Василий Лесников - Пилотируемый космический полет Страница 16

У космонавта нет массового зрителя, но он должен так познать работу пилота, астронома, научного работника или репортера, чтобы профессионально работать так, как изучаемые им специалисты.

У актера есть суфлер на сцене, который подскажет слова, но не интонацию или требуемую эмоцию. Если актер играет роль в динамике, в движении, то постоянно поворачивать ухо к суфлеру просто невозможно. Это уже будет не спектакль, а пародия на него.

У космонавта есть целая группа специалистов в Центре управления полетом, которая может подсказать нужное решение в аварийной обстановке. Но решение, и тем более исполнение решения, остается за космонавтом. Только он в полном объеме и динамике знает сложившуюся ситуацию. Если космонавту не хватит знаний и навыков для принятия правильного решения, последствия непредсказуемы.

Так что, создавая на сцене образ космонавта, актер во многом может воспользоваться своим собственным опытом, своими ощущениями. Он должен не играть космонавта, а быть самим собой. Тогда будет успех. И у актера, и у спектакля, и у авторов книг.

Но вернемся собственно к конкретному вопросу.

Мне кажется, что сейчас в народе значительно угас интерес к вопросам космических исследований, а следовательно и к космонавтам. Вернется интерес к космонавтике на новом витке развития человечества, вернется и интерес творческих работников к созданию образа космонавта. Правда, это будет уже совсем другой человек. А воссоздавать образ космонавтики прошедшей эпохи с каждым годом будет все труднее и труднее. Свидетели ведь уходят. И придется авторам фантазировать о прошлом.

10. Что важнее в жизни космонавтов и астронавтов – привилегии или льготы? Или может быть практический подход важнее?

При подготовке к первому космическому полету космонавты, и в том числе Юрий Гагарин, знали о то, что им будет присвоено звание Героя Советского Союза. Знали. Ведь «Положение о космонавтах» писали при них, с их участием и под них – летчиков.

Но пока все эти положения были только на бумаге, молодым ребятам все эти звания и почести казались каким то призрачным светлым будущим. Однако, чем ближе к первому космическому полету, и особенно после него, напряженность в отряде стала расти. Они уже осознали значение и масштаб своего послеполетного положения, понимали что приобретут, и что потеряют, если не слетают.

Примеры были рядом – Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович и другие.

После полета на Юрия Гагарина свалилась такая слава, о которой до сих пор не мечтал ни один известный человек.

Ему было присвоено звание майор, и открывалась прекрасная перспектива карьерного роста.

Семья Гагарина получила квартиру с обстановкой, автомобиль. Родителям Гагарина тоже построили новый дом.

Специальным указом обеспечение семьи Гагариных было переведено в режим государственного обеспечения.

Так же были обеспечены и другие космонавты, побывавшие в космосе.

В Звездном городке для них был организован специальный магазин заказов. Там и очередей не было, и цены были государственные, а не розничные.

Существовали и специальные заказы. Во время встреч иностранных гостей на дому. Здесь было и продуктовое обеспечение, и обслуживание официантов за счет государства.

Но главным было то, что после полета перед космонавтом открывались практически все чиновничьи двери. Он мог многое попросить. И не только для себя.

Ведь все деловые отношения в советском обществе были построены на знакомствах, личных связях. Космонавту достаточно было лишь поставить свою подпись на соответствующем документе. Сначала даже у всех даже появлялось чувство гордости – я могу все. Потом случались подставы, за ними следовали разборы, и у многих начинала возникать мысль «А зачем мне это надо?» Далее следовала осторожность или вообще отказ от выполнения любых просьб.

Сами космонавты могли попросить кого угодно, о чем угодно и отказа не ждали. Специалисты политотдела писали статьи, организовывали нужные встречи. И многое зависело от того, как космонавт поставил себя в среде своих товарищей и сослуживцев, от его авторитета, а главное – какими связями он сумел обзавестись, еще даже не слетав в космос.

А просьб к космонавтам, как к последней инстанции справедливости, было много. Писали и осужденные, и обманутые, и больные люди, и просто желающие пообщаться с известным человеком. В Звездном городке была даже организована специальная «Почта космонавтов», куда стекались все эти запросы. Работники этого отдела, готовили для космонавтов предварительные материалы по запросам, возможные варианты ответов. Специалисты политотдела писали необходимые статьи, организовывали нужные встречи.

Сейчас политических отделов нет, но «Почта космонавтов» продолжает существовать.

После развала Советского Союза космонавты России перешли на контрактную систему.

Те, кто на Земле получают оклады и прочие надбавки в соответствии с занимаемыми должностями.

Те, кому удается попасть на орбиту, получают дополнительные премиальные в соответствии с договором, и суточные командировочные. Тоже по высокой ставке.

Правда, если космонавт в полете не полностью выполнил задание или еще как-то негативно проявил себя, то ему могут снизить премиальные.

В денежном выражении это, к примеру, 130–150 тысяч долларов за шестимесячный полет.

После ухода космонавтов на пенсию, его благосостояние зависело уже от его деловых качеств, умения налаживать и использовать потом нужные связи. И тут уже заслуги от совершенных космических полетов, особенно в девяностые годы, не всегда помогали хорошо устроиться в новой жизни.

Хотелось бы остановиться и на еще одном пункте в «Положении о космонавтах» – присвоение всем слетавшим в космос звания «Летчик-космонавт СССР или РФ».

И Терешкова, и инженеры, и врачи, и журналисты, и просто туристы не были летчиками, но звание после полета им присваивали «Летчик-космонавт СССР или РФ». Хотя по сути они таковыми не были.

Летчик это пилот, который управляет самолетом. На самолетах в экипажах летают бортинженеры, штурманы, стрелки-радисты, стюардессы. Но никто из ни и подумать не может о том, чтобы им присвоили звание летчика.

Есть просто летчики, есть летчики-испытатели. Между ними тоже большая разница.

В США в космос летают астронавты. И далее градация. Командир экспедиции. Командир экипажа. Второй пилот. Пилот лунной кабины. Бортинженер. Специалист по операциям на орбите.

У нас тоже в космическом экипаже по должности есть космонавт– исследователь, но он все-равно в итоге получает звание «Летчик-космонавт».

Пусть все слетавшие в космос будут называться Космонавтами с большой буквы. А далее по должности, объему и значению выполняемой на орбите работы.

Собственно, и звание Героя РФ, если его присваивать всем слетавшим в космос, начинает обесцениваться в глазах народа. А то доходит до смешного. Слетал в космос на космическом корабле российского производства – получи звание Героя России. Слетал в космос на американском космическом корабле, пусть и по задания родного правительства, – звания Героя РФ не достоин. Хватит и медали. Такое тоже было.

И все же. У абсолютного большинства космонавтов все начинается с романтики, мечте о других планетах. Но потом приходит понимание, что одной мечтой многого не достигнешь. Нужны знания, навыки, твердый характер, настойчивость и очень много простой повседневной работы, которую не выполнить без терпения и повседневного преодоления своих слабостей, без умения рассчитывать свои силы на длинной дистанции собственного совершенствования. Ну как тут обойтись без расчета? А рассчитать все свои действия и поступки с оглядкой на собственную выгоду в таком процессе чрезвычайно трудно. Удается единицам. Остальные расчетчики проигрывают. Примеров тому сколько угодно. Уж слишком сложен путь на космическую орбиту.

Но, если коротко, то дело обстоит так. Первые космонавты были романтиками, которые мечтали о полете, но совсем не представляли по началу о том, что их ждет в будущем. Однако они быстро разобрались в ситуации, и использовали ее в своих интересах в полной мере, которая позволялась в те времена.

Новое поколение космонавтов, уже в российские времена, абсолютные реалисты. Они тоже идут в космонавты как романтики, но им сразу известен полный расклад, и они сами понимают, что будет во время полета и после полета. Они могут планировать свое будущее с достаточно полной уверенностью.

Раньше космонавты учились в инженерной академии в Москве или в МВТУ имени Баумана, потом в ВВА в Монино. Теперь в основном учатся в Академии планирования и управления при Президенте России.

Отчасти, эта ситуация сложилась в результате объединения отрядов космонавтов всех фирм и Академии наук в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина, который стал в 2009 году гражданской организацией.