Павел Хлебников - Разговор с варваром Страница 36

Беда пришла лишь 60 лет тому назад, когда нагрянули ино­родцы (мусульмане-албанцы) – многочисленные, сплоченные, жадные, непримиримые. Не войско вражеское нас покорило, а ти­хая иммиграция. Эти новоприезжие заводили большие семьи – пока мы рожали одного-двух детей, они рожали четырех, пяте­рых, шестерых. Албанцы давили нас своими многодетными семь­ями и скоро приобрели демографический перевес. Вливаться в наш народ, в нашу цивилизацию они не хотели – им же было яс­но, что мы представляем уходящее прошлое, а они грядущее бу­дущее. .. И вот наступил роковой момент: албанцы стали дей­ствовать силой, они вытесняли нас, село за селом, город за го­родом. Происходило это обычным бандитским способом – они избивали наших мальчишек, насиловали наших девушек, оскорб­ляли наших стариков, открыто грабили наше имущество, оск­верняли наши храмы, угрожали, устрашали до тех пор, пока на­ши люди не оставили свои родные места.

Государство не способно было ничего сделать. Когда оно пы­талось обратить этот процесс вспять, возмущалось мировое сообщество, обвиняя нас в варварстве, расизме и геноциде. Тем временем вытеснение нашего народа продолжалось в сотнях мелких поселков и проходило незамеченным мировой прессой.

Сегодня уже все потеряно. Тысячелетние отцовские участ­ки, могилы предков, останки святых, ветхие храмы, старинные предания – вся древняя культура навсегда отданы инородцам. Ничего уже не вернешь. Нет смысла на что-то надеяться – ведь Константинополь так же никогда не станет опять столи­цей христианского мира. Конечно, Косово сегодня существует как место на карте (и Франция всегда будет существовать), но оно полностью заселено инородцами».

Вот что значит демографический процесс – простая арифметика. Путь к национальному самоубийству прост: нужно лишь отказаться от создания многодетных семей и распахнуть двери массовой иммиграции – и народ неми­нуемо исчезнет с мировой арены.

Русский народ, по-видимому, ожидает именно судьба сербов Косово. Суть в том, что сегодняшние русские про­явили себя неспособными к воспроизводству. Русская женщина отказывается рожать детей или рожает максимум одного-двух. Русская девушка слишком часто мечтает либо уйти в проститутки, либо выйти замуж за иностранца. Рус­ский мужчина не стремится завести себе жену и наследни­ков; он неудобно себя чувствует в роли хозяина семьи, воспитателя своих детей. При таком отношении к семейст­ву народ обречен на гибель. Безответственность одного или двух поколений способна погубить целую нацию. Со­гласен, создавать и воспитывать здоровую семью – дело сложное. Но это опыт, который передается из поколения в поколение. Стоит потерять опыт семейственности одному или двум поколениям – и они будут забыты навсегда. Оборвется цепочка истории. Именно такой процесс мы и видим сегодня. Русская семья распалась, русские дети рас­тут сиротами, численность русского населения все быстрее и быстрее скатывается к нулю, и этнический состав России меняется на глазах.

[Х-АН]Русские начали понимать, что их миссия – это миссия евразийства. Они сейчас ставку делают плотно на евразийский традиционализм, на рели­гию, на национальные традиции и обычаи евра­зийских народов. Таким образом они приобретут себе союзников. Только в этом случае Россия сможет приобрести форму империи, если Путин расширит Российскую Федерацию в евразийскую и всем объявит: «В рамках Евразии вы свободны, все народы – живите, как хотите; я только буду защищать вас и ваши интересы».

[ПХ]Но империя должна со своих субъектов налоги получать. А налоги никто никогда добровольно не платит.

[Х-АН]Нет, Россия скажет: вы налоги не должны пла­тить, вы свободны, независимы все, но только в рамках Евразии. То есть, если вы этим законом живете, я не имею ник кому претензий. Я вам даю мою защиту и мою помощь. Если именно это Россия скажет тому же Азербайджану, той же Гру­зии, они согласятся.

[ПХ]А как вы смотрите на приход американских и анг­лийских нефтяных компаний в Азербайджан? По-вашему, Запад хочет завоевать себе здесь сферу влияния?

[Х-АН]Америка сейчас сильно наседает на президента

Азербайджана Алиева. Она от него требует рефор­мы, чтобы он избавился от коррупции и так далее. Он пытается им объяснить: слушайте, мы совер­шенно другой путь прошли, здесь ментальность совершенно другая у людей... А вы требуете, что­бы не было этой коррупции. Если Алиев против коррупции начнет бороться так, как считает Аме­рика, он тут же проиграет. И не порядок будет, а хаос. Эти моменты Америка не понимает. Здесь эти либеральные демократические реформы сра­батывать не будут, потому что субстрат (народ, культура. – П.Х.) к этому не готов. Здесь работа­ют принципы родственников.

[ПХ]Что вы имеете в виду, говоря о Евразии и евразий­стве?

[Х-АН]Центр Евразии сегодня – Черноморско-Каспийский регион. Евразийство означает союз между православием и исламом на почве противостоя­ния Западу.

Чтобы людям дать возможность на своей зем­ле нормально зарабатывать, чтобы создать усло­вия для нормальной жизни – не нужно никакого государства. Не нужны ни ракеты, ни атомные бомбы... Например, что может сегодня Россия против Чечни сделать? Нет в Чечне ни заводов, ни городов, ни оружия. Ничего нет, кроме веры в Аллаха. Поэтому Россия ничего не может сделать с Чечней. Ничего не сможет сделать и Запад.

Чеченцы никогда не знали государственности, всегда жили родоплеменной обшиной. В воспри­ятии чеченцев «жить свободно» означает «жить по своим традициям». Покушение на традиции че­ченцы воспринимают как угрозу своей свободе и поэтому отвергают цивилизацию в любой форме, откуда бы она ни надвигалась – с Запада или с Востока.

Чечня сегодня – развалившееся государство, и чеченцы могут творить чудеса как нация. Они показывают другим народам, как надо жить. Это действительно революционный момент.

Нухаев прав, чеченцы никогда не имели государствен­ности. В этом они отличаются от татар, которые уже давно инстинктивно тянутся к государственности. Не знаю, свя­зано это с наследием Чингисхана или с тем, что в России татары столкнулись с византийской государственностью. Но приняв присягу русскому царю, например, татары ни­когда ему не изменяли. В течение нескольких веков они многое внесли в строительство русского государства и об­щей российской цивилизации.

[Х-АН]Для чеченцев Россия есть враг. Но еще больший враг – это цивилизация, то есть Запад. Если меж­ду двумя врагами выбирать, то Россия нам ближе, мы в этом смысле являемся как бы союзниками. Нас может объединить варварство. Скажем, чисто варвары – это мы, а Россия входит в число полу­варваров.

Россия сейчас пытается отстоять свою незави­симость перед Западом, старается защититься воен­ными мерами, экономическими, дипломатически­ми. Но от цивилизации этими мерами невозможно защититься. От цивилизации можно защититься только евразийским традиционализмом – тради­цией народа, религией народа, обычаями народа.

Америка сегодня – самое отшлифованное го­сударство, но есть и другая форма общества: вар­варская, чеченская, родоплеменная. Полуварвары и полуцивилизованные народы должны ориенти­роваться либо на Америку, либо на Чечню. Если они повернутся к Чечне, они найдут спасение от Запада. Если же они будут продолжать на той же лошадке ехать к государственной системе, к за­падной цивилизации, они все равно пойдут на поклон Америке.

Бред. Я не считаю, что строительство цивилизации яв­ляется катастрофой. На самом деле строительство цивили­зации – это самое высокое проявление человеческого ду­ха, данное нам от Бога. Человек создан, чтобы царствовать над природой, создавать тончайшую культуру.

Представление Нухаева о евразийстве имеет лишь по­верхностное сходство с евразийской идеологией, впервые разработанной в русской эмиграции 1920-х годов. Евразий­цы того времени были философами, искусствоведами, исто­риками, географами. Как и Нухаев, они считали, что Россия сильно отличается от Западной Европы, что Россия – это особый мир. Однако евразийцы 1920-х годов развили идею об уникальности Евразии в сложную и хорошо продуманную теорию, в то время как для Нухаева евразийство – это лишь варварство. Более того, евразийцы 1920-х годов многое черпали от славянофилов, они писали об особой миссии русского народа, превозносили православное христианство и государственность, тогда как Нухаев – приверженец ис­лама, он радуется распаду Российского государства и видит в евразийстве путь к окончательному восторжествованию мусульманского влияния над поредевшими рядами право­славных христиан.

Конечно, можно сопротивляться насаждению амери­канской цивилизации, но сделать это следует путем про­славления другой цивилизации – например, традицион­ного европейского христианства. Несмотря на все свои не­достатки, европейско-христианская цивилизация XVIII и XIX веков (включая и Россию и Америку), на мой взгляд, является самым высоким образцом цивилизации в исто­рии, непревзойденной до сих пор вершиной человечества. Нигде и никогда поиск истины и красоты не велся так глу­боко и так обширно, как в Европе в тот период. Лучшего ориентира для России нельзя и придумать.