Марджори Роулинг - Европа в Средние века. Быт, религия, культура Страница 6

Рис. 10. Разрушенная крепость в Ланже

Помимо ленных земель имелись также поместья и хозяйства, которыми владели свободные люди, не имеющие никаких обязательств перед феодалами. Иногда эта свободно отчуждаемая земельная собственность передавалась ее владельцами другим лицам по самым разным причинам, а затем возвращалась им в виде ленов. В 1071 году Робер Фризийский захватил графство Эно, убив молодого графа Арнульфа III. Мать Арнульфа, вдовствующая графиня Рихальда, решила сместить узурпатора и посадить на его место младшего сына Болдуина. Для этого она «продала свои свободно отчуждаемые земли в Эно епископу Льежскому. На вырученные деньги она намеревалась нанять наемников для борьбы с Роббером. Епископ Теодуин с радостью купил у нее эти земли. Он передал их Рихальде в виде лена и заплатил за них хорошие деньги».

Когда лен даровался вассалу, это сопровождалось символическим ритуалом. Вообще, в Средние века люди редко мыслили абстрактными категориями. Какое бы событие ни происходило – от коронации монарха до освобождения крепостного, – оно сопровождалось определенными действиями, происходившими в присутствии других людей. В годы, когда письменные контакты не были столь распространены, это помогало запечатлеть событие в памяти людей, которые впоследствии могли засвидетельствовать, когда и где состоялся обряд крещения, бракосочетания или когда состоялся акт передачи земель завоевателю.

После принесения вассальской присяги шло введение во владение собственностью. Только в Северной Италии человек вступал во владение леном, прежде чем приносил присягу верности своему феодалу. В поэме XII века описывается введение вассала во владение Карлом Великим:

Бернар из Мондидье предстал пред королемИ преклонил колено перед ним.Король, поцеловав его, велел ему подняться.И знак вручил ему владения землей.

Иногда в знак владения землей вассалу вручали горсть земли, пучок колосьев, знамя или пику; это были символы того, что он вступил во владение землей. Однако в XIII веке во Франции, Англии и Фландрии распространился другой обычай, в соответствии с которым феодал вручал своему вассалу грамоту, в которой было указано, что в отношении определенного лена совершены акты принесения вассальской присяги и инвеституры. Иногда вассал давал своему господину документ, в котором была зафиксирована заключенная сделка. В 1228 году в одном из таких документов говорилось: «Мессир д'Эстенвиль принес вассальскую клятву Вильгельму, епископу Парижскому, за то, чем он владеет из его собственности возле Сен-Круа, что недалеко от Сен-Дени, и он обязуется в течение 40 дней составить список всей собственности, находящейся в его управлении».

Рис. 11. Введение в собственность посредством передачи флага

Подобного рода формальности, однако, не мешали развитию нормальных человеческих отношений между вассалом и его господином. Помимо оказания услуг военного характера, вассал зачастую исполнял роль советника. По праздничным дням его призывали в замок феодала, и там дворянство развлекалось. Сохранилось множество описаний этих больших торжественных приемов. Там были феодалы с женами в роскошных парчовых, бархатных и шелковых одеждах, землевладельцы и их юные дочери в расшитых золотом платьях. Мы слышим звук труб, призывающий собравшихся к обеду в большом просторном зале, где пиршество будет длиться несколько часов. Мы слышим пение менестрелей, поющих о любви и сражениях:

О Роза, взгляни на эту розуИ посмотри с улыбкой.А в смехе радостном твоемУслышу птичье пенье.Возьми же эту розу.Она – цветок любви,Ее волшебной красотойНавеки я сражен.

И вот уже все перемешалось: появились шуты и скоморохи, началась раздача подарков вассалам: лошадей, оружия и одежды. Возможно, на следующее утро феодал собирал своих ближайших советников, чтобы «вершить правосудие… помогать униженным»; затем, возможно, следовало обсуждение вопросов управления поместьем, может быть, о желательности вырубки леса – но более вероятно, что они оживленно обсуждали предстоящую военную кампанию.

Одной из главных добродетелей Средневековья была верность своему господину; действительно, связь между вассалом и феодалом была столь же прочной, как и кровные узы. Фридрих Барбаросса повелел в Германии, что бунтари (или разбойники), нашедшие убежище в замке, должны быть отданы в руки правосудия, если только они не были «господином, вассалом или родственником» владельца замка. Обычай посылать детей на воспитание в замок феодала обычно укреплял дружеские узы, существовавшие между вассалом и феодалом. У нас есть очень живописное описание жизни мальчика Гарнье в доме Карла Великого:

Когда король идет в леса,Идет с ним и малыш;Он носит шпоры короляИ даже его лук.Когда с охоты мчится Карл,Малыш всегда при нем;И держит на руке малышОн сокола всегда;Когда король уходит спать,Малыш опять при немИ песни сладкие поетО прошлом, о былом.

Роман «Галеран» рисует нам еще одного молодого человека, которого после двух лет службы у герцога посвятили в рыцарское звание. Дело в том, что вооруженные конные рыцари были краеугольным камнем раннефеодального общества. Они играли столь большую роль, что церковь с самого начала благословила рыцарство, и всеми без исключения признавалось, что «рыцари должны почитаться выше других людей, за исключением священников». Со временем рыцарство переросло в особую военную касту, хотя сначала любой рыцарь мог посвятить в рыцари другого человека. Однако в 1119 году, когда для похода на Святую землю был создан орден рыцарей-тамплиеров, он был поделен на рыцарей, которые носили белые одежды и плащи с красным крестом, и «сержантов», чьи белые плащи контрастировали с их коричневой формой. Судя по всему, не существовало никаких строгих правил относительно того, какими умениями должен обладать рыцарь, чтобы перейти в более высокий рыцарский ранг.

Однако к 1250 году, чтобы стать членом высшей иерархии ордена тамплиеров, было уже необходимо не только быть рыцарем, но и «сыном рыцаря или потомком рыцаря по отцовской линии».

Эта попытка исключить из числа рыцарей людей, не имевших рыцарских корней, предпринималась не только орденом тамплиеров. Однако она оказалась безуспешной. К XIII веку относится презабавная история о трех рыцарях, которые, желая начать некую кампанию, для которой им требовался четвертый рыцарь, схватили проходящего мимо крестьянина, заставили его встать на колени и со словами «Будь же ты теперь рыцарем!» увлекли его за собой в свое предприятие. Это незаконное действие повлекло за собой наказание – крупный штраф, поскольку к этому времени только король мог посвятить в рыцарское звание человека нерыцарского происхождения.

Постепенно сформировалась сложная церемония посвящения в рыцари с соответствующими символическими обрядами. В XI веке для посвящения было достаточно, чтобы старейший рыцарь протянул посвященному меч и ладонью нанес ему удар по лицу и по шее. Затем новоиспеченный рыцарь должен был вскочить на коня с пикой в руке и метнуть ее в столб или щит, висевший на столбе, чтобы проявить свое мастерство наездника и воина.

Однако к 1150 году церковь решила ввести военные действия в «правильное русло». Кандидат в рыцари приносил свой меч священнику, который возлагал его на алтарь, и над мечом произносились молитвы. В молитве XIII века делается попытка ограничить применение меча случаями, когда это «справедливо и правильно»:

«Господь пресвятой и всемогущий… Ты, Который дозволил на земле использовать меч, чтобы покарать зло и отстоять справедливость; Ты, Кто защиты людей своих ради решил учредить орден рыцарей… Слуга Твой, стоящий перед Тобой, открыл свое сердце добру, чтобы никогда не поднимать свой меч за несправедливое дело; но сделай так, чтобы он всегда мечом своим защищал Добро и Справедливость».

Рис. 12. Трубачи созывают на праздничный обед

В последующие века церемония посвящения в рыцари стала более сложной. У кандидата остригали волосы, и эта прическа, как тонзура монаха, символизировала его преданность Богу. Также иногда его окунали в купель и укладывали на постель, что символизировало чистоту и отдохновение праведного в раю. Надевая одежды трех цветов – белую, красную и черную – одну на другую, кандидат символизировал вступление в состояние чистоты, готовности умереть за дело Бога и смиренного принятия смерти. Вернувшись в свой замок, рыцарь также проходил через церемонию одевания. Галеран в одноименной поэме набрасывает кольчугу, сапоги и шлем. Поверх он надевает голубой плащ со своим гербом – двуглавым орлом. От самого герцога он получил правую шпору и великолепный меч с золотым эфесом и выгравированными буквами. Знаменитый рыцарь пристегнул этот меч к поясу Галерана, который на коленях принял меч из рук герцога как знак рыцарского звания со словами: «Рыцарь, Бог дарует тебе жизнь чести, чтобы в мыслях, словах и поступках ты был совершенным человеком». Затем герцогиня вручила ему щит с его гербовым орлом, и все вместе они отправились к мессе. После этого Галеран снял свои доспехи и надел богатые одежды из шелка, более подобающие грандиозному пиру. На следующий день он впервые участвовал в рыцарском турнире: