Александр Андреев - Степан Бандера в поисках Богдана Великого Страница 55

Заместитель Бандеры, руководитель разведки ОУН и министр государственной безопасности в недолгом правительстве Ярослава Стецько Николай Лебедь в июле 1941 только случайно спасся от гестаповского ареста и гибели. Он возглавлял ОУН как правящий проводник и руководил ей до мая 1943 года, когда в Организации было введено коллективное руководство – триумвират Шухевича, Матлы и Маевского. Лебедь отказался от участия в нем и возглавил референтуру внешних связей и Главный Совет ОУН.

Несмотря на потери от атак РСХА к весне 1942 года в ОУН было более 20000 членов, в основном неопытная молодежь, не имевшая опыта подпольной работы в Пилсудской Польше. Собранная в апреле 1942 года II Конференция руководителей ОУН (Б) подтвердила лозунги II Большого Сбора ОУН апреля 1941 года: «Свобода народам и человеку» и «В своей хате – своя правда!».

Конференция приняла решение создавать партизанские отряды, которые должны быть готовы быстро развернуться в повстанческую армию. Один партизанский куст собирался от трех сел, кусты составляла поветовую, районную сотню, три сотни образовывали партизанский курень.

Руководство Службой Безопасности ОУН Николай Лебедь осенью 1941 года передал Николаю Арсеничу, который резко активизировал ее деятельность. Служба безпеки состояла из руководителя – референта, его штаба, кураторов направлений, их заместителей и занималась обеспечением внутренней безопасности Организации, антисоветскими, антипольскими, антимельниковскими акциями, формированием партизанских отрядов, подбором военных инструкторов, пропагандой и агитацией, вела военную, политическую, экономическую, техническую разведку. Сотрудники «безпеки» ОУН изучали и преподавали методы контрразведывательной работы, криминалистику, технику допросов, организацию внешнего наблюдения, тюремную систему и действовали по всей Украине, Польше, в Советском Союзе, Германии, Венгрии, Румынии, Чехословакии.

На Украине активно действовали конкурировавшие между собой все специальные службы Третьего рейха– IV отдел РСХА (гестапо), III отдел РСХА СД (полиция безопасности), военная разведка и контрразведка Абвера, полевая жандармерия вермахта, охранная полиция, полиция порядка, «управления» Розенберга, Геринга и Риббентропа. На юге Украины бурно работала сигуранца – тайная полиция, и Служба специальной информации – военная разведка Румынии. СБ ОУН вынужденно и специально контактировала со всеми ними.

Польское подполье, упрямо планировавшее, не смотря ни на что, установление старого контроля над Западной Украиной при первой возможности, боровшееся «по этому поводу» с ОУН, встретило в лице ее Службы безопасности очень сильного противника, передававшего в СД данные о польских нелегальных школах и типографиях, в ответ на аналогичные действия Армии Крайовой. Этому противостоянию предстояло закончиться ужасной Полесской и Волынской резней, в которой погибли десятки тысяч украинцев и поляков.

Волынскую резню активно провоцировала Армия Крайова, созданная 14 февраля 1942 года из Союза вооруженной борьбы, с ноября 1939 года действовавшего во Франции, и была объявлена польским правительством в Лондоне составной частью польских Вооруженных Сил.

У Армии Крайовой была мощная английская материальная и финансовая база, склады оружия, радиостанции, типографии, только во Львове у нее в списках числилось четыре тысячи боевиков. АК, объявившая своей главной задачей подготовку и проведение антинемецкого восстания, вела пропаганду и агитацию, разведывательную работу. У нее было много агентов, служивших в немецкой оккупационной администрации, на транспорте, почте, телеграфе, телефоне, средствах массовой информации.

ОУН во главе с Лебедем, выступала за объединение всего украинского подполья под своим флагом и через «службу безпеки», получившую неограниченные полномочия, активно боролась с врагами объединения.

Служба безопасности ОУН активно боролась и с советскими партизанскими отрядами, с 1943 года пытавшимися войти на Западную Украину с востока.

С ноября 1941 года НКВД до марта 1942 года перебросил на Западную Украину полторы сотни разведывательно-диверсионных отрядов, сотни агентов и связных. Агентура НКВД вела учет всех действующих оуновцев и сочувствующих, мельниковцев, устанавливала их конспиративные квартиры. Именно эта картотека позволила НКВД сразу же после занятия Украины Красной Армией арестовать около двухсот активистов ОУН(Б).

С 1944 года с бандеровцами на Украине боролись Отдел борьбы с бандитизмом НКВД, второе контрразведывательное управление НКГБ, Главное управление военной разведки «Смерш» РККА Наркомата обороны, проводившие тысячи арестов в сотнях населенных пунктов. Оуновцы говорили между собой, что «работать при советах гораздо сложнее, чем при фашистах».

1941–1950 годы

«НКВД – это вам не польская полиция. На большого зверя нужно идти с топором. Мы будем бороться и против Гитлера, Сталина и всех оккупантов». УПА в бою и резне со всеми

Роевой сотни особого назначения Украинской Повстанческой Армии, псевдо «Вихрь», в секунды хотел бы пролететь сквозь этот лес, но делать этого было нельзя ни в коем случае. Дорог и тропинок в нем ночью не было видно, а возможностей покалечиться – сколько угодно. И тогда погибнет вся их сотня, которой за эту ночь надо было пройти восемь километров ровной, как стол степи, в окружении вдесятеро больших карателей, загонявших ее в полное окружение с улюлюканьем и свистом. Сотня особого назначения группы войск «УПА – Юг» переходила на новое место дислокации, волоча за собой толпу карателей, и с этим ничего нельзя было поделать. Ей оставалось пройти только восемь ночных километров до спасительного лесного массива, и перед самим лесом, на опушке, за селом, стоял холм, один пулемет на вершине которого враз мог бы стереть, хоть и на время, все преимущество загонщиков в ноль. Именно к его вершине и рвался с напарником Вихрь, чтобы прикрыть сотню на так необходимые ей десять минут и спасти ее.

Несколько километров назад напарник Вихря упал и напрочь вывихнул ногу. Роевой быстро срубил для него небольшое деревце с раздвоенным концом, а взамен получил вещевой мешок с дисками для ручного пулемета, весивший больше полного ведра воды. Ручной пулемет лежал у него на груди. Ничего. Он дойдет и один выручит сотню. Иначе ее уже никто не выручит никогда.

Темнота была такой, что об нее легко можно было разбить, например, нос и лоб. Ночь разом, в секунды со всех сторон накрыла землю и лес сжал роевого отовсюду. Деревья нависали везде как горы, их ветки торчали прямо над головой, и на каждой, казалось нависла петля из пружинящего кабеля. На деревьях кругом сидели ночные вороны, страшные и зловещие. Руки Вихря сами взяли затвор и переместили ручной пулемет под бок, стволом вперед. Тяжелее, но спокойней.

Лес отовсюду надвинулся неясной громадой. Вихрь торопился по нему, сквозь черную, как сама смерть ночь, насквозь пропахшую болотом. Протяни руки и схвати кусок этой страшной ночи, или она сейчас схватит тебя.

Впереди, вдруг кто-то рванул брезент, потом еще и еще. Недалекие, кажется, взрывы, раздались один за другим, сериями. Вихрь рванул вперед, без дороги, потому что впереди шел бой, и неожиданно выскочил на опушку, и рядом с ним уже стоял долгожданный холм.

Черт! Даже руки трясутся. На фронте такого не было. А здесь его вообще нет, этого фронта. Просто он везде, этот фронт. Спокойно. Скорей наверх. Все!

Вихрь установил на вершине, залитой светом, пулемет, слева разложил диски и только теперь разрешил себе оглядеться. Боже, а вдруг они не успели?

Они не успели. Вся сотня особого назначения почти рядами лежала внизу, на открытом поле, всего в двухстах метрах от спасительных высоких деревьев. Сверху на медленных парашютиках опускались слепящие ракеты-люстры, заливая поле ярким светом, с обеих флангов не переставая били ППШ, а сзади густо рвалась жесть, раз за разом фыркал ротный миномет, и взрывы мин ложились все ближе и ближе к его сотне, которой до такого близкого и спасительного леса было как до Луны.

Вихрь успокоился. Вы, товарищи, вовремя не заняли господствующей высоты, а потому умрете. Раевой внимательно осмотрел лежавшее внизу поле. Казалось, бесконечная стая раззадоренных будущими наградами охотников, тремя длинными цепями во весь рост накатывалась на лежащих под обстрелом хлопцев. Ну что же. Попробуйте, верные сталинцы, сейчас уйти, унестись, убежать, вжаться в эту густую траву от моего пулемета.

Раевой прицелился и бесконечная очередь на весь огромный диск хлестнула по цепям загонщиков слева направо, укладывал десятки их на этот чернозем навсегда. Зря вы, товарищи, не заняли этой господствующей высоты, да уж теперь вам все равно.

Цепи карателей сломались и упали в траву. Ждавшая и уже не ждавшая этого сотня разом вскочила и рванулась вперед. Здравствуй, долгожданный лес и прими нас.