Сборник - Дело командующего Балтийским флотом А. М. Щастного Страница 11

Послал помощника… в Кремль, доложить. Привозит ответ: “Зарыть в училище, но так, чтобы невозможно было найти”.

Начали искать место. Пока искали, послышался шум автомобиля, и во двор с потухшими фарами въехал лимузин. Прибыло само начальство. Стали искать общими усилиями. Нужно было спешить – начинало светать… Вошли вовнутрь – училище пустое. В одной из комнат, где стоял единственный стол… остановились и решили закопать здесь, если под полом нет подвала. Оказалось, что нет. Раздобыли плотничьи инструменты, вскрыли паркет. Вырыли яму, опустили мешок, зарыли, заделали паркет. Так и лежит он там, под полом…»[47]

После расстрела был составлен акт о приведении в исполнение приговора: «В ночь с 21 на 22 июня с/г в 4 ч. 40 мин. согласно постановлению Революционного трибунала при ВЦИК от 21 июня с/г бывший начальник Морских сил Балтийского флота гр. Алексей Михайлович Щастный, 37 лет, был расстрелян, что подтверждается нашими подписями. Член Трибунала. Пом. Командира».

Лимузин, о котором упомянул Андриевский, скорее всего, привез Л.Д. Троцкого. Известно, что в этот день он прибыл на службу в 5 часов утра, то есть через 20 минут после расстрела. А служба его проходила в Реввоенсовете Республики, который тогда находился в здании Александровского училища. Несложно предположить, что Лев Давидович хотел лично убедиться в расстреле Щастного. И, видимо, именно он распорядился, чтобы тело захоронили недалеко от его кабинета. Ему было чего опасаться.

Вскоре наркому было доставлено сообщение комиссара И.П. Флеровского: «Расстрел Щастного на командный состав произвел удручающее впечатление, но на деле оно еще не вылилось в определенные формы. В командах спокойно, просят лишь разъяснения»[48]. А вот на митинге Обуховского завода уже открыто говорилось о восстании. Ситуация там накалилась до предела. 22 июня по инициативе Флеровского для разоружения мятежников Минной дивизии и Обуховского завода из Кронштадта прибыл отряд моряков с линкоров – около 500 человек. Они оцепили район Обуховского завода и обезоружили эсминец «Ка-питан Изыльметьев», на котором служил Г.Н. Лисаневич. Было арестовано три офицера и пять матросов. Три эсминца – «Изяслав», «Свобода» и «Гавриил» – не подчинились требованиям Совкомбалта, снялись с якоря и отошли вверх по Неве. Однако после непродолжительных переговоров с эсминцев выдали по одному матросу-«контрреволюционеру», а экипажи приняли резолюцию о том, что они не намерены впредь делать каких-либо выступлений против Советской власти[49].

Все сказанное дает основания полагать, что не контрреволюционная деятельность командующего, а учиненная Троцким судебная расправа могла привести к антисоветскому восстанию моряков-балтийцев.

После казни А.М. Щастного родственники обратились с просьбой о выдаче его тела для перевоза и захоронения в фамильном склепе на Украине.

Последовал отказ. Но супруга адмирала продолжала обивать пороги. В одном из прошений, направленных в ЦИК, Нина Николаевна написала: «Нравственный долг для меня и детей моих – предать тело мужа и отца Алексея Щастного погребению по христианскому обряду. С покорнейшей просьбой обращаюсь я в Исполнительный комитет о выдаче тела мужа моего Алексея Щастного для погребения, и в подтверждение моего единственного желания погрести, без почестей и людских глаз, не будет ли признано возможным распорядиться доставить за мой счет тело мужа моего Алексея Щастного на Братское кладбище (военное) при селе Всесвятском в какое найдено будет удобным время для переложения его праха в имеющий быть приготовленным на кладбище металлический гроб и для предания тела земле в присутствии назначенных властей и в час, который будет признан для сего более подходящим. Никакого креста кроме надписи (“раб божий Алексей”) на дощечке я обязуюсь не ставить».

Разрешение подобного рода прошений входило в компетенцию Малого Совнаркома, и этот орган с пониманием отнесся к безутешному горю вдовы. 25 июня состоялось заседание под председательством В.И. Ленина, на котором рассматривалось «ходатайство Нины Николаевны Щастной о выдаче ей для похорон и погребения ее покойного мужа Щастного, над которым в ночь на 22 июня с.г. был приведен в исполнение смертный приговор». Было принято решение: «Ходатайство Н.Н. Щастной удовлетворить и сделать соответствующее распоряжение о выдаче ей тела Щастного».

Когда же на следующий день Нина Николаевна прибыла в Кремль, ей сообщили что принятое решение пересмотрено. Я. Свердлов отменил резолюцию на документе и наложил свою: «Постановление, наложенное на обороте сего, аннулируется, и все действия, какие предпринимаются вами в направлении данного вопроса, надлежит приостановить… Председатель ЦИК Свердлов».

Почему Свердлов наложил запрет на выдачу тела?

Причин здесь несколько. Главная из них, видимо, в боязни большевиков, что имя Щастного будет использовано как символ в борьбе с ними, а его перезахоронение выльется в политическую акцию.

Можно говорить о том, что с вынесением смертного приговора Щастному большевики прервали процесс зарождения многопартийности в Республике. Они отказались от компромисса с другими партиями и окончательно сделали выбор в пользу тоталитарной диктатуры.

Историки, как уже сказано, выдвигают широкий спектр предполагаемых мотивов организованного Троцким чрезвычайного трибунала. Здесь и месть, и попытка замести следы, и стремление оправдаться перед «спонсорами» революции, и акт устрашения. Видимо, так и было на самом деле. Большевики сами успешно флот развалили, делая его союзником в революционной борьбе. А когда развал привел к анархии и антибольшевистским выступлениям, в этом стали усматривать контрреволюционную деятельность Щастного. Хотя, по мнению автора, доминирующим мотивом расправы над командующим все же был страх. Страх потерять власть, которая в эти дни буквально зашаталась под ногами большевиков. Страх разоблачения и утраты ореола неподкупных борцов революции. Ведь разоблачителем пытался выступить не простой смертный, от которого можно отмахнуться, как от назойливой мухи, и даже не бывший депутат Думы Г. Алексинский, свой же подельник П. Дыбенко или судебный следователь П. Александров. Установить истину решил человек, за которым стояла реальная боевая сила. Человек, который Ледовым походом доказал, что способен эффективно управлять этой силой и пользуется на флоте непререкаемым авторитетом.

Защитник В.А. Жданов направил в газету «Новая жизнь» обращение, которое было напечатано: «Прошу не отказать поместить в вашей уважаемой газете следующее мое обращение: В ночь на 22 июня по приговору Верховного революционного трибунала расстрелян бывший наморси капитан 1-го ранга A.M. Щастный. После приговора, выслушанного A.M. Щастным с изумительным мужеством, лишь я один, как защитник, получил с ним свидание. Жены его не было, она находилась в Петрограде. Других родных к нему не допустили. Около часа я пробыл с Щастным. У меня еще теплилась надежда, что приговор будет отменен. У A.M. Щастного таких иллюзий не было. Предвидя свою смерть, спокойно встречая ее, он не мог отогнать мучительной для него мысли о семье. После него остались без всяких средств вдова и двое детей 3 и 5 лет. Чувство беспокойства за семью угнетало A.M. Щастного и омрачило его последние минуты. Я глубоко уверен, что русское общество не забудет безмерной заслуги A.M. Щастного, спасшего для будущей, в его мечтах великой России весь Балтийский флот, и оправдаются его предсмертные надежды, что семья его будет обеспечена.

Защитник A.M. Щастного В.А. Жданов».

Предвидение адвоката исполнилось лишь в конце двадцатого столетия.

По результатам изучения этого дела автором в начале 1994 года было подготовлено и направлено генеральному прокурору А.И. Казаннику заявление с изложением доводов о необходимости реабилитации А.М. Щастного. Но Казанник вскоре вышел в отставку, а его преемника захлестнули совсем другие проблемы. Только в июле 1995 года в Управление военных судов, где в то время автор проходил службу, пришло сообщение военного прокурора Балтийского флота о том, что А.М. Щастный полностью реабилитирован[50].

В.Е. Звягинцев

Биография А.М. Щастного

Алексей Михайлович Щастный родился 4 октября 1881 года в городе Житомире Волынской губернии. Происходил из семьи потомственных дворян, православный. Его отец – генерал-лейтенант Михаил Михайлович Щастный – «находился в походах и боях против турок в войну 1877 и 1878 годов», отличился в сражении под Плевной. Мать – Александра Константиновна, урожденная Дубленко.

Алексей пошел по стопам отца. По высшему разряду закончил в 1896 году четвертый класс Владимирского киевского кадетского корпуса. А затем с высшим балом «12» – Морской кадетский корпус, где был произведен в гардемарины, а после выпуска в 1901 году – в мичманы. В 1905 году – лейтенант, в 1913 – капитан II ранга, в июле 1917 – капитан I ранга.