Катерина Михалева - Мода: предмет, история, социология, экономика Страница 5

Эволюция моды осуществляется также через территориальное расширение модного процесса, такое как распространение современной моды на различные культурные и государственные территории современного мира, как часть общего процесса глобализации посредством унификации образов, стилей жизни и потребления, а также посредством организационной и экономической экспансии модной системы на различные территории, находящиеся за границами ее социального и культурного происхождения.

4. Социально-исторический анализ института моды позволяют сформулировать следующие его черты:

– Мода изначально оформляется как организованный, целенаправленный и функциональный тип деятельности. Эта деятельность преследует социальные, культурные и политические цели, которые формируются и заявляются на уровне социальной и экономической политики. Результатом этой деятельности становится создание современного института моды.

– Мода как социальный институт удовлетворяет такую фундаментальную потребность общества, как потребность в символическом социальном порядке, она замещает собой функцию обычая в современных обществах. Она создает в обществе специфический, образный, символический порядок. В рамках этого порядка существует своя символическая система статусов, система коммуникаций, в нем оформляются ресурсы и средства для саморепрезентации и символического оформления индивидуальной и групповой идентичности.

– Мода – это социальный институт, обладающий системными свойствами. Социальный смысл и содержание этого системного института раскрывается через историю его возникновения и становления, через его социальную структуру, представляющую собой иерархизированную систему статусов и ролей, включающую механизмы внутреннего контроля, внешней адаптации и самовоспроизводства, оформленную как совокупность организаций, мероприятий и практик, таких как Федерация французских кутюрье, Комитет Кольбера, Недели моды и др.

– Осуществленный анализ позволяет также вычленить не только универсальные функции моды, свойственные ей как любому социальному институту (функции социальной регуляции, интеграции, коммуникации, социализации), выявленные уже классиками социологии, но и ее специфические функции.

– К специфическим функциям моды следует отнести функцию производства и поддержания символического порядка; функцию определения социального статуса; функцию определения и структурирования процесса современного потребления; функцию ускоренного устаревания предметов потребления, связанного с требованиями современного массового производства и его сетевой структуры; функцию глобализации.

5. На основе проведенного социологического анализа моды я предлагаю собственное определение моды как современного социального института. Мода – социальный институт обществ модерна, сменивший институт обычая традиционных обществ в области символической социальной дифференциации и потребления. Мода как социальный институт представляет собой статусно-ролевую структуру, образованную из организаций, групп, индивидуумов, мероприятий и практик, целью которых является создание в обществе образного символического социального порядка, организация и социальная легитимация процесса потребления, прежде всего как маркера социальной дифференциации. Мода как институт обладает рядом универсальных, а также специфических дополнительных функций, таких как культурная и экономическая глобализация, синхронизация процессов потребления и производства и др.

Глава I. История социологии моды:

историко-социологический

анализ теорий моды

Мода как социальный и культурный феномен является объектом пристального социологического интереса со времени появления социологии как науки. Это было обусловлено, очевидно, пониманием уже самих отцов-основателей социологии социальной значимости моды, ее глубокой социальной и экономической укорененности, обусловленности и функциональности. Выявление социологического смысла моды, ее социальной природы и функций стало предметом научного интереса в классических социологических теориях.

Несмотря на значительные теоретико-методологические различия, абсолютно все рассматриваемые социологические концепции моды исходят из базисного положения, что мода в самом общем смысле – это социальное явление. Внимание, которое на протяжении всего исторического развития социологии ее ведущие представители уделяли анализу феномена моды и созданные ими теоретические разработки, посвященные этому явлению, позволяют говорить об устойчивой историко-социологической традиции в социологии моды. Анализ этой традиции представляется совершенно необходимым в качестве теоретического основания исследования моды. Задачей данной главы является изложение истории социологии моды: анализ социологических концепций моды, выявление их социально-исторической специфики и демонстрации того факта, что все эти концепции моды являются фундаментальной частью общей социологической теории.

Воззрения на моду, представленные в данных концепциях, ввиду их теоретико-методологических различий, несводимы друг к другу и, соответственно, должны рассматриваться как самостоятельные теоретические образования. Тем не менее, в истории социологии моды можно выделить два основных исторических периода. Каждому из них посвящается отдельный параграф.

Концепции моды в социологии XIX – начала XX вв.

Концептуальное осмысление моды фактически является ровесником социологии. Оно формируется в XIX веке вместе с оформлением общей социологической теории во всем многообразии ее подходов, теоретических образований и имен создателей этих образований. Их фундаментальные исследования феномена моды создали концептуальный и теоретический базис для современного понимания модной системы.

Социологическая теория моды

Г. Спенсера

Одним из первых социологов, обратившихся к задаче концептуализации моды как социального явления, был Герберт Спенсер (1820 – 1903).

Концепция моды Г. Спенсера является частью его общей теории институтов и, соответственно, на нее распространяются все интерпретационные подходы и схемы, которые он использует при анализе таких институтов, как семья, церковь и государство. Мода, по Г. Спенсеру, является частью института обычаев или обряда, и поэтому исследоваться она должна в рамках этого института и общей теории институтов.

У теории институтов Г. Спенсера есть своя специфическая особенность. Она состоит в том, что все институты, по его мнению, происходят из одного социального корня, и этим корнем является власть и повиновение. «Повиновение – правительству ли, церковным ли догматам, кодексу ли приличий, утвержденных обществом, – пишет Г. Спенсер, – по сущности своей одинаково… Все постановления, как законодательства и консистории, так и гостиной, все правила, как формальные, так и существенные, имеют один общий характер».9

Закон, религия и обычаи состоят в связи между собой, и их «взаимные способы действий подходят под одно обобщение», состоящее в том, что «власть религии, власть законов, и власть обычаев составляли вначале одну общую власть».10

Первым социальным институтом, воплощавшим эту общую власть, была религиозная власть. Спенсер показывает это, опираясь на историческое знание. Он пишет, что сейчас никто не сомневается в том факте, что самые ранние по происхождению «общественные агрегации управлялись волей сильнейшего». Немногие, однако, допускают, что сильный и властный человек был и зародышем понятия о божестве. Тем не менее, это подтверждается историей первобытных идей: первобытный бог есть умерший вождь. Верование, что божество имеет человеческие формы, страсти и образ жизни, приписывание неведомых сил вождям и врачевателям являются подтверждением сказанного.

По мере того, как «опытность возрастает и идеи причинности становятся более определенными», государи теряют свои сверхъестественные атрибуты и вместо бого-государей, становятся просто государями божественного происхождения, назначенными Богом, наместниками Неба и королями в силу божественного права. Зарождается отделение религиозной власти от политической, гражданского закона от духовного. Священность, признаваемую за королевским достоинством, стали признавать и за зависящими от него учреждениями – за законодательной властью, за законами. Затем возникло различие между постановлениями правителя, в сверхъестественное происхождение и природу которого перестали верить, и постановлениями, унаследованными от древних бого-государей, которые с течением времени становились все священнее и священнее. Так возникает закон и нравственность. Первый становится все конкретнее, вторая все – абстрактнее.