Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» № 1 за 2005 года (2772) Страница 32

Так, первая, самая короткая стадия медленного сна – это переход от бодрствования к дремоте, во время которого в мозге человека проскальзывают обрывочные, лишенные эмоций мысли, создающие своеобразное ощущение «уплывания». Вторая, наиболее представительная по времени (до 50% длительности всего ночного отдыха), – так называемый поверхностный сон. И хотя в этой фазе психическая деятельность носит фрагментарный характер, тем не менее это настоящий сон, с уникальной работой мозга, отражаемой на электроэнцефалограмме появлением своеобразных «веретен» и так называемых «К-комплексов». Через 20—30 минут спящий, погружаясь в глубокий медленный сон, входит в третью, а затем и в четвертую его фазы, именуемые «дельта-сон» потому, что на ЭЭГ появляются выраженные медленные волны, похожие на эту греческую букву.

Обычно людям, разбуженным во время такого медленного сна, кажется, что он был очень коротким и не очень глубоким. На самом деле функция всех фаз медленного сна, занимающего у здоровых людей более 2/3 времени всего ночного отдыха, чрезвычайно важна: исследованиями установлено, что в эти моменты идет восстановление биохимического равновесия мозговой ткани и активизация управления внутренними органами. К примеру, в период «дельта-сна» в организме усиливается синтез белков, происходит деление клеток, идет выработка некоторых жизненно важных гормонов, в том числе и гормона роста. Может быть, именно поэтому дети во время сна летают… После пребывания в течение 30—40 минут в «дельта-сне» спящий, как правило, возвращается на короткое время во вторую стадию, а потом, изменив положение тела, впервые погружается в быстрый (парадоксальный) сон, что сразу же проявляется изменением рисунка на электроэнцефалограмме – волны с высокой амплитудой и медленной активностью сменяются низкоамплитудными с быстрым ритмом. Н. Клейтман назвал открытый им сон парадоксальным потому, что думал, будто это некое вторжение механизмов бодрствования в период глубокого сна. Полное же объяснение парадокса быстрого сна дал другой выдающийся сомнолог, французский ученый Мишель Жуве. В ходе множества опытов он доказал, что парадоксальный сон – это не сон в его привычном понимании и не бодрствование, а особое, третье состояние организма. Парадокс этот проявляется в полном расслаблении мышц тела и в то же время быстром движении глаз, хорошо заметном через закрытые веки. Кроме того, у спящего наблюдаются так называемые вегетативные «бури» – повышение артериального давления, сердцебиение, неравномерность пульса и дыхания, подергивание мышц лица, рук и ног.

Связь между характером сновидений и состоянием психики очевидна – при неврозах и переживаемых стрессах они более интенсивны и более тревожны, структура их сложнее, сюжеты фантастичнее, чем у здорового человека. Что же касается интерпретации сновидений, то в этой области приоритет держат психоаналитики, и прежде всего Зигмунд Фрейд, чья книга «Толкование сновидений», вышедшая в свет в 1900 году, стала «библией» познания пути в бессознательное посредством анализа сновидений. В ней Фрейд изложил психоаналитические представления о функциях сновидений и принципы их толкования. Фрейд считал, что источником сновидений служат скрытые сексуальные и агрессивные влечения человека, которые он и удовлетворяет в такой символической форме. Его ученик и не менее выдающийся психолог Карл Юнг рассматривал их функции гораздо шире: по его мнению, во сне, помимо символов «индивидуального подсознания, наблюдается и коллективное подсознание», а потому сновидения нужно рассматривать как момент жизни, над которым властвует бессознательное, погружая человека в параллельную реальность.

За счет какой нейрохимии происходит чередование стадий сна? Каковы механизмы, включающие медленный и парадоксальный сон? Эти и многие другие вопросы занимают пристальное внимание ученых, исследующих нейрофизиологические, биохимические и филогенетические аспекты сна. Всего несколько лет назад был определен «центр сна», который находится в глубине мозга, в области переднего гипоталамуса. Он содержит особые нейроны, выделяющие главное тормозное вещество мозга – гамма-аминомасляную кислоту. Эти нейроны ослабляют деятельность своих активирующих «коллег», что способствует погружению в медленный сон. У парадоксального сна собственный «штаб» управления, расположенный в задней части мозга, главным его химическим передатчиком сигналов служит медиатор (ацетилхолин), обеспечивающий активность клеток коры мозга в сновидческой фазе. Ученые уверены, что в парадоксальном сне интенсивно перерабатывается информация, полученная в предшествующем бодрствовании и хранящаяся в нейрологической памяти, в том числе и генетическая информация. Но каким образом? На этот вопрос ответа пока нет. Великий сомнолог XX века Мишель Жуве, будучи уверенным, что сон является квинтэссенцией жизненных процессов в мозге, заметил: «Кто откроет тайну сна, тот познает тайну мозга».

По норме, для восстановления организма требуется 4—6 циклов с чередованиями медленного и быстрого сна, в среднем 6—8 часов. Хотя встречаются люди, которым достаточно проспать гораздо меньше. О своей способности довольствоваться 4—5 часами сна в одном из интервью говорила Маргарет Тэтчер. Психологи оценивают короткоспящих людей как энергичных, амбициозных, социально адаптированных людей, а долгоспящих – как тревожных индивидуалистов, озабоченных своими проблемами. Впрочем, если сослаться на пример спавшего около 10 часов Альберта Эйнштейна, то такая характеристика может вызвать сомнения.

Почти у половины жителей планеты отмечаются различные нарушения сна, приводящие к ухудшению состояния здоровья. Некачественный сон оборачивается большими экономическими потерями. Так, в частности, в США подсчитано, что из-за нарушений сна у 36% взрослых американцев ежегодные потери составляют 6 млрд. долларов. Именно поэтому усилия армии сомнологов направлены на лечение расстройств сна. В России первый и самый мощный в стране сомнологический центр на базе кафедры неврологии ФППО ММА имени И.М. Сеченова создал невролог действительный член РАМН Александр Моисеевич Вейн. Он не только исследовал непосредственные нарушения сна, но и изучал их характер в зависимости от генетических особенностей или при соматических заболеваниях. При этом выяснилось, что лечение многих болезней, в том числе сердечно-сосудистых, желудочно-кишечных и нервных, не может считаться успешным, если не учитывать взаимосвязи их развития с нарушениями сна и не пытаться одновременно устранять их. Так какие же нарушения сна более всего распространены сегодня? Это в первую очередь бессонница – среди специалистов ее принято называть инсомнией, поскольку объективно без сна не может обойтись ни один человек. Под инсомнией подразумевают либо невозможность заснуть, либо частые пробуждения среди сна, что, конечно же, приводит к разбитости, вялости, снижению работоспособности и качеству жизни человека в целом. Причиной инсомнии являются стрессы, неврозы, различные соматические и психические заболевания, а также работа по сменам, длительные авиаперелеты и постоянное умственное перенапряжение. Лечение бессонницы многие привыкли связывать с потреблением снотворных препаратов, сегодня жители планеты ежегодно принимают миллиарды таблеток. Но, несмотря на их разнообразие, эти препараты далеки от придания сну естественного состояния – они уменьшают бодрствование и улучшают засыпание, но не восстанавливают глубокие стадии медленного сна, равно как и быстрый сон, то есть не помогают решить главные задачи. Помимо этого, снотворные препараты имеют и побочное действие, а именно эффект привыкания. Ряд снотворных обладает наркотическим действием, из-за чего в России они определены медикаментами строгой отчетности и продаются только по рецепту, что, разумеется, снижает доступность этих средств для людей, желающих улучшить с их помощью свой сон. Поэтому повсеместно идет работа по созданию более эффективных и менее вредных препаратов. В частности, перспективным является исследование некоторых пептидов (препаратов, выделенных из организма животных или их искусственных аналогов). Такую работу в нашей стране ведет доктор биологических наук В.М. Ковальзон. В ходе экспериментов на кроликах и крысах ему удалось доказать, что введение даже небольшого количества этих веществ приводит к увеличению медленного сна без нарушения его структуры. Очень важно, что действие этих пептидов на сон носит мягкий, модулирующий характер и коренным образом отличается от эффекта снотворных фармакологических препаратов, которые до сих пор производят на основе чуждых нашему организму веществ.

Другое нарушение – это гиперсомния, то есть сонливость. Она зачастую является следствием плохого ночного сна, хотя есть редкая форма заболевания, когда вне зависимости от того, сколько удалось поспать, у человека существует повышенная потребность в сне – до 10—12 часов в сутки.