Светлана Герасимова - Ржевская бойня Страница 24

В операции «Марс» войскам Калининского и Западного фронтов противостояли основные силы немецкой группы армий «Центр», которая к ноябрю 1942 г. имела в своем составе 79 дивизий. Все соединения в группе армий были немецкие, что составляло 41 % всех дивизий вермахта на советско-германском фронте. Это свидетельствует о значимости для командования вермахта выгодного ржевско-вяземского плацдарма.

Непосредственно на территории ржевского выступа наступление советских войск отражала немецкая 9-я армия (генерал-полковник В. Модель). По данным официальных источников, к 25 ноября она включала 19 дивизий (16 пехотных, 2 танковые, 1 моторизованную), общей численностью 140 тыс. человек, имела 1,9 тысячи орудий и минометов, 125 танков. Уже в первые два дня советского наступления 9-я армия была усилена тремя танковыми, кавалерийской и моторизованной дивизиями. Всего в ходе операции на ржевский выступ было переброшено 10 дивизий из резервов группы армий «Центр» и ОКХ [Oberkommando des Heeres – главное командование сухопутных войск Германии] с других участков советско-германского фронта. В результате состав 9-й немецкой армии увеличился в полтора раза.

К началу операции на направлениях главных ударов соотношение было в пользу советских войск: по личному составу – 4:1, по артиллерии – 2:1, по танкам – 10:1. В ходе операции оно уменьшилось, но все равно было в пользу наступавших. Так, по материалам 20-й армии, соотношение сил и средств с противником было следующее:

Таблица 8

По материалам 39-й армии Калининского фронта, наступавшей на оленинском направлении, на главном участке наступления армии был сосредоточен 10 561 «активный штык» против 2 423 у немцев, 95 танков всех видов (в операции будет потерян 81 танк), у немцев танков не было, 6 артиллерийских частей, у немцев их не было, 205 самолетов против 42 немецких.

Авторы описания 2-й Ржевско-Сычевской операции в новом издании Военной энциклопедии утверждают, что целью войск Калининского и Западного фронтов было окружение 9-й немецкой армии и ликвидация ржевского выступа. Исходя из практики деятельности Ставки ВГК в предыдущих операциях на выступе, в частности Ржевско-Вяземской 1942 г., когда она, в случае неудачи войск, неоднократно требовала выполнения первоначально поставленной цели, можно утверждать, что конечные цели операции были более значительными. Если вспомнить о планировавшемся участии 5-й и 33-й армий на гжатском направлении, то известная директива Ставки ВГК от 8 декабря 1942 г. позволяет предположить, что намечалось уничтожение всей ржевско-гжатско-вяземской группировки противника и закрепление войск на старом оборонительном рубеже. Напомним, что этого же Ставка требовала еще в директивах от 16 февраля и от 20 марта. То есть в конце 1942 г. перед войсками Западного и Калининского фронтов была поставлена та же цель, что и в начале года.

На первом этапе операции «Марс» предполагалось встречными ударами войск правого крыла Западного фронта с рубежей на реках Вазуза и Осуга, где они находились после летне-осенних боев, и войск левого крыла Калининского фронта, охватывающих ржевский выступ, с северо-запада и из района Белого в общем направлении на Холм-Жирковский окружить немецкую 9-ю армию и уничтожить ее по частям. Одновременно 3-я ударная армия Калининского фронта при участии сил авиации дальнего действия должна была начать Великолукскую наступательную операцию с целью окружения и разгрома противника на левом крыле группы армий «Центр».

По словам Г. К. Жукова, он стоял у истоков операции «Марс». В своих воспоминаниях он писал, что, чтобы не допустить в период наступления советских войск под Сталинградом переброски на юг немецких сил с других участков фронта, в частности из района Вязьмы, нужно было в «первую очередь разгромить немцев в районе ржевского выступа». В разговоре со Сталиным 13 ноября он сказал: «Я могу взять на себя подготовку наступления Калининского и Западного фронтов». 17 ноября Г. К. Жукова, по его словам, вызвали в Ставку «для разработки операции», и «в период с 20 ноября по 8 декабря планирование и подготовка этого наступления были закончены».

Сейчас известно, что Г. К. Жуков лукавил и подготовка операции началась еще в сентябре 1942 г. Даже по данным историков, отражающих официальную точку зрения, первоначально срок перехода войск в наступление устанавливался между 21 и 23 октября 1942 г. С. И. Исаев в хронике военного пути Г. К. Жукова отмечал его пребывание на Калининском фронте для изучения обстановки с целью предстоящей операции в районе города Белый 21–29 октября 1942 г. О подготовке в октябре 1942 г. наступательной операции войск Калининского и Западного фронтов, получившей кодовое наименование «Марс», писал в своих воспоминаниях К. Н. Галицкий, бывший командующий 3-й ударной армией. По утверждению Д. Гланца, Ставка ВГК отправила штабам фронтов первые директивы на операции «Марс» 28–29 сентября. В описании боевых действий 20-й армии 25 ноября – 18 декабря 1942 г. говорится, что армейское командование 1 октября получило директиву № 0289/оп командующего Западным фронтом, в которой определялась задача фронта «по уничтожению сычевско-ржевской группировки противника силами 29, 30, 31 и 20 армий совместно с частями Калининского фронта». Готовность намечалась на 12 октября, уже 13 октября планировалось овладеть Сычевкой. Но когда бы ни началась операция, заместитель Верховного Главнокомандующего Г. К. Жуков, бывший совсем недавно командующим Западным фронтом, в разное время командующий силами двух фронтов и всего Западного направления и, надо думать, хорошо знакомый с территорией выступа и ситуацией на ней, принимал самое непосредственное участие в разработке операции «Марс». Во время самой операции заместитель Верховного Главнокомандующего почти все время – более месяца, не считая дней с 6 по 9 декабря, – находился в штабах фронтов и армий на западном направлении.

Запланированное на октябрь наступление «ввиду дождливой погоды и плохой проходимости дорог» было отложено до заморозков. Можно предположить и другую причину переноса начала наступательных действий: армиям Западного фронта было сложно подготовить новую наступательную операцию, так как только что – в сентябре – закончилась предыдущая. В любом случае, до 25 ноября, когда наступление все-таки началось, прошло более месяца.

По версии, предложенной генерал-лейтенантом НКВД П. А. Судоплатовым, бывшим в годы войны сотрудником 4-го управления НКВД, 4 ноября 1942 г. «немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении» двойным агентом «Гейне»-«Максом», и Г. К. Жуков о радиоигре, проводимой НКВД, не знал. О сообщении агента «Макса» пишет и Д. Гланц. Возможно, такая информация и была передана, но немецкое командование знало о подготовке наступательной операции значительно раньше. Уже 22 сентября Ф. Гальдер записал в дневнике: «Неослабевающее интенсивное движение поездов на железнодорожных участках от Москвы в направлении Зубцова и от Бологое к Великим Лукам…», 24 сентября: «Усиленные железнодорожные перевозки на территории всего района перед фронтом группы армий «Центр»… Следует считаться с возможностью того, что противник сосредоточивает новые ударные группировки перед всем фронтом 9-й армии…». К. Типпельскирх писал, что в середине октября немецкая воздушная разведка обнаружила между городами Торопец и Калинин сосредоточение крупных сил русских. 15 октября в немецком «Бюллетене оценок обстановки» отмечалось: «Противник, очевидно, проводит подготовку крупной зимней операции против центральной группы армий, к которой он должен быть готовым примерно в начале ноября…». И уж совсем удивительным был приводимый Гланцем отчет начальника разведки 9-й армии полковника Г. Бунтрока 29 октября, в котором с поразительной точностью назывались цели готовящегося наступления русских войск: «Противник готовится к крупному наступлению против 9-й армии, намереваясь нанести удары с восточной и западной стороны [ржевского] трапецоида… Основная цель – прорваться внутрь трапецоида с обеих сторон, окружить располагающиеся на нем войска, уничтожить 9-ю армию, прорвать линию фронта, ликвидировать группу армий «Центр» и закрепить победу триумфальным продвижением к Смоленску и взятием его штурмом». Последние слова, кстати, подтверждают более масштабные цели операции «Марс», чем это утверждает официальная историография.

Перед немецкими позициями. Западнее Ржева, ноябрь 1942 г.

Трудно согласиться и с неведением «о радиоигре» заместителя Верховного Главнокомандующего. Можно вспомнить уже приводимые выше слова Г. К. Жукова о том, что «активные действия наших войск летом и осенью 1942 года на западном направлении против немецкой группы армий «Центр», по расчетам Ставки, должны были дезориентировать противника, создать впечатление, что именно здесь, а не где-либо в другом месте, мы готовим зимнюю операцию». Судя по реакции вермахта, это удалось: в «Оценке положения противника» отделом «Иностранные армии Востока» за 6 ноября 1942 г. говорилось: «Советские наступления можно ожидать в первую очередь против группы армий «Центр». Для войск Калининского и Западного фронтов, участвующих в операции «Марс», это имело трагические последствия. Немецкие войска смогли укрепить свои позиции и подготовиться к русскому наступлению. Осенью 1942 г. немецкое командование основную массу резервов направляло на усиление группы армий «Центр». Только в октябре в состав последней были включены управление армейского корпуса и восемь дивизий, семь из которых прибыли из Германии. В общем, к началу ноября для усиления группы армий «Центр» было переброшено двенадцать дивизий, не считая других средств. В ходе операции, как уже говорилось выше, дальнейшее наращивание сил противника продолжалось.