Дон Эверит - Подводные лодки типа «К» Страница 23

После этого «Итюриэл» должен был сообщить своим подопечным о принятом решении. Замигала сигнальная лампа, приказывая тому, что осталось от флотилии, развернуться. Или, говоря более строго, совершить поворот на юг на 16 румбов последовательно, положив руль на 5 градусов. Лейр включил ходовые огни на полную яркость. На корме вспыхнула группа гакабортных огней, которые должны были помочь лодкам выполнить поворот. В 20.10 Лейр приказал начать поворот. Положив руль всего на 5 градусов, Лейр рассчитывал благополучно разойтись с линейными крейсерами и остальными кораблями флота. В 20.17 замыкавшая строй К-12 завершила поворот.

Тем временем Лейр вызвал своего шифровальщика и приказал ему отправить радиограмму на «Корейджес» и линкор «Барэм». В ней говорилось:

«Подводные лодки К-12 и К-22 столкнулись, имеют течь в носовой части каждая. Я следую им на помощь с 13-й флотилией. Позиция в 18 милях к востоку от острова Мэй».

По какой-то неизвестной причине эта радиограмма была отправлена с большим опозданием.

Через минуту после того, как флотилия завершила поворот, или в 20.18, Лейр с удивлением увидел идущий ему прямо навстречу линейный крейсер «Аустралиа». Линейные крейсера шли гораздо южнее того курса, которым ранее следовала флотилия подводных лодок, и теперь «Итюриэл» вместе с 3 лодками двигался навстречу линейным крейсерам под очень острым углом. Лейр быстро повернул дальше на юг, и «Аустралиа» прошел в 600 ярдах справа по борту от «Итюриэла». Однако подводные лодки повторяли маневры своего лидера с ужасающей медлительностью, и линейный крейсер теперь надвигался прямо на них. К-12 шла последней, и капитан-лейтенант Джон Грэхэм Бойед внезапно увидел, что вынырнувший из тумана линейный крейсер собирается таранить лодку.

В отчаянии он крикнул:

«Право на борт!»

На мостике «Аустралии» контр-адмирал Левесон и командир крейсера заметили «Итюриэл» и увидели, как он отвернул. Но 2 замыкающие лодки не включили вовремя ходовые огни, и теперь «Аустралиа» уже просто не мог выполнить маневр уклонения. Левесон сказал командиру корабля:

«Если мы сейчас повернем, нашу корму занесет, и она отрежет нос последней лодке».

Линейный крейсер продолжал следовать прежним курсом. И К-12 проскочила у него под форштевнем всего в 2 или 3 футах. Ее лишь сильно качнуло носовым буруном.

А шедший впереди «Итюриэл» теперь уворачивался от эсминцев сопровождения. Повернув, чтобы не столкнуться с «Аустралией», Лейр увидел впереди еще одну группу ходовых огней. Он повернул вправо и разошелся с каким-то эсминцем буквально борт о борт. Потом Лейр снова взял курс на юго-запад, но тут же едва не столкнулся со вторым эсминцем. Снова лидер флотилии успел сманеврировать и прошел под самой кормой эсминца. На мостике К-11 капитан 2 ранга Томас Фредерик Паркер Калверт и его вахта были твердо уверены, что лидер флотилии столкнется с обоими эсминцами. Но обошлось. Это спасение граничило с настоящим чудом.

В течение 4 минут Лейру пришлось поворачивать 5 раз. Неуклюжим подводным лодкам даже не следовало пытаться повторять маневры юркого лидера флотилии. Это было и напрасно, и опасно. После серии самостоятельных маневров К-11 сумела занять позицию в 400 ярдах за кормой «Итюриэла», который сейчас следовал обратным курсом 245°. Однако К-17 оторвалась от них и сейчас находилась в полумиле позади К-11.

На всех 3 лодках люди уже знали, что они повернули назад, чтобы помочь двум столкнувшимся лодкам флотилии. Реакция на эту новость была различной. Кое-кто был рад возвращению в Розайт. Остальные боялись, что пропустят ожидавшийся бой. Но по крайней мере один человек вообще ни о чем не подозревал. Сигнальщик К-17 Джордж Кимбелл заболел и весь день пролежал на койке. Около 8 вечера к нему пришел штурманский офицер, измерил температуру и посоветовал попытаться заснуть. Это было смешно. Каждые 10 минут Кимбеллу приходилось бегать в гальюн. Он и теперь сидел там, чувствуя себя страшно виноватым, и хотел умереть.

Пройдя первый отрезок пути, соединение Эван-Томаса в целом сохранило строй кильватерной колонны, несмотря на темноту и радиомолчание. Все корабли двинулись в путь примерно из одного места и проделали длинное путешествие по реке, обставленной буями, с множеством береговых ориентиров. Но, как и следовало ожидать, отдельные группы кораблей, миновав остров Мэй, ложились на новый курс не точно в одном и том же месте. В результате вместо того, чтобы выстроиться одной длинной колонной, они двигались несколькими короткими, причем слегка разрозненно. Линейные корабли повернули, немного не дойдя до точки, в которой повернула 13-я флотилия подводных лодок. Именно поэтому они оказались к югу от линии курса лодок. Вот почему Лейр налетел прямо на них, повернув на обратный курс.

В 5 милях позади линейных крейсеров шла вторая группа подводных лодок — 12-я флотилия, которую возглавлял легкий крейсер «Фиэрлесс». Еще на подходах к острову Мэй «Фиэрлесс» принял шифрованный сигнал бедствия, который К-22 отправила «Итюриэлу». Это произошло примерно в 19.45. Вслед за «Фиэрлессом» шли К-4, К-3, К-6 и К-7. «Крошка» Литтл, высокий и крепкий мужчина, приказал передать известие о столкновении на лодки с помощью сигнальной лампы Олдиса. Он предупредил подчиненных, что следует внимательнее следить за обстановкой, и приказал включить кормовые огни на полную яркость.

В 19.54 «Фирэлесс» миновал остров Мэй, а через несколько минут Литтл приказал выполнить намеченный поворот на новый курс, причем сделал это не доходя до точки, где повернули линейные крейсера.

В 20.15 он был совершенно уверен, что миновал место столкновения и слегка расслабился, беседуя с вахтенным офицером.

В это же время на К-6 капитан 2 ранга Джеффри Лейтон сдал вахту и спустился в кают-компанию, чтобы поужинать. На мостике его сменил лейтенант Ричард Дуглас Сэндфорд.

Корабли 12-й флотилии все еще не подозревали, что «Итюриэл» вместе с 3 лодками повернул на обратный курс.

В 20.25 контр-адмирал Левесон отправил радиограмму с «Аустралии», адресованную второй группе лодок: «Срочно. Только что разошелся с «Итюриэлом» и 3 лодками, следующими обратно».

Эта радиограмма пришла через 15 минут после того, как «Итюриэл» начал поворот, и была получена на «Фиэрлессе» слишком поздно.

Когда радиограмма была отправлена, офицеры на мостике «Фиэрлесса» уже увидели белые ходовые огни 2 кораблей. Они находились почти прямо по курсу, лишь чуть слева, и резали курс 12-й флотилии слева направо. Почти сразу кто-то заметил огни третьего корабля, который находился в полумиле за кормой первых двух.

«Это ходовые огни. Передайте флотилии, чтобы наши корабли тоже включили», — приказал Литтл. Приказ был немедленно передан сигнальным прожектором и по радио. Литтл и его люди напряженно следили за огнями первых 2 кораблей, резавших им курс. Лишь потом они обратили внимание на третий корабль. Действуя в соответствии с правилами расхождения судов, Литтл следовал прежним курсом, твердо уверенный, что встреченный корабль повернет влево и пройдет у него по левому борту. «Фиэрлесс» и его лодки К следовали со скоростью 21 узел.

Все люди, находящиеся на мостике лидера флотилии, с растущим напряжением следили за огнями третьего судна, которые неотвратимо ползли вперед. Что вообще этот корабль здесь делает? Кто-то прошептал:

«Поворачивай, парень. Ради бога, поворачивай».

Но огни следовали прежним курсом.

«Какого черта делает этот болван?» — заорал Литтл.

В следующий момент столкновение уже стало неизбежным.

«Лево на борт! Полный назад!» — крикнул Литтл.

Корабельная сирена огласила ночь тремя короткими гудками, а потом еще тремя. Это была буква «С» в азбуке Морзе, означавшая, что дан полный назад. Но это было не так. Сила инерции неодолимо тащила «Фиэрлесс» вперед. Люди на мостике были бессильны что-либо изменить. Корабли столкнулись. Кто-то крикнул:

«Это К-17, сэр!»

В следующую секунду нос «Фиэрлесса» врезался в лодку, глубоко пропоров ей корпус перед рубкой. От удара крейсер весь вздрогнул. Люди попадали на палубу, разбивая головы о механизмы и переборки. Почти все отсеки были засыпаны обломками.

Люди на мостике успели приготовиться к столкновению и устояли на ногах. Они увидели, как К-17 повернулась и освободилась, после чего ее медленно понесло вдоль левого борта крейсера. На несколько секунд офицеры на мостике «Фиэрлесса» онемели от шока. Затем кто-то крикнул:

«Задраить все водонепроницаемые двери!»

Одновременно Литтл приказал передать сиреной букву «Д», чтобы следующие за крейсером подводные лодки увеличили дистанцию. Это произошло в 20.32.

К-17 затонула не так быстро, как подумали на мостике «Фиэрлесса». В полной темноте она сдрейфовала за корму лидера флотилии. Вода потоком хлестала внутрь корпуса сквозь огромную пробоину в переднем конце кубрика.