Дон Эверит - Подводные лодки типа «К» Страница 3

1. Слишком резкое увеличение размеров по отношению к существующим лодкам.

2. Использование паровых турбин.

3. Проблемы управляемости в ходе погружения и в подводном положении.

С момента этого совещания и до октября 1914 года не было сделано никаких попыток ответить на эти вопросы. Строящаяся Скоттом в Гриноке подводная лодка «Суордфиш» оказалась сплошной головной болью. Проблема возникала за проблемой, и после 14 месяцев работы лодка не была закончена и наполовину.

Вот в такой обстановке Черчилль в своем меморандуме от 28 октября 1914 года и заявил, что «паровые двигатели могут быть использованы для дополнения нефтяных», хотя это походило на жест отчаяния. Однако даже для столь явного шага назад все-таки имелись основания.

К чести Фишера, снова занявшего кабинет № 73 — резиденцию Первого Морского Лорда, — отметим, что он не позволил панике из-за нехватки подводных лодок повлиять на свои суждения. Со своей обычной вулканической энергией он принялся за решение задачи, которую поставил перед ним Черчилль. 30 октября он появился в новом кабинете, а уже через двое суток созвал совещание командования подводных сил и соответствующих чиновников Адмиралтейства. Он начал с того, что пообещал суперинтенданту Адмиралтейства по контрактам сделать его жену вдовой, если дело ограничится писанием бумажек. «Мне нужны лодки, а не контракты», — заявил Фишер. Через неделю представители всех кораблестроительных фирм Англии были собраны на совещание в Адмиралтействе. К концу дня Фишер выдал 12 фирмам заказы на строительство 38 подводных лодок. Через несколько дней он заказал еще 6 лодок на британских верфях и 10 лодок у «Бетлхэм Стил Корпорейшн» в Нью-Йорке. В результате довоенных подвигов Кийза у него имелся целый ворох проектов. В этот момент в Англии строились 16 лодок 6 различных экспериментальных типов. Фишер плюнул на все это, отмахнулся от предложения Черчилля заняться лодками с паровыми турбинами и заказал на британских верфях несколько модернизированный вариант испытанного типа Е, который он сам строил 5 лет назад. Американский проект, лодки типа Н, тоже были надежными и испытанными. Свидетельством мудрости Фишера стали замечательные достижения лодок типа Е в годы войны. Отличились и созданные на их основе лодки типа G. Зато экспериментальные лодки Кийза не добились ничего. Типы S и W были непригодны для использования в холодных северных водах. Их продали Италии, когда та вступила в войну. Лодки типов V и F были списаны.

Хотя Чрезвычайная военная кораблестроительная программа 1914 года, предложенная Фишером, сняла проблему недостаточного количества лодок, немедленно началась паника по иному поводу. Адмиралы, командующие различными эскадрами, начали сообщать, что германские лодки имеют значительно более высокую надводную скорость, чем британские лодки. Кто-то договорился до того, что видел немецкую лодку, идущую со скоростью 22 узла. Гибель броненосца «Формидебл», торпедированного 1 января 1915 года, дала пищу новым слухам. Адмирал Бейли, чтобы оправдаться, начал говорить, что немецкая лодка в шторм сумела догнать его броненосцы. В результате из 780 человек экипажа погибли 547. Фишер тоже начал прислушиваться к этим фантастическим историям, которые основывались только на более чем сомнительных наблюдениях. 4 января 1915 года он написал Джеллико: «Мы не может догнать их лодки. Мы знаем, что 2 из них развили 19 узлов в надводном положении».

Фишер немедленно приказал начальнику Отдела кораблестроения Адмиралтейства начать проектирование лодки, способной развить 20 узлов в надводном положении. Поэтому д’Эйнкерт в очередной раз предложил использовать паровые турбины, повторив, что ни одна дизельная подводная лодка, спроектированная для Королевского Флота, не превысит скорость 15,5 узлов. Но при паровых турбинах д’Эйнкерт гарантировал более 20 узлов.

Всего 2 месяца назад здравый смысл и чутье подсказали Фишеру, что котлы и дымовые трубы плохо сочетаются с подводной лодкой. Опыт маленькой французской лодки «Аршимед», оснащенной паровыми машинами, еще больше укрепил его в этом мнении. «Аршимед» был временно придан силам Роджера Кийза. 17 декабря эта лодка вместе с 7 британскими лодками образовала завесу в Гельголандской бухте, чтобы перехватить линейные крейсера адмирала Хиппера, когда те будут возвращаться после обстрела Скарборо и Харлпула. Вечером высокая волна ударила в борт лодки и так помяла дымовую трубу «Аршимеда», что ее нельзя было опустить. Теперь перекрыть дымоход было невозможно, и лодка потеряла способность погружаться. Погода ухудшилась еще больше, и вода начала поступать внутрь корпуса через изуродованную трубу. Экипаж выстроился живой цепочкой с ведрами, чтобы откачивать воду из котельного отделения. Свидетелем всего этого был британский офицер связи капитан 2 ранга Годфри Герберт. На рассвете подводная лодка все еще болталась на поверхности, не способная погрузиться. Она находилась совсем недалеко от Гельголанда и могла стать легкой добычей германских патрульных кораблей. В течение 2 дней «Аршимед» кое-как полз на запад. Шторм, который вынуждал команду непрерывно работать ведрами, спас лодку, так как помешал германским кораблям выйти в море. В конце концов «Аршимед» благополучно прибыл в Гарвич. Фишер услышал об этом инциденте, когда он изучал рапорты командиров лодок, так и не сумевших атаковать германские линейные крейсера. Фишер тут же заявил д’Эйнкерту, что не желает больше слышать о паровых машинах.

В результате в конце января 1915 года Отдел кораблестроения спроектировал дизельную лодку, которая, по словам д’Эйнкерта, могла достичь скорости 21 узел. Ее машинная установка состояла из 3 дизелей, которые устанавливались на лодках типа Е. В общей сложности этот монстр имел 36 цилиндров. 29 января Фишер утвердил строительство 8 новых лодок типа № на верфях Портсмута, Девенпорта и Пемброка.

Необходимость принимать меры против быстроходных германских лодок на время утихомирила командование Гранд Флита, но это спокойствие не затянулось. Самым опасным в сложившейся ситуации было то, что практически все командование флота совершенно не представляло себе, что должна делать подводная лодка в начавшейся войне. Адмиралы искренне верили, что линейный флот должен иметь свои собственные флотилии подводных лодок, способных действовать совместно с надводными кораблями на привычной тем скорости 21 узел. Это заблуждение ни в коей мере не разделяли офицеры и матросы подводного флота, которых совсем не радовала перспектива погружаться и маневрировать под бортом собственных линкоров, каждую секунду рискуя попасть под сокрушительный удар мощного форштевня. Следует отметить, что никто, кроме подводников, не считал лодку способной действовать в одиночку. Объясняется это, вероятно, довольно просто. Адмиралы цеплялись за проверенные принципы морской стратегии, считая их незыблемыми. Они думали, что главной задачей флота во время войны является уничтожение флота противника в генеральном сражении. Ничего, кроме битвы между двумя Великими Армадами, они не видели и не желали видеть. Каждый мичман бредил Трафальгаром и видел себя на месте Нельсона. Об этом же грезили в 1914 году Джеллико, Битти и другие адмиралы. Они проводили долгие часы, разрабатывая детальные планы генерального сражения. Черчилль тоже полагал, что «германский флот предназначен служить инструментом испытания силы флота величайшей в мире морской державы». Если удастся построить подводные лодки, способные сопровождать флот, британские адмиралы смогут использовать их для внезапного удара по вражескому флоту во время развертывания.

Коммодор Кийз, который отвечал за подводные лодки в течение последних 4 лет, но никогда сам на лодках не служил, разделял сладкие грезы относительно лодок, действующих вместе с флотом. В 1913 году во время больших маневров, имитировавших генеральное сражение двух флотов, он решил опробовать эту идею на практике. Результаты опыта оказались зловещими. 4 подводные лодки были развернуты строем фронта с интервалами в 1 милю. Они следовали в составе одного из флотов за передовой завесой крейсеров. Дозорные крейсера должны были информировать Кийза, находившегося на лидере «Свифт», о перемещениях вражеского флота, а он предполагал руководить действиями своих лодок, приказывая им погружаться и атаковать, когда это будет нужно. Весь этот спектакль был разыгран как-то лениво, потому что флот не мог двигаться быстрее 14 узлов — предельной скорости подводных лодок. Этот фактор, по словам Кийза, превратил учения в нечто примитивное. Он признается, что имел «несколько неприятных моментов, следя за линкорами, крейсерами и эсминцами, снующими во всех направлениях над нашими лодками. Несколько часов я пребывал в смертельном страхе, что одна из лодок попала в беду. Однако она всплыла, и все закончилось хорошо».