Сталинград. Крах операции "Блау" - Пауль Карель Страница 55

оставшийся район Сталинграда вплоть до обоих берегов Дона и предпринял для этого все меры. Предпосылкой является успех в закрытии бреши на южном фронте и достаточные объемы непрерывного материально-технического продовольственного снабжения по воздуху. Прошу свободы действий на случай неудачной круговой обороны на юге. Ситуация в этом случае вынудит сдать Сталинград и северный фронт, с тем чтобы всеми силами нанести удар по противнику на южном фронте между Доном и Волгой и здесь соединиться с 4-й румынской армией...»

Вот четко и ясно стало теперь, чего желал Паулюс во второй половине дня 22 ноября. Кажется, хорошо были продуманы все варианты. Да, он хотел организовать круговую оборону, но он требовал и свободы действий, т.е. свободу действий в смысле быстрого отрыва от противника, если этого потребует ситуация.

Вслед за этим поступила личная радиограмма от Гитлера. Он отказался предоставить свободу действий и приказал армии удерживать прежние позиции: «6-я армия должна знать, — говорится в радиограмме, — что я сделаю все для того, чтобы помочь вам и деблокировать армию. Мои приказы последуют своевременно».

Это означало отказ в прорыве из котла открытым текстом. Паулюс отреагировал немедленно. 23 ноября в 14.45 он отправил радиограмму в штаб группы армий: «Считаю в настоящее время пока ещё возможным прорыв с боями в направлении на юго-запад от Дона с привлечением сил 11-го и 14-го армейских корпусов, которые должны будут перейти Дон, хотя это и повлечет за собой потери материальной части».

Вейхс поддержал это требование текстом телетайпного сообщения и подчеркнул: «Обеспечение достаточного объема снабжения по воздуху невозможно».

Вечером 22 ноября Гитлер ехал из Берхтесгадена по направлению к своей ставке «Волчье логово» в Восточной Пруссии. На всем 18-часовом пути по железной дороге до Лейпцига он приказывал делать остановки каждые два часа и по телефону на вокзалах связывать его с Цейтцлером для получения от него информации о положении на фронте. Его непрерывно информировали о драматически развивавшейся ситуации в 6-й армии.

Генерал Ешоннек сопровождал Гитлера и постоянно обсуждал с ним вопрос о снабжении по воздуху. Он также разговаривал по телефону с Герингом, и рейхсмаршал уже во второй половине этого дня приказал организовать подготовку воздушного моста и снабжение Сталинграда. Ешоннек информировал Гитлера о том, что Геринг потребовал от своих генералов обеспечить ежедневную доставку 500 тонн грузов.

В ходе телефонных разговоров Гитлера с Цейтцлером он настойчиво внушал ему мысль о необходимости подождать с принципиальными решениями до своего прибытия в «Волчье логово» и ни в коем случае не давать 6-й армии разрешение на свободу действий или на отвод, как этого требовал Паулюс в своей радиограмме от 22 ноября. Цейтцлер дал такое слово. Вероятнее всего, ещё в поезде Гитлер принял решение в отношении 6-й армии: «Ей оставаться на месте и обеспечить её снабжением по воздуху».

Паулюс этого ещё не знал и принимал настойчивые меры к подготовке прорыва из окружения.

В 23.45 после тщательного обдумывания и совещаний с генералами своей армии он направил радиограмму лично Гитлеру, в которой настойчиво просил о разрешении на прорыв из котла. Паулюс радировал: «Мой фюрер, с момента поступления Вашей радиограммы 22.11 ситуация стала меняться стремительно. Закрыть котел на юго-западе и западе не удалось. В ближайшее время здесь намечаются прорывы противника. Боеприпасы и горючее на исходе. Многие артиллерийские и противотанковые батареи израсходовали весь боезапас. Армия в кратчайшее время может оказаться перед фактом своего уничтожения, если не будет обеспечен уничтожающий разгром противника, наступающего с юга и запада, посредством мобилизация всех сил в кулак. Для этого необходим немедленный отвод всех дивизий из Сталинграда и снятие боеспособных и мощных сил с северного фронта. Необходимым следствием из этого должен стать прорыв в направлении на юго-запад, поскольку удерживать восточный и северный фронты более не представляется возможным при подобном ослаблении армии. В этом случае потери большого объема материальной части станут фактом, но возможным станет и сохранение большого числа боеспособной и закаленной живой силы и хотя бы некоторого объема материальной части. Я оставляю за собой полную ответственность за это непростое, трудное решение, сообщая при этом, что господа генералы Гейтц, фон Зейдлиц, Штреккер, Хубе и Еннеке разделяют мою точку зрения на ситуацию. На основании изложенного положения дел ещё раз прошу свободы действий». Паулюс добавил: «Все командиры корпусов также разделяют мое мнение».

Когда Гитлер 23 ноября вечером прибыл в «Волчье логово», Цейтцлер доложил ему требования Паулюса. После продолжительной поездки Гитлер чувствовал себя усталым и разбитым. Он не отверг доклад Цейтцлера, а создал у него впечатление, что об этом будет разговор завтра. Цейтцлер расценил это как позитивный признак и ещё ночью известил штаб группы армий, что надеется на разрешение Гитлера начать прорыв из окружения.

Это обстоятельство вызвало сильную эйфорию в 6-й армии. Паулюс выделил бронетанковые силы для прорыва. Но 24 ноября в 8.30 утра с пометкой «приказ фюрера», что означало высшую и наиболее категоричную степень распоряжения, Гитлер совершенно однозначно потребовал образовать фронт по периметру котла и снять все армейские части, дислоцированные западнее Дона с последующим переводом их через реку на этот фронт.

Заключительное предложение радиограммы гласило: «Нынешний Волжский фронт и нынешний северный фронт удержать при любых обстоятельствах. Войска будут обеспечиваться по воздуху».

Вот оно, зловещее «снабжение по воздуху». Цейтцлер и Главное командование сухопутных войск всё ещё надеялись отговорить Гитлера от этого решения. Ведь все-таки имелись суждения авторитетных генералов, которые выражали сомнения в том, что снабжение по воздуху зимой будет функционировать. Командующий 4-м воздушным флотом генерал фон Рихтгофен, опытный военачальник, командир 8-го авиакорпуса, командиры авиационных частей и соединений, генерал-полковник Вейхс и, естественно, Цейтцлер — все возражали относительно возможности использования авиации для эффективной переброски по воздуху ежедневно не менее 350 тонн боеприпасов и продовольствия для нужд целой армии в течение длительного времени через обширные территории, контролируемые противником. В драматическом столкновении между Цейтцлером и Герингом в присутствии Гитлера вечером 24 ноября проблема достигла своей кульминационной точки. Цейтцлер высказал Герингу свои сомнения относительно реализуемости снабжения воздушным путем. Он утверждал, что и на короткое время это нереально. При этом сослался на мнение командующего 4-м воздушным флотом генерал-полковника фон Рихтгофена, указывавшего неоднократно в их телефонных переговорах на неосуществимость достаточного по своим объемам снабжения воздушным путем, и