ВЛАДИМИР ШИГИН - АПРК «КУРСК» ПОСЛЕСЛОВИЕ К ТРАГЕДИИ Страница 21

Капитан-лейтенант Андрей Васильев пришел к нам из Западной Лицы. Был очень жизнерадостным. В море, бывало, сядет на место комдива и начинает рассказывать о приключениях из своей питерской жизни, сколько ни рассказывал, все время что-то новое. Постоянно напевал.

Капитан-лейтенант Миша Родионов — это наши золотые руки. Умел делать абсолютно все. За что ни брался, все в его руках горело. Дома сам сделал настоящий евроремонт. Из потомственных моряков. Очень отзывчивый. Всегда подойдет, спросит: «Тебе помочь? Давай помогу!» По специальности был очень грамотный.

Капитан-лейтенант Боря Гелетин. Всегда о самых смешных вещах говорил с совершенно серьезным видом. Вроде серьезно говорит, а мы животы надрываем. Любил дружески подначить. После боевой службы получил повышение. Поначалу было нелегко, пришлось всему учиться самому. Было тяжело, но он справился. Хороший специалист. Настоящий ракетчик. Один раз с ним поспорили, что он за десять секунд пробежит половину лодки и откроет все клапана в своем заведовании. Так он добежал и открыл. Спец был что надо! В начале лета у Бориса случилось большое несчастье с сыном. Мы все очень переживали за него. Говорили: «Боря, держись!» И он держался.

Мичман Сергей Кеслинский был тоже настоящим суперспецом. Таких специалистов по обслуживанию ракетного комплекса мы вообще больше не встречали. На «Курске» — с матросов. Всю свою боевую часть знал наизусть, мог с закрытыми глазами все разобрать и собрать. Бывало, кто-то что-то забудет. Он сразу: «Что у вас?» Выслушает и, не глядя ни на технику, ни на документацию, тут же говорит, что и как следует делать. Не было случая, чтобы он в чем-то ошибся!»

Каюсь, но вначале эту маленькую и хрупкую девочку я принял за дочь кого-то из членов экипажа. Так я познакомился со Светланой — вдовой начальника химической службы «Курска» Вячеслава Безсокирного. Мы разговорились прямо в коридоре видяевского Дома офицеров. Родом Света из Севастополя, а потому и встретилась со своим будущим мужем в училище на танцах. Через год к этому времени Слава имел уже четыре «галки» на левом рукаве, сыграли свадьбу. Затем было рождение сына Димы и назначение на Северный флот.

— Вначале Славу назначили в экипаж строящейся лодки «Белгород», и мы два года провели в Обнинске, где экипаж учился в учебном центре, — рассказывает мне Светлана. — В Видяеве мы уже год. Когда достраивать «Белгород» перестали, Славу перевели на «Воронеж», затем уже на «Курск». На нем он ходил в первую автономку в Средиземное море, мечтал о второй...

Не все в жизни у этого 30-летнего офицера было просто. До «Голландии» Слава успел закончить техникум. В недоброй памяти 93-м отказался принимать украинскую присягу и был за это отчислен как «неблагонадежный». Затем удалось восстановиться в инженерном училище имени Ленина, что в Пушкине, и уже там получить столь долгожданный офицерский кортик.

Из выпускной характеристики В. А. Безсокирного: «Способности к обучению хорошие, учился на 4 и 5. Неоднократно объявлялся отличником учебы. Знания по специальности твердые. Умело сочетает теорию и практику.Общительный,любознательный,жизнерадостный, доброжелательный, настойчив, тактичен. Обладает широким кругозором. Добросовестен. При любых обстоятельствах не теряет работоспособности».

Листаю личное дело начальника химической службы. Вот и самая последняя аттестация — там тоже не отмечено ни одного недостатка!

Из аттестации В. А. Безсокирного: «Инициативен, Постоянно совершенствует знания по специальности. Свои обязанности по заведованию исполняет образцово. Требователен к себе и подчиненным. Авторитетен...»

Вячеслав Безсокирный родом из Сумской области из небольшого городка, почти деревни, с романтическим названием Ворожба. Обычная рабочая семья. Отец всю жизнь проработал на железной дороге в вагонном депо, мама — дежурной по станции. Когда Слава приезжал с женой к себе домой, половина отпуска проходила в походах по гостям: родные и знакомые гордились земляком — морским офицером. Но, разумеется, больше всех гордилась его мама Галина Алексеевна. Как ни странно, но именно деревенская хватка Славы очень помогла им со Светой в Видяеве. Когда начались постоянные многомесячные задержки зарплаты, начальник химической службы атомохода брал в свои нечастые выходные в руки ружье и удочку и уходил в сопки. Прекрасный охотник и рыболов (добавим: и поэт, поскольку Слава писал стихи о морской службе), он таким образом кормил не только свою семью, но и семьи своих друзей. А потому в семье Безсокирных порой питались сверхдефицитными на Большой земле крабами, но не имели куска хлеба.

Естественно, мы говорили со Светой о ее с сыном будущем. Что ждет эту хрупкую женщину в нашем нынешнем беспощадном мире?

— Я не знаю, что меня теперь ждет, — честно призналась Света. — За Славой я всегда была как за каменной стеной. Он всегда сам решал все «большие» дела, и как теперь мне все это делать теперь одной, ума не приложу.

Думаю, просить жилье в Белгороде. Все же Слава был в составе именно белгородского экипажа. Там живет сейчас и его первый командир. Обещали помочь и с жильем, и с работой. У меня к тому же еще украинское гражданство.

Так что проблем хватает. Но это все как-нибудь образуется. Самое страшное, что я больше никогда не увижу Славу...

Едва ли не каждая семья «Курска» — это неповторимая, романтичная история любви, история жизни. Но все же история отношений Сережи и Наташи Ерахтиных, наверно, самая трогательная и необычная.

Они познакомились совершенно случайно, когда подружка уговорила Наташу сходить на дискотеку в военно-морское училище. Уговаривала она ее давно, но Наташа всякий раз отказывалась. Дело в том, что Наташа с детства плохо слышит и всегда была вынуждена пользоваться слуховым аппаратом. Поэтому танцевальных вечеров избегала, а в тот раз почему-то неожиданно для самой себя согласилась. Там на вечере ее увидел Сергей, увидел и влюбился. После вечера Наташа убежала от него, не оставив адреса. Может, потому, что не поверила в искренность чувств решительного курсанта, может, потому, что боялась признаться себе в том, что он ей тоже понравился. Однако для любящего сердца не бывает преград, и Сергей нашел адрес девушки по интернету. В первое же увольнение он стоял с букетом цветов на пороге ее дома. У Наташи был знакомый парень, но курсант не оставил ему никаких шансов. Затем — год встреч, предложение и свадьба. Родители сделали молодоженам подарок — путевку на двоих в Сочи. До сих пор тот месяц Наташа вспоминает как самые сказочные дни своей такой недолгой совместной жизни.

Мы сидим с Наташей на кухне ее маленькой видяевскои квартирки. Рядом крутится маленькая Кристинка. Наташин папа, боевой офицер, полковник, приехавший поддержать дочь в трудную минуту, стирает в ванной.

— У нас была настоящая, удивительная любовь! — говорит мне Наташа. — Сережка был как вихрь! Мы оба заядлые романтики. Он так гордился мной и нисколечко не стеснялся, что я плохо слышу! Я была самая-самая счастливая. Когда мы гуляли, он ходил со мной под руку с гордо поднятой головой. Я его называла «мои ушки». Очень ухаживал за Кристиной. Когда ночевал дома, всегда вставал к дочке ночью, если я спала и не слышала ее плача.

Сережа был потомственным моряком. Его отец мичманом прослужил много лет в Видяеве. До этого прошел Германию и Чернобыль. Здесь, в Видяеве, остался жить и после выхода в отставку. С детства Сергей увлекался электроникой. Именно она была главным смыслом его жизни. Судьба порой преподносит столь невероятные сюрпризы, что их неспособны были бы придумать самые изощренные писательские умы. Так получилось и у Сергея. Дело в том, что информатику в видяевскои школе ему преподавала Ирина Лячина, супруга его будущего командира. Именно она и вложила в душу мальчишки любовь к компьютерам, помогла найти свой путь в жизни. А потому, когда стал вопрос о выборе места службы, для Сергея и Наташи вариантов не было: только в Видяеве!

Они жили друг другом и вместе стойко переносили все невзгоды. Когда не выплачивали деньги и приходилось чуть ли не голодать, Сергей все равно умудрялся радовать Наташу то яблоком, то конфетой. С получки (большая часть которой сразу же уходила на долги) он обязательно покупал ей большую шоколадку с орехами. Это было для обоих неслыханным мотовством, а потому шоколад они ели по кусочку за чаем, растягивая удовольствие на два-три вечера.

Сейчас кухня и коридор квартиры Ерахтиных чуть ли не до потолка завалены мешками и ящиками с гуманитарной помощью.

—Вот сколько теперь попривозили, — говорит Наташа, показывая рукой на продуктовые завалы. — А я даже есть не могу, как подумаю, что все это плата за его жизнь. Зачем нам все это сейчас, когда его нет! Раньше надо было!