Дональд Маклахлан - Тайны английской разведки (1939–1945) Страница 43

Изредка, аналогично тому, как простой мирянин иногда вдруг захочет узнать, на каком основании метеоролог делает прогноз погоды, какой-нибудь высокопоставленный офицер настаивал на ознакомлении его с фактами и аргументами, на которых было обосновано то или иное предположение или решение разведывательного управления. Однажды в подобном инциденте участвовал адмирал Макс Хортон, который за год до этого — в ноябре 1942 года — стал командующим военно-морским округом западных подходов. Он пожаловался на случаи, когда были потеряны корабли и суда, действовавшие в соответствии с рекомендациями Уинна. Отличаясь властным и безжалостным характером, адмирал Хортон считал, что сможет научить кое-чему сотрудников, работающих в цитадели, и поэтому попросил рассказать ему о тех методах и приемах, которыми они пользуются, когда приходят к тем или иным выводам и заключениям о движении сил противника. Уинн вежливо ответил, что сможет самым подробнейшим образом ознакомить адмирала со всем материалом во время следующего визита его в адмиралтейство. Когда Хортон прибыл в следующий раз, перед ним положили на стол кипы радиограмм, донесений об определении мест по радиопеленгам и множество других документов, имевших отношение к эпизоду, на который он жаловался, а также карту обстановки периода, о котором шла речь.

Адмиралу объяснили, как в данном случае обращались с противоречиями и неопределенностями, и на каком основании избирался тот или иной образ действий. Затем адмиралу предоставили возможность разобраться во всем самому. Поработав над документами несколько часов, он зашел в полнейший тупик и, как утверждает его биограф, согласился с фактами. «На его лице появилась знакомая улыбка, которую некоторые называли кошачьей, а другие милостивой; он протянул руку для пожатия и заявил: «До свидания, Роджер, я вполне полагаюсь в этом деле на вас». И действительно, после этого случая он никогда не жаловался на Уинна.

Для тех, кто знаком с историей освоения Уинном этого сложного процесса, вышеописанный эпизод имеет и свою комическую окраску.

Дело в том, что в свое время, нуждаясь в практическом знании трудностей, с которыми сталкиваются командиры подводных лодок, а также для ознакомления с подготовкой, которую они получают, чтобы преодолевать эти трудности, Уинн обращался с вопросами не к кому иному, как к Хортону (в то время командующему подводными силами), который не без удовольствия поучал молодого и любознательного офицера добровольческого резерва ВМС. В то время никто, конечно, не мог знать или даже вообразить, что через два года этот молодой офицер будет фактически учить адмирала и ветерана военно-морского флота тому, как он должен использовать вверенные ему корабли, чтобы перехитрить немецкие подводные лодки и окапаться победителем. Хортон, служивший в Ливерпуле, знал, что имеет дело с сильным человеком, да еще таким, который не находится в его подчинении; поэтому отношения между ними стали строго деловыми.

В декабре 1944 года начальник разведывательного управления ВМС Рашбрук, при котором был достигнут крутой перелом в борьбе с немецкими подводными лодками, прочитал Клэйтопу, Уннну, Бисли и другим сотрудникам поста слежения за подводными лодками поздравления уходившего в отставку помощника начальника штаба ВМС по ПЛО адмирала Иделстена:

«После двухлетнего тесного сотрудничества с работниками поста слежения за движением подводных лодок противника я считаю, что было бы крайне нелюбезным с моей стороны не выразить огромнейшую благодарность тем, кто работал в этом отделе вашего управления.

Адмирал Клэйтон постоянно держал под своим контролем пульс немецких подводных сил, и его готовность в любой момент дать совет и консультацию оказывала мне огромную помощь в ведении борьбы с подводными лодками, а также при необходимости принимать многие трудные решения.

О работе сотрудников поста слежения за движением подводных лодок противника я могу отозваться только словами наивысшей похвалы. Под мастерским руководством капитана 1 ранга Уинна сотрудники этого отделения, несмотря на трудные условия, работали отлично.

Я неоднократно убеждался в том, что конвои и одиночно следовавшие суда избегали опасности благодаря данным разведки, предположениям и предвидению сотрудников этого отделения при эффективной помощи капитана 3 ранга Холла и его сотрудников на оперативном посту управления торгового судоходства.

31 декабря 1944 года».

Интересно отметить, что немцы, со своей стороны, имели аналогичную группу сотрудников для ведения «войны умов», но их группа состояла исключительно из офицеров военно-морского флота. Дениц всегда держал в штабе командующего подводными силами (будь то в Берлине, Париже или Лориане) группу из пяти человек, которая работала круглосуточно и обсуждала каждый шаг в войне за «суммарный тоннаж». В группу входили начальник штаба Годт, офицер по оперативным вопросам, офицер, отвечавший за «оценку противника», за эскортирование подводных лодок, выходящих на патрулирование и возвращавшихся в базы, и специалист по скрытой связи. Офицер, выполнявший последние обязанности в 1939–1943 годы, рассказал автору о напряженных размышлениях и анализе обстановки, предшествовавших передаче подводным лодкам тех или иных приказов и инструкций. Дениц лично беседовал с каждым возвратившимся из патрулирования командиром подводной лодки, а затем командира опрашивали четыре офицера из вышеупомянутой группы, выясняя все интересующие их детали боевых действий. Офицер, ведавший скрытой связью, анализировал все радиограммы, переданные и полученные командиром лодки; тщательно анализировались все записи в вахтенном журнале лодки; командир был обязан докладывать о всех использованных им тактических приемах, и, если это было необходимо, его тут же критиковали; любая информация о тактике английских противолодочных сил и конвоев тщательно регистрировалась; каждый случай потери подводной лодки тщательно и придирчиво расследовался.

Находясь почти в течение четырех лет в зависимости от информации, извлекаемой дешифровальной службой из радиообмена союзников, эта небольшая группа при штабе немецких подводных сил была постоянно озабочена возможностью того, что англичане могли иногда читать их собственный радиообмен. В связи с централизованным управлением действиями лодок, на котором настаивал Дениц, обмен этот был весьма обширным, и поэтому какая-то утечка информации казалась неизбежной. Вопрос был только в том, велика ли эта утечка? Только в 1943 году в состав упомянутой группы из пяти человек ввели еще одного офицера, возложив на него обязанность тщательно рассматривать и анализировать все подозрительные случаи и обстоятельства: уклонения американских и английских конвоев от поджидавших их на линии патрулирования немецких лодок; окружение немецких подводных лодок снабжения; обоснованное предвидение неожиданного переразвертывания подводных лодок из одного района океана в другой и т. п. Все это было результатом работы поста слежения за движением подводных лодок. Противник, особенно его дешифровальная служба, снова и снова задавался вопросом, но ответ всегда был отрицательным.

В ноябре 1966 года автор спросил адмирала Деница, чувствовал ли он во время битвы за Атлантику, что ему противостоит ум командующего, читающий его, Деница, мысли и намерения? «Нет, — ответил тот, — не чувствовал до тех пор, пока в ноябре 1942 года руководство борьбой против немецких подводных сил не поручили адмиралу Хортону». Представляется вероятным, что работа оперативной разведки, как ее понимали в адмиралтействе, немецкому штабу руководства войной на море была неизвестна. Дениц и его офицеры получали данные разведки в обработанном и обобщенном виде, напечатанными на телетайпной ленте; ведение операций и изучение намерений и сил противника они пытались осуществить одним объединенным органом. А такая организация и метод коренным образом отличаются от положения, при котором разведывательный и оперативный органы, работая в тесном контакте, остаются, тем не менее, разделенными как организационно, так и по командной линии.

Глава 6

Черчилль и Годфри

Сейчас, оглядываясь назад, можно сказать, что столкновение умов и воли Черчилля и начальника управления ВМС Годфри в начале войны было неизбежным. Расширявшееся управление должно было установить и придерживаться в дальнейшем определенных принципов работы, главный из которых сводился к следующему — давать правдивую информацию. Первый морской лорд адмиралтейства стремился морально подбодрить страну в такое время, когда активную борьбу с противником на широких просторах морей и океанов вел, по существу, один вид вооруженных сил — ВМС.

Осенью и зимой 1939/40 года еще не настало время, когда стране ничего нельзя было обещать, кроме «крови, пота и слез», как это сделал позднее Черчилль. В период «странной войны» английский народ хотел получить такую информацию в цифрах и фотографиях, которая показывала бы, что Великобритания, не сумевшая защитить Польшу, не сидела сложа руки, не причиняя никакого вреда нацистам; Черчилль стремился найти и опубликовать такую информацию как в интересах военно-морского флота, так и в своих личных интересах.