Вокруг Света - Журнал "Вокруг Света" №11 за 2005 год Страница 32

Развитие этой технологии является очень перспективным, поскольку она позволяет выполнять в суставе манипуляцию любой сложности. За счет разрешающей способности оптических инструментов артроскопия дает возможность производить хирургическое вмешательство даже на микроскопическом уровне. Осложнения после них встречаются крайне редко, их число составляет менее чем 1% от всех проводимых операций. Как правило, боль после такого вмешательства также минимальна и сохраняется недолго. Небольшая ранка от артроскопа заживает быстро, и больные уже через несколько дней могут совершать движения в суставе.

Мнение специалиста

Заведующий сектором биомеханики и коррекции движений Федерального бюро медикосоциальной экспертизы и реабилитации инвалидов профессор Анатолий Самойлович Витензон:

— Для реабилитации тех людей, кто из-за тяжелой болезни или травмы потерял способность полноценно двигаться, в нашем учреждении (бывшем Институте протезирования) успешно применяется оригинальный метод искусственного управления движениями — программируемая электромиостимуляция при ходьбе.

Как известно, вследствие заболеваний опорно-двигательного аппарата и поражения различных отделов нервной системы возникает и недостаточность функции мышц. Занимаясь исследованием ходьбы, мы пришли к выводу: если ослабленные мышцы многократно стимулировать в соответствующие фазы шага, то вырабатывается правильный двигательный стереотип, который поможет в восстановлении функций всего опорнодвигательного аппарата. Причем лечение может проводиться только при выполнении шагательных движений, потому что именно тогда работают локомоторные центры головного и спинного мозга, принимающие сигналы от движущихся конечностей и туловища.

При сокращении мышц информация о раздражении находящихся в них нервных окончаний поступает непосредственно в центральную нервную систему. С помощью электростимуляции мы корректируем эту информацию, то есть подсказываем организму, как нужно правильно ходить. И тогда мозг воспринимает ее как единственное «руководство» к действию и посылает из головного мозга уже измененные сигналы к мышцам, чего мы и добивались. Так закрепляется стереотип нормальной ходьбы.

Конечно, уловить нужный момент в работе мышц очень сложно. Ведь у каждого своя манера ходьбы, свои отклонения от биомеханической нормы. Поэтому перед тем, как назначить лечение, мы с помощью особого диагностического оборудования проводим клинико-биомеханический и электромиографический анализ, который оценивает работу 26 мышц, и находим те из них, которые страдают недостаточной функцией. Сама техника метода достаточно проста: на мышцу, которая определена в ходе обследования как ослабленная, накладываются накожные электроды. Интенсивность, режим и время воздействия тока также подбираются заранее. Обычно даем такую стимуляцию, которая обеспечивает отчетливую, но безболезненную коррекцию движений при ходьбе. Главный принцип здесь состоит в том, чтобы фазы воздействия тока очень точно, до долей миллисекунды, были синхронизированы с моментами естественного возбуждения и сокращения мышц. Это контролируется системой датчиков, соединенных со стационарным многоканальным корректором, управляемым, в свою очередь, компьютерной системой. Ну а время процедуры обычно составляет 30—60 минут, в течение которых пациентам требуется пройти расстояние до двух километров.

За тридцать лет применения метода в Федеральном бюро успешно пролечено более 6 тысяч больных, причем 1 117 человек — с тяжелыми повреждениями спинного мозга. Реабилитировать такое количество спинальников не удалось пока никому в мире.

Мнение пациента: «наши врачи — лучшие»

Народный артист России Владимир Винокур:

— В 1992 году, будучи в Германии, я попал в автомобильную катастрофу. Два моих приятеля, в том числе близкий друг Николай Обеленцев, погибли. Мне повезло, но тяжелые травмы приковали меня к постели на долгие месяцы. Правая нога была вывихнута в тазобедренном суставе, в левом бедре — сложный перелом вертлужной кости. Меня положили в немецкий госпиталь, где врачи вынесли страшный приговор — левую ногу надо ампутировать. Услышав это, я попросил Иосифа Кобзона связаться с нашими врачами, и меня перевели в российский военный госпиталь. Командующий группой наших войск в Германии Матвей Прокопьевич Бурлаков немедленно дал необходимые распоряжения, и врачи-травматологи Олег Рекун и Сергей Падута в буквальном смысле слова склеили меня по кускам.

Три месяца я лежал на вытяжке, просверленный со всех сторон и подвешенный к специальному «вертолету». Потом мне разрешили садиться и вставать. А вот ходить надо было учиться заново. Мои ноги не хотели подчиняться мне. Ночами, когда в госпитале все засыпали, я разрабатывал их, пытался наращивать мышцы. Называл эти ночные тренировки «гестапо». Удивительное чувство было у меня, когда я сделал первые шаги. Несмотря на огромные усилия и нечеловеческую боль — это было настоящим достижением. Ухаживавшая за мной старшая сестра травматологического отделения Даля снимала мои «продвижения» на видео. Как первый раз сел в инвалидное кресло, как сделал первый шаг и как первый раз вышел на прогулку…

Когда я уезжал домой, заехал к немцам и перед ними станцевал цыганочку. Для меня это было очень важно, ведь они говорили, что после таких травм с актерской профессией можно распрощаться.

Алевтина Паршина