Чингиз Гусейнов - Семейные тайны Страница 48

- …к тому же и старец, и вручивший тоже родственники; и оба учились на деньги отца-миллионера!.. Правда, это надо будет выигрышно подать, оба еще задолго до ультиматума отказались от родства с богачом!..- Махмуд узнал его подлинное имя: Ризван, ангел, так сказать, страж рая, и соединилось с псевдонимом Азад Шафаг, Свободный и Лучезарный.

- Так чего же ты тянешь, показывай свой сериал!

- А скоро и увидишь! - Отойдет, увы, старец к праотцам, и Махмуд покажет лишь то, что успели снять. А может, оно и лучше? И начало, чтоб привлечь! Вышибет он слезу в каждом доме: "Смерть вырвала… Остались бесценные кадры!.." Но сын в Совете Экспертов, мертвое учреждение, подкинет ему что-нибудь.

А вдобавок вскоре пойдет такое невообразимое - все плюсы сменят на минусы (и наоборот), и Махмуд, дабы спасти сериал, специально снимется сам (вставка такая будет, успеет!), чтоб разъяснить зрителям: дескать, его упоение революционностью и национальный скепсис были навязаны свыше, и миллионер-меценат вовсе не заслуживает иронии, а тем более неприятия,- все те же происки схоластов, а то и цензуры (можно вслух).

Бахадур тем временем избрал для атак новый объект:

- И ты, Аскер Никбин!.. Я вижу, что вам нужны идеи, я в вашей власти, в моих руках новейшие методы, нет-нет, не наши, мы безнадежно отстали, там,- и снова рукой туда, выше, чем портрет деда,- это дело поставлено отлично, и мне переводят все, что касается системы движения, манипуляции, это, разумеется, чуждо нам, но суть, но смысл!.. Да, да, Аскер Никбин, ты кустарь-одиночка, извини меня, человек с твоим таланто'м мог бы всполошить всех, от тебя ведь ждут, а ты увлекся туманными философскими драмами, ушел в мелкотравчатую прозу, фотографиями увлекся, всякие сценарии, актерство, где твои строки-лозунги, куда девался твой взрыв? шквал? Лишь один достойно представляет нас, но и он по-своему кустарь, я имею в виду тебя, Хансултанов,тот даже опешил, не ожидал такой наглости,- но все для себя, и то позорное, эгоистическое, с девчонкой, с Идеей, молодец Айша, спасла честь! - Мальчишка! встать и стукнуть кулаком, но онемел, прирос к стулу,-…ввязывается в какие-то мелкие распри, а надо б в новую схватку, мезопласт ждет!.. Я сам был свидетелем, со всякого рода афлатунами и зурначиевыми!..

(А Зурначиев скоро завершит с видео и слышно, и потянется ниточка за Бахадуром, и не только, и к дням отдыха Джанибека прибавятся дни прослушивания, ах, какие записи!.. И Штраус, и Теодоракис, и Руссос, и какие-то турецкие ашуги.)

Да-с, бить, чтоб выхлестать живьем из шкуры, как с молодым бобром, чтоб мех, поседевший от страданий, высоко ценился: поседели зятья, а что толку?

Будь Бахадур впечатлительным и приснись ему - после такой встряски! шутка ли: наскок на зятьев-шуринов! - сон, увидел бы, а ведь .зреет!! Ильдрыма: "Мне что ты скажешь?" - пристает, тоже ведь зять (или шурин?).

Ильдрым и вправду приснится, ко не ему.

"Прозябать, как эти Унсизаде, вечные братья?.." Бахадур не предполагает, как он прав, именно вечные, эти Фарид и Фархад, пока на месте Джанибек и Друг Детства, он же ББ, у которого, когда построят Шайтаний дворец, к приезду высокого гостя (уже выехала вереница автобусов, битком набитых восторженными поклонниками, и стоять будут под солнцем, не знойное лето, а все же солнце жжет, вдоль дороги от аэродрома и до дворца, и ни одного пустующего метра, вдыхая свежий запах краски, озеленившей чахлые кусты), новые функции появятся: исполнять ритуальные танцы - танцовщица уже знает и, как только ее выпустят, летит, семеня ножками, словно пава, к ББ и танцует перед ним, пока тот не выйдет из-за стола и не пустится в пляс с нею. Никому не удается перетанцевать ББ, он как вихрь! каскад! вулкан! и никакой усталости, а Ниса, приглашенная переводить, когда танцуют, она отдыхает, язык танцев доступен всем без перевода, пристально разглядывает Айшу, и та ее не узнает… или просто делает вид,- мало ли какие увлечения у ее брата (который, будучи любовником-мужем, мечтает стать женихом: Бахадур I, и эмблема его - не лев с мечом, не орел с двумя клювами, не медведь с грозной пастью и когтистой лапой, а всего лишь диковинная птица, похожая на фламинго, но с хищным взором).

Началось с разговора в Салоне Сальми, когда дочь Джанибека обратилась к нему с вопросом… но прежде досказать о приезде Высокого гостя, клюнула ведь рыбка, надо резко срезать (так?): как проедет он, и взгляда не бросив на чахлые кусты, а чуть раньше… час прошел, как приземлился самолет, затянулся ритуал встречи, а народ, выстроенный вдоль дороги, ждет, лишенный СЧАСТЬЯ лицезреть ПРАЗДНИК ВСТРЕЧИ у трапа,- на всю страну трансляция, а они не видят, Махмуд до деталей разработал ШАГИ:

первый шаг (но прежде высунулась голова!., и - шквал, бьющий… нет, струей бокового воздуха относимый в сторону, чтоб Самый не пал под его напором) на дрожащую ступеньку трапа - крики "Ура!", волны лент, цветов, усиленные мелодией (и охраной), еще шаги по ступенькам, их одиннадцать, чтоб ступить на землю, точнее - ковер, шаг этот чертова дюжина, а как закрепился ногами, выбрав стойкую позицию,- и на шею надевается, Мисс-красавица на манекене тренировалась, такое ответственное задание!., и станет эта мисс завсегдатаем Салона Сальми,- лента с Золотой медалью, тяжелая такая штука, Почетного гражданина города, ключ от которого, с примесью платины, был вручен в прежний приезд; шага два-три еще, чтоб приблизиться к кучке (стайке?) аксакалов, нумерация четко проставлена на Программе встречи, каждый пункт шлифовался - подует-дыхнёт и натирает-втирается, чтоб блеск был, ни одной чтоб царапинки-прокола! и Самый, а точнее шли друг к другу навстречу, Самый и аксакалы,- Магомет к горе, а гора, нет, не гора, а горы с седоглавыми вершинами, ибо аксакалы, вымуштрованные Джанибеком, а тем - в радость это,- к Магомету, грех на душу такое сравнение, но Джанибек переступит, готовый жариться в адском огне, лишь бы удался ритуал встречи; еще полшага, и Старейшиной аксакалов (а песня летит над головами, и, как рефрен, крылатые слова, которыми Самый в прежний приезд одарил край, переиначив "Широка страна моя…" в "Широко шагает край!..") вручается гостю Памятный меч.

О!..- тут с красной строки,- сколько пришлось перетерпеть из-за меча: и колдовали над ним, чтоб разил врагов (за океаном?), и натирали маслами пахучими, и тряслись, чтоб ножны не очень сковывали, а на них - игра тысяч ДРАГОЦЕННЫХ красок, а еще и убедить музей, заворожив его бесценную шефиню-шахиню, что меч попадет в руки Самого (царя? императора? легендарного воина?..), и успокоить заодно витающий над мечом, аура такая, дух богатыря, кому меч приносил победы над… отвлекаться не надо! и увлечь заманчивыми дарами ювелирцех, ибо меч - зацепка, к нему и довесок еще есть, чьи граммы и караты потяжелей меча: перстень с барельефом, где на белом золоте ЕГО портрет.

…и вот, вручается меч!..

Но пора в дорогу (Самый устал).

И, как стрела,- вжик, проскочил-проехал, лицезреть народу, как он СЛЕДУЕТ, не удалось, окаменевшее лицо да густые брови.

А как проедет, такое начнется!., ринутся к автобусам, давя под ногами нерасторопных: в сводке, которая ляжет на стол к Джанибеку… но просмотрит он их ПОСЛЕ отъезда Высокого гостя: обмороки - столько-то, дотошные какие, всякую чепуху ему на стол, раненые: легкие и тяжкие, грамотеи! поправил: тяжелые, пусть сестры Аббасовы и постараются, ИЗЛЕЧИТЬ ВСЕХ! подчеркнул, ну и смерти тоже, а причины: задавлены, сердце, солнечный удар и так далее, никто не застрахован от солнечного УДАРА.

Да, не забыть! про девочек!., нет-нет, поднесли корзины Высокому гостю, янтарные гроздья, символика лишь, как это в священной книге? напряг память, нет, не вспомнит, а кичился как памятью!., заглядывать не будет, как мог такое забыть?! Сразил однажды Шептавшего, ПРОДЕКЛАМИРОВАВ, вспомнил! что-то игривое про девичьи гроздья, а тут отвлекли, закрытый отчет по итогам визита, где абзац про передвижную бурильную установку "Шельф-2", которую, смотри справочник по глубоководному бурению, сняли с проходки в море и подогнали к Приморскому парку, к стенке, так сказать, бетонной, выполнив дорогостоящие (сколько?) и сложные (техническое приложение к отчету) ДНОУГЛУБИТЕЛЬНЫЕ работы с постройкой помоста, соединившего плавучую буровую с берегом,- для праздничных церемоний, акробатики, гирлянд и прочего,- и все расходы, любимые Джанибека нули!., в одном-единственном экземпляре, умилили в отчете усмехнулся даже! - конечные копейки, никаких округлений! Из отчета Махмуда (приложены): "вспыхивали все краски радуги, а в букет звонких мелодий вплетались зажигательные ритмы танцев,- ах, каналья! ах, шутник!..- и город превратился в гигантский концертный зал, и танцы, хороводы возникали всюду на импровизированных,- молодец Махмуд! - подмостках и сценах…", руку приложил и Аскер Никбин, чьи строки… нет, ради бога, умоляю, чтоб имени моего не называли!., легли на страницы,- и рулевой там, и знаменосец весны, с большой буквы все эти титулы-эпитеты, и зодчий, и первоцелинник (?), и комиссар (священной народной войны), "пройдут века…" ну и так далее, дескать, "будем помнить эти священные дни" (гостевания Высокого гостя,- взгреть бы грамотея!).