Евгений Додолев - «ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ Страница 56

То есть наличие культурного капитала (способностей и знаний, конвертированных в зафиксированные государственными институтами документы), символического (то есть соответствующей культурному капиталу социальной позиции), экономического (адекватного этой позиции дохода) и социального (гармоничных связей с внешней средой). Переходя на язык цифр, оптимальным является соотношение 25/25/25/25%, если весь имеющийся у человека капитал принять за 100%. Разумеется, размер его индивидуален и неизмерим. Главный тезис таков: если каждый занимает место по способностям, имеет заработок по компетенции, а связи – по заслугам, – общество можно смело назвать идеальным, ибо подобное сочетание и есть совпадение рангов.

Если внимательно следить за тем, что показывают и рассказывают средства массовой информации, можно всласть насмотреться на не прекращающиеся ни на секунду процессы превращения капиталов, которые сопровождаются созданием и крушением карьер. Забавно наблюдать за loser'ами: неудачно инвестировав свои экономические и социальные капиталы в попытку приобрести символические богатства, чтобы затем вновь превратить эти богатства в денежные знаки, заводы и пароходы, они в результате коротают дни за рубежом российской истории. Редкое удовольствие доставляет созерцание результатов инвестирования в имиджмейкеров и политтехнологов – экономический капитал тает, а вместе с ним убывает и символический (достаточно вспомнить, как смотрелся наш «правый фланг» до 1999 года и каким выглядит сейчас – после многолетней спецобработки).

Ведущий, сделавшийся чиновником, бизнесмен, ставший деятелем культуры, – всё это продукты трансформации капитала, порой весьма причудливые, а чаще просто смешные. Достаточно вспомнить, как Константин Боровой, промотавший свой экономический капитал, взялся сначала за реанимацию журнала «Америка», а потом за сериал интервью с богатыми «новорусскими» дамами, конвертировав остатки своего социального капитала в символический – став писателем, что хоть и не денежно, зато почётно.

Метаморфозы капитала составляют суть того, что называется словом «карьера». А что, допустим, Роман Абрамович? Сначала будущий олигарх конвертировал социальный капитал в экономический (познакомился с Березовским, понравился ему – и нефть пошла). Затем трансформировал часть экономического капитала в символический (стал губернатором, купил футбольную команду, то есть перестал быть просто «денежным мешком», «кассиром Семьи», каким до того его видел социум). Но что будет завтра? Успех в рамках западных стандартов? Никогда. Тогда что? СМИ не обойдут своим вниманием метаморфозы капитала экс-хозяина Чукотки, как не забудут и других «капиталистов». Медиа являются своего рода преисподней, где перемываются косточки призёров жизни. Однако работники средств массовой информации неизменно подают героев нашего времени публике к столу любовно препарированными. Препарированными своими личными пристрастиями.

А потому судить о размерах того или иного капитала той или иной фигуры не так-то просто.

В основе потенциального карьерного успеха лежит то, что дано от рождения. В современном мире для покорения социальных высот необходимы смекалка и интуиция. На заре развития человечества в этот список входили и физические данные (чтобы убежать от саблезубого тигра или замочить огнегривого льва, смекалки и интуиции может оказаться недостаточно).

Нетрудно заметить, что в основе культурного капитала лежит IQ, а в основе социального – интуиция. В какой-то степени эти два вида капитала даны каждому, а успех конвертации – в деньги, власть, почёт и уважение – зависит от их объёма. Рождённый в богатой семье человек получает от Всевышнего бонус – экономический капитал, но с точки зрения интересующей нас темы это не имеет значения, ибо в основе карьер «новой России» денег как таковых не было. Зато был капитал социальный, то есть связи. Которые и позволили ряду физлиц использовать имеющиеся знания и таланты в нужное время в нужном месте. По части же экономической все граждане Страны Советов были равны перед золотым тельцом, ибо уровни жизни номенклатурного отпрыска и крестьянина из глухой сибирской деревни по сравнению с десятками миллиардов у.е., обретённых отдельными гражданами впоследствии, суть одно и то же. Много воды утекло с момента развала СССР.

Уже давно, по меткому наблюдению философов из Rammstein, «мы все живём в Америке». Просто «очевидное» пока лежит в папке «невероятное». Подросло поколение молодых карьеристов, увешанных разнообразными дипломами МВА и стремящихся к высоким менеджерским позициям. Но время ещё принадлежит «старикам», то есть тем, кто рванул с обнулённого старта, осуществил ту самую американскую мечту, о которой так много говорили большевики.

«BИD» vs «МК»

Насколько знаю, Иван активно участвовал в организации прессухи, дезавуировавшей скандальное выступление «МК». Цитирую «Новый Взгляд» № 43 от 14 ноября 1997 года: «Разразился очередной скандал вокруг его (Листьева. – Е. Д.) убийства. «Московский комсомолец» напечатал заметку, в которой утверждается, что следственная бригада Генпрокуратуры сейчас активно разрабатывает «семейную версию», а это значит ни больше ни меньше, чем то, что основными подозреваемыми якобы становятся вдова Листьева Альбина и её нынешний муж Андрей Разбаш. В принципе ничего нового в этом нет – версия убийства по личным мотивам была названа среди прочих буквально на второй день после трагедии и продолжает, по идее, оставаться актуальной, пока идёт следствие. Но всё это было так подано на страницах «МК», что вышеупомянутые супруги вместе со своими друзьями и коллегами – Александром Любимовым, Иваном Демидовым, Леонидом Якубовичем, Константином Эрнстом, Виталием Вульфом и адвокатом Андреем Макаровым собрали в Домжуре пресс-конференцию. Понятно, что она прошла на весьма высоком эмоциональном накале. Почти все её участники признались к нелюбви к журналистам вообще, а к заказным журналистам в особенности. Якубович предложил учредить суд чести для нечистых на руку представителей «четвёртой власти», Разбаш сравнил заказные заметки с заказными убийствами и ввёл новый термин – «социальное киллерство», Любимов попросил оставить их всех в покое и дать заниматься любимым делом. Он добавил: «Ведь «BИD» ни разу не обидел ни одну газету». Словом, эмоций было много, но аргументов и фактов собравшаяся пресса почти не услышала. Лишь ближе к концу пресс-конференции один из главных «виновников» этого собрания Андрей Разбаш перешёл к конкретике. Он поведал всем, что буквально на следующий день он отправился к главному редактору «МК» Павлу Гусеву и спросил его прямо: кто написал, кто заказывал? Тот познакомил его с автором злополучной заметки и сказал, что заказчиком будто бы являлся Сергей Лисовский. Но после разговора с известным бизнесменом г-н Разбаш пришёл к полной уверенности, что тот здесь ни при чём: «Нам нечего делить с Сергеем. У нас разные «поляны» – мы делаем передачи, а он занимается рекламой. Нас просто кто-то захотел столкнуть лбами». В общем, ни заметка в «МК», ни пресс-конференция ясности в деле Листьева не прибавили. Остаётся надежда (правда, уже слабая) на правоохранительные органы».

«Нововзглядовское» интервью Киры Прошутинской (май 1992 года)

Авторы, значащиеся в титрах первых выпусков «Взгляда», – Кира Прошутинская и её муж Анатолий Малкин. В те годы Лысенко предложил им вернуться из литдрамы в молодёжную редакцию и придумать форму для новой программы. И они её придумали. Идею журналистской семьи, состоящей из нескольких молодых людей – ведущих и отца-резонёра, отвечающего на вопросы телезрителей, с радостью поддержали все. Отца, правда, так и не нашли, а первыми ведущими стали Любимов, Захаров, Вакуловский и Листьев. Так началась звёздная эра «Взгляда». Создателей же, не слишком настойчиво отстаивавших свои права на родившееся в рубашке чадо, постепенно почему-то стали забывать. Кира Александровна вспоминает:

– Было довольно много неприятных моментов. Тогда ещё была сильная цензура, поэтому материалы кромсали: не прошла беседа с Джуной; прекрасный материал Влада Листьева о Виталии Коротиче тоже не пустили в эфир потому, что в нём были цитаты из того, что он писал, ещё не став большим демократом и пересторойщиком. Были ещё некие неприятные превосходящие моменты, из-за которых стало трудно работать. Мы постепенно остались не у дел. Я и Малкин не стали поднимать по этому поводу шум, хотя боль до сих пор осталась.

– Позднее в «Пресс-клубе» удалось реализовать какие-то задумки?

– Когда Александр Пономарёв – главный редактор молодёжной редакции – предложил мне возглавить отдел публицистики, ситуация, которая там сложилась, была близка к критической. Прекрасные талантливые люди, а я знала их давно, не имели возможности реализовать себя. И исправить положение нам помогло общее дело – «Пресс-клуб». 29 сентября 1989 года мы впервые вышли в эфир и каждый, кто работал в редакции, показал свой сюжет. Во «Взгляде» мы делали ставку только на нескольких звёзд, а в новой программе дали возможность проявить себя всем. Как нам кажется, это стало для нас удачей.