Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве Страница 35

Когда Бев Басе, красивая девушка с копной золотистых волос, заняла место для дачи свидетельских показаний и начала свой рассказ, в зале не было человека, который слушал бы ее более внимательно, чем Фил Бэрлсон.

Басе рассказала о том, как в тот роковой день 2 августа она приехала в особняк на собственном автомобиле. Это было, как ей помнится, примерно в полдень. Накануне из Хьюстона вернулась Андрия, гостившая там у бабушки, поэтому Бев решила взять девочку с собой и отправиться вместе с ней за покупками. Далее Бев Басе рассказала, как сама выбрала для Андрии майку и помогла той одеться. Это лишь укрепило в сознании присутствовавших представление об Андрии как о невинном ребенке, во всем полагавшемся на старших подруг и членов своей семьи и полностью доверявшем им.

Тим Карри считал чрезвычайно важным, чтобы присяжные стали испытывать симпатию и добрые чувства к Андрии, чтобы она представлялась им мягкой, чувствительной натурой с артистическими наклонностями, девочкой, которая приходила в восторг от красоты окружавшего ее мира, существом столь добрым и нежным, что могла научить уживаться друг с другом птицу и кошку. Ведь до сих пор присяжные знали лишь то, что девочке было 12 лет и что ее уже нет в живых. В своих письменных показаниях Басе трогательно рассказывала о том проведенном вместе с Андрией дне, когда девочка, поделившись впечатлениями о своей поездке, потом долго стояла у витрины зоомагазина с одной лишь целью — "поболтать" с продававшимися там зверюшками. Но защита, разумеется, уже заранее ознакомилась с этими показаниями, поэтому, когда Басе дошла до эпизода у зоомагазина, Хейнс заявил протест, сказав, что это к делу не относится. Протест был принят — и присяжные так никогда и не услышали эту историю. Басе и Андрия вернулись в особняк около четырех часов. В это время там уже были Присцилла и Ди со своим приятелем. Они поболтали примерно час, а может быть, и дольше. Затем приехал Бубба Гаврел.

В самом начале показаний Бев Басе Тим Карри установил, что девушка знала семью Дэвисов в течение семи лет, поэтому вряд ли могла обознаться. Окружной прокурор поинтересовался, куда еще заезжали Басе и Гаврел в тот вечер 2 августа, а также попросил рассказать об их случайной встрече с Фарром и Присциллой в клубе "Рангун рэкит", умело подводя ее к моменту убийства. Басе вспомнила, что из клуба они выехали примерно в 11.30 вечера, минут через двадцать после того, как оттуда уехали Фарр с Присциллой. У нее, как и у Гаврела, в тот вечер часов не было, поэтому время она могла назвать лишь приблизительно. Затем она рассказала, как они подъехали к особняку и как, выйдя из машины Гаврела, она услышала что-то похожее на крик, доносившийся из дома.

Басе почти слово в слово подтвердила версию Гаврела. Во дворе она увидела человека в черном. Первое, что ей пришло в голову, было: они наткнулись на грабителя, пытавшегося проникнуть в дом.

— А что сказал этому человеку Бубба Гаврел? — спросил окружной прокурор.

— Он сказал: "Эй, послушайте, что здесь происходит? Куда все подевались?" Человек ответил: "Они все там. Я вас проведу".

По словам Басе, Гаврел пошел за ним, а она — за Гаврелом, держась от него на расстоянии нескольких шагов. Они прошли мимо гаража и направились по дорожке к двери, ведущей в столовую. Это был главный вход в особняк.

Вопрос: На каком расстоянии вы находились от человека, когда подошли к хорошо освещенному месту?

Ответ: Насколько мне помнится, Бубба был от него на расстоянии одного метра, а я шла сразу же за Буббой.

Вопрос: Вы узнали человека в черном?

Ответ: Да, узнала, когда он повернул за угол.

Вопрос: Вы сказали что-нибудь, когда человек повернул за угол?

Ответ: Да. Я сказала: "Бубба, это же Каллен!" Тогда человек повернулся и выстрелил, Бубба вскрикнул, споткнулся и упал прямо передо мной.

Вопрос: А что делал подсудимый потом?

Ответ: Он нагнулся над Буббой и протянул к нему руку.

Вопрос: Когда он нагнулся, какое расстояние было между ним и Буббой?

Ответ: Наверное, с полметра. Я закричала, и тогда он [Каллен] выпрямился и посмотрел мне прямо в лицо. Я бросилась бежать… Он погнался за мной.

Вопрос: Как долго вы стояли друг против друга?

Ответ: Несколько секунд.

Вопрос: Вы ему что-нибудь сказали?

Ответ: Я сказала: "Каллен, прошу вас, не стреляйте в меня! Это же я, Бев!" Я все время кричала: "Каллен, прошу вас, не стреляйте в меня! Это я, Бев!"

Басе рассказала, как перепрыгнула через невысокую ограду и побежала в сторону Хален-бульвара, все время петляя, так как боялась, что человек может выстрелить в любую минуту. "Я то и дело оборачивалась и видела, что он за мной гонится", — сказала она дрожащим голосом. Когда она взглянула на Каллена, сидевшего в противоположном конце зала, у нее задрожали руки. "Я видела у него в руках целлофановый пакет и знала, что там пистолет. Я не слышала, стрелял ли он, потому что у меня звенело в ушах… К тому же я все время кричала: "Каллен, прошу вас, не стреляйте в меня! Это я, Бев!" Пробежав примерно три четверти пути [по направлению к Хален-бульвару], я обернулась и снова его увидела. Не знаю, стоял он или бежал. Помню только, он поднимал свой пакет все выше и выше… Я боялась, как бы он не начал стрелять, и продолжала бежать то по дорожке, то по траве, все время петляя. Когда я вновь обернулась, его уже не было. Он исчез куда-то".

После этого присяжных попросили покинуть зал суда, и Карри стал расспрашивать Басе о том, что она сказала Роберту Сохиллу (владельцу автомашины, в которую та вскочила на Хален-бульваре), а затем охраннику Джону Смедли и двум полицейским, подъехавшим чуть позже. Окружной прокурор пытался доказать, что в то время девушка все еще находилась в крайне возбужденном состоянии из-за всего увиденного, и потому ее показания должны восприниматься с учетом вызванного этим потрясения, в результате чего и возникла возможность каких-то неточностей в ее показаниях при сопоставлении с показаниями других свидетелей.

Хотя обвинение было вполне довольно тем, как вела себя Басе, Карри знал, что могут возникнуть трудности в связи с одним вопросом. По словам Басе, она назвала Каллена Дэвиса убийцей четырем лицам, которых встретила сразу же после всего случившегося. Этими лицами были: Роберт Сохилл (владелец автомашины, в которую она вскочила на Хален-бульваре), охранник Джон Смедли и двое полицейских. Но получилось так, что в течение нескольких недель расследования, которое началось сразу же после убийства, следствие не очень-то старалось отыскать Сохилла. Басе просто-напросто не запомнила фамилии водителя машины, в которую вскочила в ту ночь на Хален-бульваре, а сам Сохилл не спешил объявиться по собственной инициативе. К великому смущению и замешательству Карри, Сохилла удалось разыскать лишь с помощью объявления, помещенного в газете защитой. Таким образом, человек, который мог бы частично подтвердить показания Басе, выступал теперь в качестве свидетеля не обвинения, а защиты. Позже в ходе перекрестного допроса защита задаст Басе вопрос об "объявлении в газете", из которого она и узнала фамилию Роберта Сохилла. Доулен не разрешит ей отвечать на этот вопрос, но Карри все равно будет уверен, что рано или поздно защита вызовет в суд Сохилла и что его показания не будут полностью соответствовать тому, что рассказала Басе. Рано или поздно этот неприятный момент должен был наступить, и обвинению не оставалось ничего другого, как покорно ждать его и постараться пережить. А пока Карри хотел задать свидетельнице лишь два последних вопроса. Прежде всего он хотел получить от нее подтверждение того, что после их случайной встречи в клубе "Рангун рэкит" Басе не встречалась с Присциллой Дэвис "в течение трех или четырех дней".

Окружной прокурор знал, что его последний вопрос был самым трудным для Басе. Нахмурив брови, он подошел к столу, вынул что-то из конверта и, быстро повернувшись к ней, спросил: "Вы узнаете, кто здесь?" Когда Басе взглянула на фотографию застывшего тела Андрии Уилборн, лежавшей на полу в подвале, слезы так и хлынули у нее из глаз. "Это… Андрия…" — с трудом проговорила она. После этого она уже никак не могла овладеть собой и была под руки выведена из зала. После получасового перерыва Доулен объявил, что свидетельница больше не может давать показаний, поэтому суд переносится на завтра. Это был жестокий, но необходимый ход со стороны обвинения. Карри хотел, чтобы в течение хотя бы одного вечера присяжные хорошенько поразмыслили над показаниями Бев Басе, прежде чем на нее обрушится со своими вопросами защита.

Неожиданный перерыв дал адвокатам возможность сравнить показания, данные Басе в разное время, и выявить в них противоречия. На следующее утро Ричард Хейнс стал метать громы и молнии в адрес юной свидетельницы. К всеобщему удивлению, однако, та вела себя довольно уверенно. Временами казалось, что перед вами избалованная девчонка из богатой семьи, а временами — просто глупый подросток, но защите так и не удалось сбить ее с толку по ключевому вопросу: в стрелявшем она узнала Каллена Дэвиса. Вместо этого Хейнсу пришлось сосредоточить свое внимание на другом: он принялся доказывать, что Бев Басе отнюдь не была такой уж невинной девушкой, совершенно случайно ставшей свидетельницей страшного преступления и теперь старавшейся рассказать суду все, что сохранилось в ее памяти. Еще в начале допроса окружной прокурор спросил, что в тот вечер пил Стэн Фарр в клубе "Рангун рэкит". Басе ответила тогда, что это был бурбон[14]. Теперь, однако, она сказала, что не помнит. "Может, это был "шивас"?" — спросил тогда Карри, на что Басе несколько наивно ответила: "А что такое "шивас"?" Прокурор пояснил ей тогда, что "шивас" — это один из популярных сортов виски, а затем поспешил перейти к другому вопросу. Но теперь задавать вопросы наступила очередь Хейнса, и он не преминул вернуться к этому еще раз.