Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» № 4 за 2005 год (№ 2775) Страница 23

В СССР работы над ПТР калибра от 20 до 25 мм велись с 1936 года, пока не было принято решение о пересмотре самих требований к ПТР, окончательно сформулированных в ноябре 1938 года Артиллерийским управлением и предусматривавших крупный, но все же «стрелковый» калибр. С 1940 года начали серийный выпуск 14,5-мм патрона с бронебойно-зажигательной пулей. Под этот патрон Николаем Рукавишниковым было разработано самозарядное противотанковое ружье, принятое на вооружение как ПТР-39. Но серийных ПТР войска к началу войны не получили.

Вмешался субъективный фактор, нередко определяющий судьбу военного оружия. В начале 1940 года разведка докладывала о «новейших типах германских танков» со значительно усиленным бронированием и вооружением. Слабо разбиравшийся в военной промышленности замнаркома обороны начальник ГАУ маршал Григорий Кулик, видимо, ожидая скорого появления большого количества таких танков на германской стороне, отдал распоряжение о снятии ПТР Рукавишникова с вооружения (серийное производство так и не началось), а также о прекращении производства 45-мм противотанковых пушек. В результате пехота РККА оказалась лишена эффективного ПТ-средства ближнего боя, располагая разве что фугасными ручными гранатами. Да и их не хватало – противотанковые гранаты считались специальным средством. Пагубность подобных решений подтвердилась в первые же недели войны. Спешно формируемые подразделения пехотинцев – «истребителей танков» обычно располагали лишь связками ручных гранат да зажигательными бутылками, а для применения и того и другого танки нужно было подпустить метров на 20. Потери росли.

И тогда начались импровизации. Попытка собственного производства германского 7,92-мм Pz.B.39 не дала результата – кроме технологических проблем сказалась и недостаточная бронепробиваемость. Хотя германская армия еще применяла легкие танки, основную роль уже стали играть средние машины с толщиной брони до 30 мм.

По предложению инженера В.Н. Шолохова в качестве временной меры в июле 1941 года в мастерских МВТУ им. Баумана и других инженерно-технических вузах Москвы наладили сборку однозарядного ПТР под 12,7-мм патрон ДШК. Простая конструкция с некоторыми усовершенствованиями была скопирована со старого германского ПТР «Маузер» и не обеспечивала требуемых параметров, хотя специально для этих ПТР выпускали 12,7-мм патрон с бронебойной пулей БС-41.

Тот же Кулик потребовал скорейшего начала производства ПТР Рукавишникова, но его постановка и доводка требовали много времени. По воспоминаниям маршала Дмитрия Устинова, Сталин на одном из заседаний ГКО предложил поручить разработку ПТР «еще одному, а для надежности – двум конструкторам». Задание в начале июля 1941 года получили Василий Дегтярев и Сергей Симонов, и через месяц они представили образцы.

Продолжалась и доводка патрона. 15 августа был принят вариант 14,5-мм патрона с пулей БС-41, содержащей изготовленный по порошковой технологии твердосплавный сердечник. А спустя две недели, не дожидаясь окончания испытаний (вопрос был особой срочности), на вооружение приняли однозарядный вариант ПТР Дегтярева и самозарядное ПТР Симонова. Оба вида назвали «14,5-мм противотанковым ружьем обр.1941 г.» – соответственно ПТРД и ПТРС.

ПТРД, разработанное Дегтяревым и его КБ-2 на заводе № 2 им. Киркижа, являло один из примеров соединения максимальной простоты – для ускорения и удешевления производства – с эффективностью. Для увеличения скорострельности поворотный затвор сделан «четвертьавтоматическим». При смещении ствола со ствольной коробкой под действием отдачи относительно приклада рукоятка затвора набегала на копир и отпирала затвор. При возвращении системы вперед извлекалась и выбрасывалась стреляная гильза, затвор вставал на останов, открыв окно ствольной коробки для вкладывания следующего патрона.

Производство ПТРД началось на заводе им. Киркижа, позже подключились «Ижмаш» и эвакуированная в Саратов часть производства ТОЗ.

Первое боевое применение ПТРД получили под Москвой в 16-й армии Рокоссовского. Самым известным тогда стал бой группы истребителей танков из 1075-го полка 316-й стрелковой дивизии Панфилова у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года. Из 30 атаковавших танков было подбито 18, но и потери были велики: в живых осталась четвертая часть всей роты. Этот бой показал не только эффективность ПТР, но и необходимость прикрытия их позиций стрелками, поддержки хотя бы легкой артиллерией. Комплексное применение противотанковых средств с использованием противотанковой артиллерии, бронебойщиков (так назвали расчеты ПТР), истребителей танков с гранатами и бутылками, пулеметчиков, стрелков, по возможности и саперов, в противотанковых опорных пунктах не только усиливало ПТО, но и снижало потери. Уже к 30 декабря 1941 года выпустили 17 688 ПТРД, а в течение следующего года – 184 800. Самозарядное ПТРС, созданное на основе опытной самозарядной винтовки Симонова с газовым двигателем автоматики, получило постоянный магазин пачечного заряжания (среди создателей ПТРС, кроме самого Симонова, упоминают также Василия Вольхина). Несмотря на новизну, ПТРС на испытаниях показало меньше задержек, чем ПТР Рукавишникова, при тех же баллистике, массе и емкости магазина. Для удобства транспортировки ружье разбиралось на две части. ПТРС в 1,5-2 раза превосходило ПТРД по боевой скорострельности, что намного повышало вероятность поражения танка. По сложности производства оно находилось между ПТРД и ПТР Рукавишникова: в 1941 году выпустили всего 77 ПТРС, а год спустя уже 63 308 (производство поставили в Саратове и Ижевске). По сочетанию боевых и эксплуатационных качеств ПТРС можно считать лучшим ПТР Второй мировой войны.

На позиции расчет ПТР, состоящий из наводчика и его помощника, кроме ружья готовил к бою гранаты и зажигательные бутылки. ПТРД и ПТРС, способные бороться со средними танками противника на дальности до 300 м, сыграли важную роль в системе ПТО в 1941—1942 годах. Германские танкисты вспоминали советские ПТР как «достойное уважения» оружие, отдавая должное и их расчетам. А генерал Фридрих Вильгельм фон Меллентин писал: «Казалось, что каждый пехотинец имеет противотанковое ружье или противотанковую пушку. Русские очень умело располагают эти средства, и, кажется, нет такого места, где бы их не было».

При всей технологичности развертывание массового производства ПТР в условиях военного времени требовало определенного срока. А недостатки спешно созданных систем – тугая экстракция гильзы у ПТРД, сдвоенные выстрелы у ПТРС – приходилось исправлять в ходе производства. Потребности войск стали удовлетворяться в достаточной степени только с ноября 1942 года. Но уже в начале следующего года эффективность ПТР снизилась благодаря наращиванию брони германских танков и штурмовых орудий свыше 40 мм. Новые же «пантеры» и «тигры» оказались «бронебойкам» просто не по зубам.

О напряженности использования ПТР в РККА свидетельствуют следующие цифры: в оборонительной операции под Курском Центральный фронт израсходовал 387 000 патронов к ПТРД и ПТРС (или 48 370 на день боя), Воронежский – 754 000 (68 250 на день), а за всю Курскую битву израсходовано 3,6 млн. таких патронов.

И все же ПТРД и ПТРС не сошли со сцены. Но теперь их целями стали легкие бронемашины, легкобронированные САУ, огневые точки – особенно в городских боях, амбразуры ДОТ и ДЗОТ на дальностях до 800 м, а также самолеты на дальностях до 500 м.

В войсках для ПТР даже изготавливали кустарные зенитные установки, созданную в Коврове зенитную треногу для ПТР в серию не пустили. ПТР нередко использовали снайперы для поражения удаленных целей или стрелков за бронещитами – через сорок лет этот опыт возродится в виде крупнокалиберных снайперских винтовок. Производство 14,5-мм ПТР продолжалось до января 1945 года, всего за время войны их выпустили около 471 500 штук.

А вот век службы 14,5-мм патрона оказался куда дольше.

Распространение легких бронемашин и повышение защищенности авиации, действующей на малых высотах, требовали пулемета с возможностью поражения легкобронированных целей на дальностях до 1 000 м, скопления живой силы и техники, огневых точек до 1 500 м, а также борьбы с воздушными целями. Такой пулемет был разработан в Коврове группой конструкторов во главе с Семеном Владимировым. В основу конструкции была взята 20-мм авиационная пушка В-20. Уже в 1944 году «крупнокалиберный пулемет Владимирова обр.1944 г.» (КПВ-44) попал в малосерийное производство, а после войны породил семейство пехотных, танковых и зенитных 14,5-мм пулеметов.

Конечно, пытались создать и более мощные ПТР. Например, 14,5-мм ПТР Михаила Блюма под усиленный патрон (на основе гильзы 23-мм патрона) и с начальной скоростью пули 1 500 м/с, 20-мм ПТР «РЕС» Рашкова, Ермолаева, Слухоцкого, другие разработки. Но в 1945 году Анатолий Благонравов констатировал: «В существующем виде это оружие (ПТР) исчерпало свои возможности».