Вальтер Гёрлиц - Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945 Страница 26

Его депеши из Парижа, содержащие точные оценки сильных и слабых сторон французской армии, привлекли внимание Бисмарка, Мольтке и кайзера. Благодаря этим депешам Вальдерзе стал личным адъютантом кайзера. Сразу же после окончания военных действий Вальдерзе, как доверенное лицо Бисмарка, был назначен прусским поверенным в делах в Париже, а затем вернулся в армию.

Казалось, что судьба благоволит к Вальдерзе. Он получал военные назначения, которые сулили ему политическое влияние. Короткое время командовал 13-м уланским полком, затем стал начальником штаба 10-го армейского корпуса, вновь оказавшись под началом лица королевского происхождения, а именно принца Альбрехта Прусского. В довершение всего он женился на богатой американке, в девичестве мисс Мэри Ли, бывшей жене принца Шлезвигского. Это имело важные последствия. Во время кризиса, последовавшего за освободительными войнами, семья Вальдерзе понесла финансовые потери, и женитьба помогла ему сохранить дом и жить на широкую ногу.

Он сделал хорошую карьеру, но для историка интерес к Вальдерзе основывался на его дневнике. Привычка вести дневник зачастую связана с желанием человека, лишенного возможности высказаться, на бумаге изложить свои наблюдения и впечатления. Большинство наблюдений, заполнивших многострадальные тома дневника Вальдерзе, отмечены самодовольством и глупостью, и кажется маловероятным, чтобы кто-то захотел выслушать его; ему бы просто не дали говорить. Тем не менее, он пользовался большой популярностью, и нам ничего не остается, как полагать, что Вальдерзе, ведущий дневник, сильно отличался от Вальдерзе-офицера, обаятельного, светского человека.

Однако у Вандерзе были и врага. В одном из писем королеве Виктории кронпринцесса заметила, что Вальдерзе и вполовину не обладает военным талантом Мольтке, что он неискренний и не заслуживает доверия. Во-первых, нет нужды придавать слишком большое значение суждениям этой экзальтированной особы. Во-вторых, есть простое объяснение ее нападкам. Вальдерзе вел неустанную войну против либерализма дочери принца-консорта и его зятя, называя их «английскими демократами». Вальдерзе действительно питал страсть к интриганству, и некоторые новшества, которые он вводил, довольно безобидные по сегодняшним меркам, должны были поражать тех, кто был воспитан в старых традициях, своей неискренностью и лицемерием. Начальник штаба, который с помощью прессы нападал на своих противников, вполне мог казаться совершенно неуместной фигурой.

Странная вещь. Ведь, по сути, Вальдерзе не наделен острым умом. Для него не существовало нюансов в политике и в морали. Он считал, что с революцией следует бороться предпочтительно с помощью силы. Угрозам с любой стороны следует противопоставить превентивную войну. Он не мог оценить по заслугам дипломатический артистизм Бисмарка; он называл это неустойчивой политикой. Подобная оценка вполне объяснима с точки зрения человека, не воспринимающего тонкие политические нюансы. Самое удивительное, что он был невероятно подвержен панике. Но это общая беда военных.

Вальдерзе совсем не разбирался в людях. Он связывал надежды с принцем Вильгельмом, считая, что нашел в нем родственную душу. Никогда и никто не обманывался сильнее! Чувство неудовлетворенности и разочарования омрачили последние годы жизни Вальдерзе.

Но безусловно, Вальдерзе обладал определенной привлекательностью. Бисмарк был о нем очень высокого мнения, а Мольтке считал человеком исключительных способностей. Вальдерзе завоевал любовь и привязанность многих людей. Казалось, от него исходили волны уверенности в этот измученный и нерешительный мир, и, как показывает его дневник, он сам заряжался этой уверенностью.

В 1878 году его кандидатура рассматривалась на должность посла в Вене. Теперь, когда была предпринята попытка покушения на старого императора, Вальдерзе стремился занять пост начальника берлинской полиции. Он был уверен, что может раз и навсегда покончить с подрывной деятельностью. «Как я презираю банду либералов, захвативших парламент! – писал он в связи с одной из попыток покушения на короля. – Они пленники собственного многословия и с каждым годом отодвигают страну назад». Блаженны те, кто видит мир в черно-белых тонах, но им редко удается повлиять на людские судьбы.

В один прекрасный день генерал Альбедиль, сменивший Трескова на посту начальника военного кабинета, заметил Вальдерзе, что тот должен беречь здоровье в ожидании своего часа. Казалось, Вальдерзе не усмотрел ничего странного в этом замечании. Гораздо удивительнее это кажется тем, кто, оглядываясь назад, создает мнение об этом человеке. Мы помним, как в 1881 году Мольтке считал свою ношу все более и более невыносимой и просил дать ему заместителя, на которого он бы мог переложить часть работы. В этом смысле он возлагал большие надежды на Вальдерзе. Он ценил Вальдерзе за оригинальность, смелость и готовность принимать решения. Высшие военные круги одобрили выбор Мольтке. В 1882 году Вальдерзе был назначен на должность генерал-квартирмейстера в большой Генеральный штаб и, поскольку Мольтке предоставил ему полную свободу, взял на себя решение всех практических вопросов.

Мольтке панически боялся всего, что было связано с политикой. Вальдерзе просто не мог держаться вне политики; не позволял характер. Он воспользовался возможностью, которую в полной мере предоставила ему новая должность. Теперь он мог говорить свободно. Его речь была непосредственной, наивной, но все же впечатляла. Ему, конечно, очень помог авторитет Мольтке, но, кроме того, он нашел союзника в лице генерала Альбедиля, который надеялся вместе с Вальдерзе освободиться от влияния военного министерства.

Особенно болезненным был вопрос о доступе к императору, и именно здесь был нанесен первый главный удар. Начиная с 1883 года Вальдерзе получил право прямого доступа к императору, минуя военное министерство. Мольтке этого даже не приходило в голову. Если он понадобится императору, говорил Мольтке, то тот пошлет за ним. У Вальдерзе был другой взгляд на вещи.

Начало было удачным, а дальше пошло еще лучше. Одним из первых действий, предпринятых Вальдерзе, опять же вместе с Альбедилем, стала замена Камеке более подходящим для должности военного министра генералом Паулем фон Шелендорфом, бывшим начальником оперативного отдела Генерального штаба. Новый министр был всецело за полнейшее использование прав прямого доступа и относился к тем, кто настаивал на избавлении Генерального штаба от опеки военного министерства. Но Вальдерзе целил еще дальше. Он стремился превратить военное министерство в обычную административную службу, а всю реальную власть передать Генеральному штабу. Ему не удалось достичь поставленной цели, однако в последующие годы (с подачи Вальдерзе) Генеральный штаб стал отвечать за разработку принципов военного искусства и проведение маневров. Но Вальдерзе был не из тех людей, которые замыкаются в узко ведомственной сфере. Он поддерживал контакт с министерством иностранных дел, в котором имел конфиденциальные отношения с Хольстеном. Кроме того, с помощью военного атташе он, неофициально, представляет собою наполовину военную, наполовину дипломатическую разведывательную службу. Вскоре посол в Санкт-Петербурге генерал фон Швейниц написал, что режим Вальдерзе – Альбедиля создал «весьма представительную дополнительную тиранию» в пределах режима Бисмарка.

Достигнув выигрышной позиции, отважный офицер погружался в неизведанные моря публичной деятельности. Под началом майора Заха, начальника разведывательной службы, было открыто пресс-бюро, и ряд офицеров в отставке, отличавшихся бойким пером, были приняты на работу в качестве так называемых «газетных гусар». Среди них был майор Шейберт, бывший военный обозреватель в армии Роберта Е. Ли. В основном эти господа писали для ультраконсервативной «Kreuzzeitung», издатель которой, большой любитель развлечений и по гроб жизни обязанный фон Гаммерштейну, был во всех отношениях в долгу и перед Вальдерзе; издатель получил от Вальдерзе на газету сто тысяч марок. Вальдерзе не избегал и окольных путей. Он установил контакт с сомнительной личностью, Эрнстом Шуманом (одно время он был корреспондентом «New York Herald»), который вроде бы принимал участие в ритуальном убийстве. Прямо скажем, странная компания для одного из духовных наследников Гнейзенау.

Такому неугомонному человеку, как Вальдерзе, было трудно удержаться от того, чтобы не влезать в вопросы высокой политики. Его высказывания были столь непосредственными, что должны были вызывать ужас у людей, воспитанных в традициях классической дипломатии. У империи, заявлял он с трогательной наивностью, слишком много врагов. Французы, славяне, католики – это все враги. Только большая война поможет избежать трудностей. В 1873 году ему хотелось сразиться с Францией, но, поскольку он разделял мнение Мольтке, что решающим является Восточный театр военных действий, Вальдерзе сосредоточил свое внимание на России. В 1878 году Вальдерзе хотел (с помощью Англии) воевать с Россией и охотно говорил о мобилизации Австрии, Италии и Турции.