Александр Черкасов - Из записок сибирского охотника. Часть первая. Страница 38

Часто случается найти тетерь на хлебных кладях или сидящих в линию на жердях городьбы. Тогда следует стараться заезжать так, чтоб ударить вдоль линии и таким манером вышибить двух или трех штук. На деревьях же редко бывает так, чтоб, подобравшись к двум или трем тетерям, приходящимся по прицелу на одну линию, сшибить на одну пулю намеченные жертвы; большею частию падает одна, а то и ни одной, если только позарившийся охотник взял неверно, ибо всегда надо брать так, как стреляешь в одну, а не в разрез соединения как бы сливающихся птиц по глазомеру. Зато при стрельбе тетерь на деревьях совершенно неожиданно бывают сюрпризы — целишь и видишь одну, а смотришь — падают с дерева две. Это случается чаще всего при стрельбе на соснах, когда в хвое охотник не замечает задних тетерь и целит только в переднюю, сидящую на виду.

Если же тетери хорошо выдерживают подъезд и сидят иногда, натутуршившись, по нескольку штук на одном дереве, что особенно часто бывает в мягкую теплую погоду, то надо стрелять всегда нижнюю и затем следующую повыше; следуя такому порядку, можно сбить с одного места и с одного дерева несколько штук. Бывали такие примеры, что хорошие охотники, пользуясь таким случаем, сшибали всех сидящих на дереве. Я знаю такой факт, что один стрелок убил с одной березы восемь штук — всех, сколько их на ней было, и притом сделал еще два промаха. "Диво, барин, — говорил он, — как ударю нижнюю, она, как клубочек, упадет наземь, а верхняя только мотнет с голку крылышками да поглядит вниз на упавшую, — только! — а сама тут же и начнет сбивать мочку; точно ослепла, что ее товарка сунулась с дерева. А я как стрелю из-за кустиков — и призатихну маленько, не шевелюсь; а потом как усмотрю, что тетери сидят, я поскорей заряжу потихоньку винтовку да и пужну опять нижнюю. Да так всех восемь штук и ухлопал, да еще мимо торнул два раза. А они, как оглазели, — повертятся, повертятся, заглянут вниз и давай снова теребить мочку. Только последний косач, словно одумался и хотел было лететь, да я скоро поправился и успел его стрелить, но обнаростил (ударил по заду), так что он поднялся свечкой на целую лесину, да и бултыхнул ко мне чуть не под самые сани".

Надо заметить, что прежде действительно тетери были просты, но теперь не то. Верно, век прогресса отражается и на развитии птицы. Нет, ныне редко случается сбить и двух или трех при самом удобном случае, а то с одного голка разлетятся все, так что и отыскать трудно. Но все-таки надо сказать правду, что и ныне в хорошие дни опытные стрелки бьют в одну охоту — конечно, в тетеревиных местах — штук по 20 и более.

Сибиряки, да и мы грешные, ездят за тетерями всегда с винтовками, а дробовик берется иногда только для случая. Коренной сибиряк дробовиком пренебрегает, а для простолюдина он убыточен по заряду. Да и стрельба из винтовки несравненно интереснее, не говоря уже о том, что на подъездной охоте дробовик не только неудобен по сильному звуку, но и невозможен, ибо много ли таких ружей, которые бьют дробью тетерю в морозы в громадных соснах в 30 и 35 сажен расстояния по земле? А ближе этой меры трудно подъехать к тетере. Только в теплую мягкую погоду случается иногда подобраться сажен на 18 или 20, а в сильный холод, когда полоз скрыпит по снегу, а окружающая чаща трещит, трудно, даже невозможно подъехать на это расстояние. Кроме того, надо заметить, что зимою тетеря ужасно крепка на рану, так что и хорошие винтовки частенько пасуют, если только пуля хоть немного выйдет из убойного места, а этого места так мало, что не поместишь и в кулак.

Действительно, с осени тетерю берет почти всякая винтовка; но под конец ноября, когда окрепнут морозы и выпадет снег, тетерю убить трудно, и много раненых улетают от стрелка безвозвратно. В этом случае раненой птице помогает снег, который, обсыпав упавшую тетерю, действует на рану как холодный компресс, и освежившаяся тетеря со схваченной холодом раной, как говорят со скропу, поднимается с полу и улетает из глаз охотника. Изредка тут помогают стрелку сороки, которые всегда преследуют охотника и пользуются отлетевшей добычей; но не спит и опытный охотник — он тотчас сметит, куда отправилась сорока, и часто по ее крику находит свою убоину. Если раненая тетеря упадет где-либо замертво, то сороки тотчас начинают ее клевать; если же добыча еще жива, то пернатые мародеры садятся обыкновенно где-нибудь тут же на дерево и начинают щебетать, чем и подзывают охотника.

Вообще же надо заметить, что раненая тетеря хитро прячется и старается добиться непременно до какого-нибудь темного предмета — валежины, обгорелого пня, лесной чащи и проч., а добравшись до них, умеет так спрятаться, что, и видя ее проделки, не всегда отыщешь плутовку.

Если же снег глубок и мягок, то тетери нередко с маху бросаются в него с такой силой, что рыхлый снег мгновенно засыпает птицу так, что, и приметя то место, где юркнула добыча, трудно усмотреть тайник спасающейся тетери. Заметя же ее помещение, нужно падать на это место и тогда добывать из-под себя хитрую птицу, а то как раз промахнешься и снова упустишь. Легко же раненые очень часто садятся на деревья и непременно на те самые лесины, на которых сидят еще не стреляные тетери; но бывает, что тут же их одолеет смерть и они, бившись и падая, только пугают здоровых.

В наших краях часто вместе с тетерями живут и хищные птицы, так называемые здесь тетерятники, которых тетери страшно боятся. Эти хищники подчас ужасно досаждают на подъездной охоте, а иногда и наоборот — выручают утомленного не удававшимся подъездом охотника. В первом случае тетерятник часто угоняет весь табун тетерь из-под самого носа охотника, и перепуганная им дичь так прячется в чаще леса или так далеко и внезапно улетает, что отыскать или поднять ее с полу не представляется никакой возможности. Это случается по большей части уже тогда, когда тетери успели закусить. Во втором же случае тетерятник является помощником охотника в то время, когда тетери голодны и, стараясь набить свои зобы, как бы презирают опасность от своего пернатого бича. Тут они сидят крепко, прячутся и только зорко следят за полетом и пребыванием хищника, а под этим впечатлением теряют свою наблюдательность над охотником, который пользуется этой оплошностью тетерь и без труда подъезжает в меру выстрела чуть не к любой жертве.

Однако ж дерзость тетерятника доходит иногда до того, что — трудно поверить — он уносит убитых или подстреленных тетерь чуть не из рук охотника; а при охоте с чучелами хватает с присад самих чучел и уносит их далеко, не подозревая своей ошибки. Он делает это так внезапно, что неподготовившийся стрелок редко успевает наказать хищника на месте преступления и часто посылает заряд вдогонку уже тогда, когда он в большей части бывает безвреден.

Многие любители подъездной охоты делают так, что берут вечернюю охоту и замечают, где остались на ночлег тетери; а утром едут на это самое место и находят их сразу, без проволочки времени, часто потрачиваемого для отыскания птицы. Этот способ хорош отчасти тем, что преследуемые тетери с вечера не успели плотно поужинать, а потому, взбуженные и проголодавшиеся, утром с жадностью летят на жировку, сидят крепко и ближе подпускают охотника.

Надо заметить еще и то, что косачи с начала осени и всю зиму держатся преимущественно около чистых мест, вблизи полей, по закрайкам боров; тогда как тетерки (самки) предпочитают более лес, чащу боров и любят кормиться хвойной мочкой. Эта разнохарактерность служит одною из главных причин, почему зимою косачи живут отдельными табунами от особых табунов тетерек. В смешанных же табунах косачи встречаются большею частию молодые.

Теперь мне хочется сказать хоть несколько слов о самой стрельбе из винтовок. Так как подъездная охота требует более или менее определенного расстояния, то почти все винтовки и пристреливаются на эту дистанцию. В этом случае нормой дистанции принято считать всеми охотниками 30–35 сажен, что определилось опытом обыкновенного подъезда. На эту меру тетери большею частию подпускают к себе охотника; конечно, бывают и такие исключения, что случается иногда подъехать и на 10 или 15 сажен, но это не более как случай; зато гораздо чаще приходится стрелять и за 40 или 50 сажен, если только охотник надеется на себя и на свою винтовку, потому что на это расстояние попасть в тетерю — штука нелегкая. Тут уж надо быть мастером своего дела и иметь острое зрение, ибо на этой дистанции, как бы ни был мал целик на конце винтовки, он всегда закроет собой всю тетерю и тогда приходится по необходимости выцеливать гадательно; хотя есть из сибиряков и такие фокусники, что бьют тетерь из винтовки почти без ошибки и на 60 сажен, но это уже большая редкость и здесь. Случалось не раз и мне убивать косачей на это расстояние, но большею частию на авось, по поговорке, дескать — пуля дура, виноватого найдет.

Стреляя из винтовки, по-моему, никогда не следует долго целить, что называется держать на цели, особенно в холодное время и в теплой толстой одежде. Тут поневоле от согнутия шеи кровь приливает к голове, в глазу зарябит и нацеленная тетеря начнет как бы сходить с мушки или казаться то выше, то ниже. Лучшая манера прицеливания та, когда стрелок снизу подводит по прицелу конец винтовки под сидящую на дереве тетерю, и лишь только мушка станет подходить к дичи, тотчас, не останавливаясь, надо потянуть, но не дергать гашетку (спуск).