Александр Щипков - Соборный двор Страница 11

Перед Сыктывкарской епархией стоит ряд проблем, которые пытаются разрешить епископ Питирим и активисты РПЦ, проживающие в Республике Коми: установление благоприятных отношений с властью, решение национального вопроса в церковном преломлении, противостояние национальному язычеству, протестантизму и старообрядчеству.

Республику возглавляет Юрий Спиридонов, опытный номенклатурный работник. После 91‑го года он удачно вписался в новую политическую элиту и сохранил в республике централизованную власть. Достаточно сказать, что до 1998 года главы районных администраций не выбирались демократическим голосованием, а назначались непосредственно главой республики. В первые постперестроечные годы Спиридонов не интересовался религиозными проблемами, тем более что на территории республики не было своей епархии и православное духовенство подчинялось архангельскому епископу. В республике выделялись три наиболее яркие и популярные фигуры: игумен Трифон (Плотников), вокруг которого группировалась местная православная и неправославная интеллигенция (впоследствии – настоятель Антониево-Сийского монастыря Архангельской епархии); иеромонах Питирим (Волочков) – будущий епископ, прославившийся особенным усердием в деле возрождения монашества на Коми земле, и священник Андрей Паршуков, главный вдохновитель идеи возрождения национальной епархии коми и воцерковления народа коми на родном языке.

Именно Паршуков впервые высказал идею создания самостоятельной епархии, которая, по его замыслу, могла бы сосредоточить усилия на возрождении национального православия. Эту идею поддержала газета «Вера‑Эском», духовником которой являлся игумен Трифон (Плотников). В первой половине 90‑х годов эта тема широко обсуждалась в республике.

Глава республики, далекий тогда от церковных проблем, в начале 90‑х поддержал не православных, а баптистов, которые, имея необычайно активного пастора, приехавшего из Украины, Павла Ивановича Кобзаря, начали строительство самого большого в России баптистского молитвенного дома. В центре города, в парке культуры и отдыха им. Мичурина республиканская администрация выделила землю под строительство этого здания, которое Кобзарь назвал «Церковь Христа Спасителя». На строительство объекта были привлечены громадные инвестиции с Запада и средства местных коммерческих организаций. Архитектурное решение было выполнено в традиционном православном стиле (проект петербургского архитектора Олега Булатова). Скромная численность сыктывкарской баптисткой общины, не превышавшей в 1998 году двухсот человек, не соответствовала политической и финансовой активности Кобзаря.

Все это вызвало негативную реакцию со стороны православных, и к середине 90‑х Ю. Спиридонов переориентировался и начал активно лоббировать создание самостоятельной коми епархии. При этом он взял под контроль будущее идеологическое развитие епархии, выдвинув на пост епископа не интеллигента о. Трифона, не национально озабоченного о. Андрея, а строителя о. Питирима. Епископ Питирим как монах-строитель устраивал консервативное крыло епархии, а как антикоммунист и член общества «Мемориал» – либеральное. Спиридонов лично присутствовал в Москве на хиротонии Питирима и вскоре был награжден орденами Сергия Преподобного и Дмитрия Угличского. Строительство баптистского молитвенного дома Христа Спасителя резко затормозилось. В 1996 году в Сыктывкаре был заложен Стефановский собор и создан «Республиканский благотворительный фонд Стефана Пермского при главе республики Коми» для сбора средств. У баптистов начались неприятности: контрольные органы заинтересовались их связями с финансовыми и промышленными группами. Два раза против общины прокуратурой возбуждались уголовные дела.

Остерегаясь влияния коми в епархии, Питирим отправил в заштат о. Андрея Паршукова, чем вызвал негодование как в среде верующих коми, так и в среде коми атеистов. Особенно по этому поводу негодовала национальная политическая организация «Доръям асьнымос» («Защитим себя»), которую возглавляет Н. А. Митюшева. Питирим причислил «Защитим себя» к экстремистским организациям фашистского толка. В газете «Доръям асьнымос» ставился вопрос о передаче власти в республике представителям коми народа с сохранением для русских всех общегражданских прав, кроме права избираться на высшие руководящие посты. Эту идею высказывал крупный коми евангельский проповедник Василий Иванович Попов, скончавшийся в начале 90‑х. Бывший член баптистской общины, Василий Попов в 60‑е годы под влиянием немцев‑лютеран, сосланных в Коми, основал национальную «Коми христианскую церковь Евангельской веры». Подпольно переводил на коми язык Библию и издал этот перевод в 1979 в Финляндии. Попов пытался ввести в церковный строй «национальные» черты: язык, народные духовные песни, облачение (носил рясу и крест). После его смерти община перешла сыновьям. Они поддерживают отношения с финскими лютеранами и американскими методистами. Считают, что Коми христианская церковь несет ответственность за все происходящее с коми народом.

Еще при жизни Василия Попова Коми христианская церковь начала сотрудничать с партией «Защитим себя», члены которой тяготели к национальному язычеству. Василий пытался христианизировать это движение и на его активности создать национальную баптистскую церковь. Василий Попов пользовался среди коми интеллигенции авторитетом не меньшим, чем кандидат богословия православный священник Андрей Паршуков, стремившийся организовать коми православное движение.

Однако коми националисты, в целом поддерживавшие и Попова, и Паршукова, пошли совсем иным, неожиданным путем. Они долго колебались между язычеством и христианством, устраивали диспуты и «круглые столы», выбирали наиболее подходящую веру для своего народа. От язычества отказались как от культуры утраченной и практически неживой и обратились к религии своих братьев угро-финнов – лютеранству. Это произошло после того, как к ним по своей инициативе приехали финский проповедник Юха Велиахо и Арво Сурво. После тридцатиминутной беседы с Арво лидер «Защитим себя» Надежда Митюшева, по ее собственному признанию приняла крещение. К 1998 году община церкви Ингрии в Сыктывкаре выросла до 100 членов. Был куплен дом и поставлен коми пастор Сергей Елфимов, родом из строгой старообрядческой семьи. В общину потянулись русские, и националистка Митюшева была вынуждена согласиться на параллельное русское богослужение. Политическое движение «Защитим себя» начало медленно трансформироваться в религиозную общину и смиряться с присутствием в ней «русского элемента».

Тактическая ошибка Питирима заключалась в том, что он, ориентируясь полностью на власть, буквально воспроизводил ее идеологические установки. Тех, кого власть считает опасным или вредным для своей политики, епископ также считает опасным и вредным для себя. Так он «прижал» о. Андрея Паршукова и ушел от контактов с коми националистами, которых «подобрала и адаптировала» Церковь Ингрии.

Последним очагом православной коми культуры в епархии остается Стефано-Прокопьевское братство, которое создал Юрий Анатольевич Екишев, человек одаренный и энергичный. Математик по образованию (кандидат математических наук), друживший с известным диссидентом математиком Револьтом Пименовым, Екишев увлекся литературой и занялся драматургией. В журнале «Континет» (1997) были опубликованы его «Миссионерские очерки». Екишев общается со столичной творческой интеллигенцией, дружит с Сергеем Юрским и Александром Сокуровым. Вместе с отцом он построил два деревянных храма, один из которых стал основой будущего монастыря. Екишев, коми по национальности, стремится внедрить богослужение на коми языке. Но если для Василия Попова национальный язык являлся почти спасительным, то Екишев рассматривает его лишь как первую ступень к воцерковлению народа.

В Коми весьма сильны староверческие поморские общины. Русские и коми староверы живут рядом, но никогда не смешиваются. Существуют здесь три староверческих «ступени»: скрытники (монашествующие), поморы (обычные староверы), мирские (сохранившие веру, чаще городские жители, отошедшие от строгих традиций). Глава староверов тридцатилетний служащий банка Иван Васильевич Сокерин учился у старообрядцев в Москве и Петербурге. Он построил молельный дом и, опасаясь возобновления гонений на староверов, зарегистрировал его на свое имя.

Общины заметно молодеют, молодые наставники модернизируются, постепенно отходя от строгих традиционных норм. В частности, вводят крещение во взрослом состоянии, мотивируя это тем, что уходящая в город молодежь к зрелому возрасту возвращается в церковь, но уже не успевает «отмолить свои грехи». Деревенские жители с трудом привыкают к молодым наставникам, поставленным московским руководством, и переживают, по выражению Сокерина, «культурно-психологический шок». Изредка к староверам переходят никониане.