Владимир Куценко - Тревожные будни Страница 46

— Вески? Это я. Наш знакомый вошел в тот же самый дом на Выргу... Помнишь?

Вески помнил: возле этого дома старушка дворник, присутствовавшая при обыске в квартире Арупыльда, за несколько часов до убийства Армильды видела человека, похожего на Пауля.

Положив трубку, капитан схватил плащ и бросил насторожившемуся Отсу:

— Едем!

Дом на Выргу

Сакс старался найти выход из создавшегося положения. Причина ареста Пауля ему была ясна. Еще хорошо, что этот верзила успел крикнуть: «Прикрой там форсунки!..»

Клочок газеты с адресом, верно, удалось проглотить, а что толку? Адрес все равно установили. Ладно еще, вывернулся — в гости, мол, к нему Пауль собирался... А вот пакет из рундука унести не удалось. Эта милицейская пигалица в очках опередила...

Что теперь делать? Надо как-то предупредить Роберта, дать ему возможность подготовиться. Вот черт! Говорил же брату, чтобы ничего не держал дома, так нет же!..

За окном уже разливались лиловые сумерки, когда Сакс вышел из дома. Был теплый осенний вечер. Какой-то пожилой рабочий в ватнике аккуратно прикрыл за собой парадную дверь в доме напротив и, рассеянно посмотрев по сторонам, пошел вслед за Саксом. Мимо промчалась ватага ребятишек, чуть не сбивших с ног человека в прорезиненном плаще, вышедшего из-за угла.

К улице, на которой находился универмаг «Электросбыт», Сакс подошел около семи часов вечера. Остановившись напротив, он стал терпеливо ждать. Минут через пять из магазина выскочил паренек лет двенадцати. Мальчик бережно нес в руке длинную синюю коробку с надписью: «Комнатная телевизионная антенна». Сакс нагнал его.

— Слушай-ка, парень, где достал антенну?

Мальчик изумленно вскинул глаза и ответил:

— В универмаге... А что?

— В «Электросбыте»? А кто тебе ее продал: мужчина или женщина?

— Дяденька... в очках... Толстый такой. А вам-то что?

Сакс укоризненно покачал головой:

— «Что», «что»!.. Антенны-то в этом универмаге негодные! Брак! Им-то лишь бы продать, а у тебя телевизор работать не будет... — Мальчик недоверчиво посмотрел на незнакомого моряка. — Я ведь точно знаю, — продолжал Сакс, — сам покупал, пришлось менять. Теперь у меня такое изображение на экране — во! Хорошо, что я знаком с этим толстяком в очках!..

Слова Сакса возымели свое действие, паренек нерешительно шагнул обратно к универмагу.

— Постой! Я тебе записку напишу... Только ты ее никому не показывай, а отдай прямо тому продавцу, у которого покупал. Он тебе обменяет антенну.

Сакс вырвал из блокнота листок и быстро написал:

«Роберт! Горим! Поменяй антенну этому юнцу. X. С.».

Потом он аккуратно сложил записку и передал ее мальчику.

— Если не будут пускать в магазин, скажи, что оставил деньги на прилавке, — поучал Сакс. — Да поторопись!

Сакс усмехнулся, видя, как рванувшийся с места мальчик споткнулся на бегу и чуть было не растянулся на дороге, не подхвати его какой-то парень в прорезиненном плаще...

— В квартиру войдем порознь, — сказал Роберт Липп, гася сигарету о толстую каучуковую подошву. Приземистый, одетый по «ультрамоде», он тяжело поднялся со скамьи в сквере и вполголоса добавил: — Дома у меня немного, но оставлять нельзя. Пауль не сегодня-завтра расколется — и тогда всем труба... Мне выходить нельзя: жильцы и дворники срисуют... Уносить будешь ты.

— Я? — крикнул Сакс — С какой это стати я буду рисковать из-за тебя с Арупыльдом?

Липп скосил на брата маленькие, заплывшие глазки и угрожающе зашипел:

— Пьянствовать на вырученные деньги ты можешь, а ноги уносить я за тебя буду? Если раскопают, так тебе... Понял?

Не оглядываясь, он пошел прочь. Когда не в меру располневшая фигура Липпа скрылась за поворотом аллеи, Сакс медленно побрел в том же направлении. Побродив по улицам вечернего города, он повернул наконец на улицу Выргу и, дойдя до небольшого дома на самом причале, остановился. Закуривая сигарету, Сакс осмотрелся по сторонам и, вздохнув, решительно отворил парадную дверь.

Рабочий в ватнике в этот миг прошел по другой стороне улицы. Поравнявшись за углом с парнем в прорезиненном плаще, он чуть слышно произнес:

— В доме на Выргу. Звони Вески...

Прохожие разминулись.

Вески уже из машины увидел Сакса. Тот с небольшим пакетом в руках выходил из парадного дома. На размышления не оставалось времени. Как только машина остановилась, Вески и Отс очутились рядом с Саксом, молча обходя его с двух сторон. И здесь случилось то, чего никто не мог ожидать. Остановившийся было в недоумении Сакс неожиданно рванулся к пирсу и сбил с ног Отса, бросившегося ему наперерез.

Несколькими прыжками Вески нагнал Сакса метрах в трех от воды, но зацепился за конец какого-то троса. Падая, капитан успел схватить Сакса за ногу, и тот тоже растянулся на набережной, выпустив из рук пакет, который с плеском соскользнул в воду...

Подоспевший Отс крепко сжал руки Сакса, и Вески ринулся к воде. Но с высокой стены пирса он увидел лишь черно-бархатную гладь, отражавшую свет уличных фонарей, да медленно расходящиеся во все стороны ровные круги...

Сакс громко захохотал:

— Не вздумайте прыгнуть, дорогой товарищ! Пятнадцать метров глубины, здесь морские корабли свободно ходят.

Вески поднял голову. На втором этаже дома, из которого вышел Сакс, захлопнулась форточка. Отряхивая плащ, капитан спросил:

— Зачем вы бросили в воду пакет?

— Бросил? Кто вам это сказал? Вы же видели — пакет упал сам...

— А к воде он тоже сам направился? Почему убегали?

— Так ведь кто вас знает... Может, грабители...

— А теперь не думаете? — Вески предъявил удостоверение личности.

Сакс промолчал.

— Что было в пакете?

— Да так себе... Ничего особенного... Водка там была да кусок колбасы. И все потонуло... Вот обида-то!

— Кто здесь живет? — Вески кивнул на дом, из которого вышел Сакс.

— В этом доме? Брат мой, Роберт. Роберт Липп... квартира три.

Вески немного помолчал, потом обратился к Отсу:

— Останься здесь. Я отвезу его в управление и пришлю людей.

Признание

— Скажите, гражданин Арупыльд, — спокойно сказал Вески, — состоялось ли ваше свидание с женой на Ласнамяэ?

Пауль чуть прикрыл белесыми ресницами свои глаза. Тяжелые руки его безвольно лежали на коленях. Он был ошеломлен неожиданной переменой, происшедшей с капитаном. Все то же самое — и неярко освещенный кабинет, и лампа, и даже поза у капитана такая же. А вот сам он — иной. Его глаза сверлят, притягивают... И ни намека на сочувствие. Впрочем, какое это имеет значение... Они все знают. Уж лучше бы прямо спрашивали... Молчать? Но нет, капитан повторяет вопрос, надо отвечать.

— Состоялось.

— Почему там?

— Рядом, на Койдула, 86, живет Альма Метс. У нее поселилась Армильда.

— О чем вы говорили?

Какое им дело до этого?.. Что они понимают, зачем копаются в его душе? Впрочем, все равно... Пауля охватывает безразличие, и он монотонно, будто не о себе, а о ком-то постороннем, начинает рассказывать.

Ему хотелось, чтобы Армильда возвратились домой. Обещал бросить пароход, поступить на радиозавод, работать дома. Поэтому и радиодеталями запасся. Готов был простить ей все, даже увлечение этим... Но Армильда сказала, что любит того, а не Пауля. Он стал запугивать Армильду — у ее отца была одна история. Сказал: «Все выложу твоему милому». Нет, не милому — назвал его так, что... Эх!.. А она... она взглянула, как затравленная, и крикнула: «Подлец! Смотреть на тебя противно!»

— Тогда я схватил ее за горло... — бесстрастно и холодно заключил Пауль и замолчал. Его огромные глаза стали неподвижными, словно он припоминал что-то. — И больше ничего не помню...

Вески приподнялся. Он почувствовал, как внутри его словно напряглась невидимая пружина. Какая-то мысль забилась в мозгу.

Секундное молчание прервал срывающийся голос Отса:

— Убили! Дальше?

— Убил?! — Пауль вздрогнул. — Ну да... Убил... — Он зарыдал вдруг, сотрясаясь всем своим грузным телом. Отс быстро подал ему стакан с водой. Пауль взял стакан и стал жадно пить. Вдруг пальцы его разжались, стакан упал и со звоном разбился. Арупыльд снова зарыдал.

— Уведи!.. — Вески взглянул на Отса. — Пусть отдохнет...

Арупыльд поднялся. Плечи его дрожали. У самых дверей он усмехнулся:

— А я думал из-за деталей забрали...

Цена ошибки

Через несколько минут Отс возвратился. Лампа в кабинете была погашена, штора отдернута, а Вески стоял у окна. Услышав скрип двери, он повернулся.

— Лейтенант Отс! Оперативник, не умеющий владеть собой, — плохой оперативник, — глухо сказал он, подчеркнуто перейдя на «вы». Вас следует наказать.

Отс замер.

— Выговор? Мне? За что?.. Но теперь же ясно... Сознался! Да любой суд приговорит его...

— Сознался!.. А знаете ли вы, лейтенант Отс, что страшнее всего для нас? Запомните на всю жизнь: ложь, близкая к правде! Нет ничего страшнее этого. Даже неумышленная ложь, все равно...