Олег Козинкин - Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу? Страница 35

Захаров в первом случае процитировал слова Жукова, а дальше пересказал аргументацию якобы Сталина из мемуаров же Жукова. Дословно Жуков утверждал так:

«И. В. Сталин был убежден, что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной, Донецким бассейном, чтобы лишить нашу страну важнейших экономических районов и захватить украинский хлеб, донецкий уголь, а затем и кавказскую нефть». (Воспоминания и размышления, М., 1969 г., с.220)

На что В. М. Молотов и реагировал очень остро:

«– Жуков упрекает Сталина, – говорит Молотов. – Я не думаю, чтобы Сталин считал так, как Жуков пишет, что главное направление будто бы на Украину. Я этого не думаю. И не думаю, чтобы ссылка на Сталина у Жукова была правильная. Я ведь не меньше Жукова знал о том, что Сталин говорит, а об этом я не помню. Я этого не помню. Я это не могу подтвердить.

<…>

Главное – Москва, а не Украина, но Сталин при этом, конечно, считался и с тем, чтобы не дать им возможности толкнуться к Донбассу и к Днепропетровску. <…>

С этим надо считаться… Поэтому тем более на Жукова надо осторожно ссылаться… Вы сейчас можете что угодно говорить, я немножко ближе к этому делу стоял, чем вы, но вы считаете, что я забыл все…

14.01.1975, 04.10.1985» (Чуев Ф. «Сто сорок бесед с Молотовым: Из дневника Ф. Чуева», М., 1991 г., с.58)

Как видите, Сталин никогда особо не считал, что Гитлер в первую очередь пойдет на Украину и против неё выставит главные силы соответственно. И рассмотренные выше схемы из исследования «1941 год – уроки и выводы», изготовленные на основе подлинных вариантов отражения агрессии осени 1940 года, которые остались в силе и к весне 41-го, это подтверждают. Поэтому приведенные слова Захарова больше похожи на «лукавство» в «угоду линии партии», в надежде, что его книга увидит свет. Впрочем, его книгу так и не дали издать в те годы, при его жизни…

«Это убеждение И. В. Сталина постепенно окрепло. Особенно упрочилось оно весной 1941 года, когда гитлеровская Германия двинула свои вооруженные силы для овладения странами Балканского полуострова». (М. В. Захаров, указанное сочинение, с. 179)

Что уж там «упрочилось» у Сталина – сложно сказать, но сам же Захаров и пишет потом, что главные силы немцев по утвержденным планам так и ожидались только против Прибалтики и Белоруссии. Т. е. «тиран» вроде как заставляет военных считать Украину главной целью Гитлера, но сами наши военные планы, в которых главные силы Гитлера ожидаются по Прибалтике и Белоруссии – в ГШ не меняют. Что как минимум «странно». Так что это только Жуков и мог утверждать в своих мемуарах, что «Сталин заставлял военных считать Украину главной целью Гитлера», и именно на него тут Захаров, по сути, и «сослался», на жуковские фантазии о «мнении тирана»… А не на Сталина. Так что это именно военные убеждали «тирана» в том, что Гитлер попрет в первую очередь на Украину, а не наоборот. А когда авантюра с тем ответным наступлением из КОВО «23 июня» накрылась, то чтобы скрыть свою вину и ответственность, такие, как Жуков, и стали обвинять Сталина в том, чего не было, – что «тиран заставлял их считать, что именно на Украине Гитлер нанесет свой главный удар». И, мол, поэтому они там столько войск нагнали.

«Можно предположить, что частая смена начальников Генерального штаба в тот период (в течение шести месяцев на этот ответственный пост был назначен третий начальник – в середине августа 1940 г. вместо Б. М. Шапошникова был назначен К. А. Мерецков, а в феврале 1941 г. его сменил Г. К. Жуков) кроется именно в той позиции, которую они вынуждены были отстаивать при решении коренного вопроса плана обороны страны.

Объяснения, что перемещение с поста начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова произошло якобы из-за того, что он стал «часто прибаливать», а К. А. Мерецкова – якобы потому, что его доклад на декабрьском расширенном совещании Главного военного совета в 1940 году не понравился С. К. Тимошенко, а разбор январской оперативной игры в 1941 году – И. В. Сталину, конечно, нельзя принять всерьез.

Перенацеливанию основных усилий Красной Армии на Юго-Западное направление в плане стратегического развертывания способствовали и другие обстоятельства. Отчасти это можно объяснить и тем, что ключевые посты в Генеральном штабе начиная с лета 1940 года постепенно заняли специалисты по Юго-Западному направлению. С назначением Народным комиссаром обороны маршала С. К. Тимошенко, до этого командовавшего Киевским Особым военным округом, произошли крупные перестановки в Генштабе». (указанное сочинение, с. 179–180)

Вот тут Захаров и показал, что именно для протаскивания дурной идеи ответного удара из КОВО при ожидании главных сил Германии против ПрибОВО-ЗапОВО Тимошенко и поубирал из Генштаба тех, кто с этой идеей согласен не был – маршала Шапошникова и его сторонников.

«В июле 1940 года из Киевского Особого военного округа в Генеральный штаб были назначены: генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин (начальник штаба округа) – сначала на должность начальника Оперативного управления, затем первого заместителя начальника Генштаба; генерал-майор Н. Л. Никитин – начальником мобилизационного управления; корпусной комиссар С. К. Кожевников (член Военного совета КОВО) – военным комиссаром Генштаба.

В феврале 1941 года командующий КОВО генерал армии Г. К. Жуков выдвигается на пост начальника Генштаба. В марте этого года на должность начальника Оперативного управления Генштаба переводится заместитель начальника штаба КОВО генерал-майор Г. К. Маландин, а начальник отдела укрепленных районов штаба КОВО генерал-майор С. И. Ширяев – на должность начальника укрепленных районов.

Сотрудники, выдвинутые на ответственную работу в Генштаб из Киевского Особого военного округа, в силу своей прежней службы продолжали придавать более важное значение Юго-Западному направлению». (указанное сочинение, с. 180)

После выхода в свет двухтомного исследования А. Б. Мартиросяна «22 июня: Блицкриг предательства…» некоторые его критики попытались опровергать его в том, что тот на «киевскую мафию» наговаривает. Но прежде чем критиковать Мартиросяна, им стоило бы Захарова и почитать – тот тоже на это указывает как на одну из причин появления и протаскивания идеи нанесения ответного удара из КОВО. Точнее, «люди Тимошенко», бывшие сослуживцы наркома по КОВО («киевская мафия», куда входил и Жуков, командующий КОВО до назначения на Генштаб), и должны были эту идею претворить в жизнь.

«При оценке общей военно-стратегической обстановки на Западном театре войны их внимание, на наш взгляд, невольно приковывалось к тому, что было более знакомо, тщательно изучено и проверено, что «прикипело к сердцу», длительно владело сознанием и, естественно, заслоняло собой и отодвигало на второй план наиболее весомые факты и обстоятельства, без которых нельзя было воспроизвести верную картину надвигавшихся событий.

Подобный метод подбора руководящих работников Генерального штаба нельзя признать удачным. Никакого повода или веских оснований к широкому обновлению его состава в условиях приближавшейся войны, да к тому же лицами, тяготевшими но опыту своей прежней деятельности к оценке обстановки с позиций интересов командования Юго-Западного направления, не было». (указанное сочинение, с. 180)

А вот этим как раз и занимался лично нарком обороны, а не Сталин! И именно наркома Тимошенко в данном случае и критикует Захаров за насаждение в НКО и ГШ «своих» людей. И на деле показывает, как штаб КОВО, в котором в это время и рулил командующим Киевским ОВО Жуков, и предлагал дурные идеи нанесения ответного удара из КОВО. Пытаясь уверить Сталина, что именно против КОВО немцы и выставят свои главные силы.

«Характер оперативно-стратегических взглядов работников, прибывших из КОВО, достаточно рельефно выражает представленная в Генштаб в декабре 1940 года «Записка по решению Военного совета Юго-Западного фронта по плану развертывания на 1940 год» за подписью начальника штаба Киевского военного округа генерал-лейтенанта M. A. Пуркаева.

В разделе «Военно-политическая обстановка и оценка противника» указывалось, что «ввод немецких войск в Румынию и Финляндию, сосредоточение к границам СССР более 100 дивизий и направление политических и стратегических усилий на Балканы (группа генерала Бласковеца и группа генерала Рейхенау), наличие германо-итало-японского союза и появление итальянских (видимо, имелось в виду немецких – М. Захаров) дивизий в Румынии следует рассматривать не только как мероприятия, направленные против Англии, но и как мероприятия, которые могут обратиться своим острием против СССР… Такое положение на Балканах создает для Германии благоприятные условия: а) использование взаимодействия с европейским союзником – Италией; б) использование военно-экономических ресурсов Балканских государств (в первую очередь нефти) и их вооруженных сил (в первую очередь Венгрии и Румынии); в) использование плацдарма для вторжения на богатую сельским хозяйством и промышленностью территорию УССР». Отсюда делается вывод, что основные усилия Германии будут нацелены против Юго-Западного фронта, а значит, «здесь следует ожидать главный удар объединенных сил противника».