russian Years. Princeton, 1990. P. 375.

9

С Иудушкой Головлевым набоковского героя сравнивал выдающийся критик и литературовед русского зарубежья П.М. Бицилли. В статье «Возрождение аллегории» он писал: «А что если он [Герман] – Иудушка? Иудушка, нраственный идиот, в буквальном значении этого слова (“идиот” – человек, существующий сам по себе, вне среды, в пустом пространстве, то есть не человек…). Для такого человека-нечеловека нет разницы между реальными людьми и порождениями его фантазии. Все они – и он сам – помещены для него в той плоскости, в какой законы логики уже не действуют» (Современные записки. 1936. № 61. С. 197).

10

[В подтверждение хлестких обвинений Ардалиона заметим, что в конце 1920-х – начале 1930-х убийство мнимых двойников с целью получения страховки было одним из самых распространенных в Европе преступлений. Об этом можно судить хотя бы по публикациям в русскоязычной эмигрантской прессе (я не задавался целью и не изучал иностранную периодику того времени). «В последнее время одно за другим всплывают дела о более или менее тяжелых преступлениях, связанных с желанием незаконным путем получить страховую премию. Можно подумать, что и в этой области проявляется так называемый “закон серий”, – тревожно вещала рижская газета “Сегодня”, поведавшая читателям о том, как марсельская полиция напала на след страховой аферы, в которой оказались замешанными две сестры-немки. – Сорокадвухлетняя Шмидт-Жиллетт, вдова французского гражданина, после смерти своего мужа жила с младшей сестрой Екатериной. В прошлом году младшая сестра застраховала свою жизнь в полмиллиона франков. Вскоре после этого Шмидт заявила властям о смерти своей младшей сестры. Явившийся на квартиру врач констатировал смерть от воспаления легких, и на основании его свидетельства страховое общество выплатило премию. Все было бы хорошо, если бы в руки полиции не попало случайно несколько писем, адресованных Екатерине Шмидт. <…> Выяснилось, что как старшая, так и младшая сестры живы и здоровы. Вдова Шмидт немедленно была арестована. На допросе она заявила, что покойница, которую осматривал врач, – неизвестная женщина, которую она у себя приютила. По словам вдовы Шмидт, лишь после смерти этой женщины ей и ее сестре пришла в голову мысль об обманном получении страховой премии. Судебные власти имеют основания предполагать, что эта таинственная жилица сестер Шмидт умерла неестественной смертью» (Еще одна «страховая» афера // Сегодня. 1931. 30 марта. С. 4). Несколькими днями ранее лондонский корреспондент «Сегодня» Дионео (И.В. Шкловский) писал о похожем преступлении (разве что страховка тут была ни при чем), совершенном коммивояжером Раузом: «Запутавшись в амурных делах, он решил “умереть” для всех. С этой целью он поджег свой автомобиль и бросил в горящую карету тело своего попутчика. Рауз думал, что сгоревшего неизвестного, от которого сохранится только скелет, примут за владельца автомобиля. Но преступление было раскрыто, и Раузу придется сегодня умереть не фиктивно, а на самом деле» (Дионео. Снова споры за и против смертной казни (Письмо из Лондона) // Сегодня. 1931. 17 марта. С. 2).]

11

[В Германии непосредственным предшественником Тецнера был Генрих Альбердинг, тридцатидвухлетний торговец из города Фульда, в январе 1928-го инсценировавший свое похищение и убийство. О его разоблачении можно прочесть в книге немецкого публициста Юргана Торвальда «Сто лет криминалистики» (М., 1974. С. 221–222), в которой, кстати, подробно рассказывается и о преступлении Тецнера (С. 221–226). К сожалению, книга Торвальда попалась мне на глаза спустя пять лет после публикации данной статьи.]

12

Убийство в автомобиле // Руль. 1931. 19 марта (№ 3135). С. 3.

13

Там же.

14

Там же.

15

[Кокелю, ведущему в Германии специалисту по судебной медицине, взявшемуся за это дело, был предъявлен (извините за неприглядные подробности) «сильно обуглившийся торс, к которому были приставлены: шейная часть позвоночного столба с основанием черепа, верхние части обоих бедер, нижняя часть сустава правого бедра и части рук. Кроме того, при трупе была часть мозга с кулак величиной. Верхняя часть головы отсутствовала, поэтому волос обнаружить не удалось» (Торвальд Ю. Сто лет криминалистики. М., 1974. С. 223). И все же опытный криминалист определил, что перед ним – останки хрупкого, высокого человека, никак не похожего на приземистого и широкоплечего Тецнера. «В сохранившемся суставе левого плеча был обнаружен остаток хрящевого ремешка. Его наличие доказывало, что погибшему – менее двадцати лет, так как к двадцати годам, самое позднее к двадцати трем, он исчезает» (Там же). Тецнеру же было 26 лет. К тому же в полости рта, в гортани и в сохранившейся части трахеи не было обнаружено ни сажи, ни копоти. Это наводило на мысль о том, что несчастный был сначала задушен, а уж потом сожжен.]

16

Руль. 1931. 19 марта (№ 3135). С. 3.

17

Охотники за людьми // Руль. 1931. 25 марта (№ 3140). С. 3. См. также: Руль. 1931. 26 марта (№ 3141). С. 1; Сегодня. 1931. 26 марта. С. 3.

18

[Об этом см. заметку: Сафран осужден (Руль. 1931. 27 марта (№ 3142). С. 1), а также статью с неуместно ироничным заглавием «Еще один «живой труп» перед присяжными» (Сегодня. 1931. 26 марта. С. 3), где, кстати, рассказывалось еще о двух последователях Тецнера – мелком торговце Шмидте (опять Шмидт!) и его двадцатишестилетнем сыне. Оба обвинялись в «совершении покушения на жизнь одного служащего в продовольственной торговле в Мюльгаузе, окончившемся, к счастью, неудачно. Злоумышленники установили, что этот служащий регулярно перевозит крупные денежные суммы, и напали на него <…>. Ему удалось, однако, убежать. На допросе Шмидты сознались, что они намеревались убить свою жертву, а труп сжечь в автомобиле, подобно тому как это сделал Тецнер». Помимо описанных криминальных происшествий на формирование замысла «Отчаяния» могло повлиять событие из жизни самого Набокова: в июле 1926 года он принял участие в шуточном литературном суде над «Крейцеровой сонатой» Л.Н. Толстого, с блеском сыграв роль Позднышева, оправдывающего свое преступление. (См.: Руль. 1926. 18 июня.)]

19

Небольшое добавление: март 1931 года – время, когда орудовала команда Сафрана. Тецнер же совершил свои злодеяния в ноябре 1929–го, а арестован был 4 декабря этого же года. Впрочем, газеты заголосили о его преступлении именно в марте 1931 года, когда после долгого следствия (во время которого Тецнер давал путаные и противоречивые показания) 17-го числа в Регенсбурге начался судебный процесс против супругов Тецнер.

20

Вoyd B. Op. cit. P. 383.

21

«Нам “Отчаяние” не могло нравиться, – читаем в мемуарах эмигрантского писателя Василия Яновского. – Мы тогда не любили “выдумок”. Мы думали, что литература слишком серьезное дело, чтобы позволять сочинителям ею заниматься. Когда Сирин на вечере (в зале Лас Каз) читал первые главы “Отчаяния” <…>, мы едва могли удержаться от смеха…» (Яновский B.С. Поля Елисейские. СПб., 1993. С. 255).

22

См.: Boyd B. Op. cit. P. 383.

23

К сожалению, даже такой вдумчивый и проницательный критик, как Георгий Адамович, высказавший немало верных мыслей относительно набоковского творчества, не избежал соблазна и в рецензии на журнальную публикацию «Отчаяния» близоруко отождествил автора и героя-повествователя: «Мне именно потому “Отчаяние” и представляется вершиной сиринских писаний, что в нем Сирин становится наконец самим собой, то есть человеком, полностью живущим в каком-то диком и странном мире одинокого, замкнутого воображения, без выхода куда бы то ни было, без связи с чем бы то ни было» (Последние новости. 1934. 24 мая (№ 4809). С. 2).

24

Ср. со следующей фразой автора «Других берегов», вспоминающего свои юношеские впечатления от вечернего неба, в котором медлит «грозный в своем великолепии закат»: «Я тогда еще не умел – как теперь отлично умею – справляться с такими небесами, переплавлять их в нечто такое, что можно отдать читателю, пускай он замирает…»