Василий Авченко - Правый руль Страница 6

Несмотря на фонетическую близость, никто не назовёт крошечный малолитражный Nissan March (на западе он известен в леворульном варианте под именем Micra) марчеллой, как Mark II. И наоборот — маркушник не назовут марчком. В словах Короллка и Санька суффиксы подчёркивают легковушечность и непритязательность Toyota Corolla и Nissan Sunny, этих японских «лад». А вот представительский Crown никак не назовёшь краунком, скорее — краунягой или даже краунищем.

В своё время в русской речи укоренилось слово шестисотый, к которому уже можно не прибавлять избыточное «Мерседес». Нечто подобное произошло и с Land Cruiser, занявшим в Приморье примерно ту же престижную нишу, какую в Москве оккупировал пресловутый шестисотый. Со временем эту машину многие стали называть даже не крузаком, но восьмидесяткой или соткой в зависимости от поколения, смена которого фиксируется номером кузова. Помимо завуалированного намёка на пусть не кровное, но явное ментальное родство с «Мерседесом» (там — шестисотый, тут — сотый), такое обозначение несёт в себе определённый информативный посыл. Ведь лэнд лэнду — рознь. Одно дело — танкообразная двухмостовая восьмидесятка, на которой впору прыгать по таёжным заломам и форсировать реки. Другое — люксовая, но несколько уже приевшаяся сотка. И третье — огламуренный двухсотый. Последнему, кстати, не совсем подходит это мрачноватое прозвище, отсылающее к жаргону «афганцев» и «чеченцев» и намекающее (memento mori!) на рискованность профессии многих обладателей подобных автомобилей.

Постепенно слово «иномарка» во Владивостоке потеряло свой смысл, превратившись в синоним слова «автомобиль» (как «японское» давно стало синонимом «качественного» или «хорошего»). Когда все автомобили — иномарки, впору выделять корнем «ино-» скорее отечественные автомобили, по мере своего вымирания становившиеся на наших дорогах всё большей экзотикой. Нечуткие к языку и отражаемой им реальности местные телекомментаторы, впрочем, до сих пор употребляют это слово: «Столкновение двух иномарок на площади Баляева…» Это всё равно что в СССР подчёркивать каждый раз: «Водитель отечественной автомашины…»

Обессмыслилось и слово «новый» в применении к автомобилю. Есть, конечно, и в Приморье те, кто покупает машины в автосалонах — в полном смысле слова новыми. Но статистически они погоды не делают. У нас появилось определение беспробежный, то есть — только что из Японии, без пробега по российским дорогам, хотя на том берегу моря автомобиль, естественно, эксплуатировался в течение нескольких лет. По смыслу к беспробежному близок термин свежий — то есть ещё не устаревший с точки зрения обновления модельного ряда и недавно привезённый из Японии. В Приморье семи-восьмилетнюю машину никто не назовёт «хламом» или «старьём». У нас действует иная система отсчёта, в которой за условный ноль принимается дата ввоза в Россию. До этого, в период своего идиллического японского существования, машина как бы не стареет и остаётся практически новой. Этот нюанс и зафиксирован словами беспробежка и свежий.

Для некоторых важных понятий адекватных лексических эквивалентов не найдено до сих пор. Когда-то при различении типов кузова мы обходились седаном, «универсалом» и «автомобилем повышенной проходимости». После того как из-за моря хлынул поток «японцев», этого оказалось недостаточно. Где грань, за которой седан переходит в хетчбэк, хетчбэк — в «универсал», «универсал» — во внедорожник или «вэн», он же однообъёмник? Автомобили Honda CR-V и Subaru Forester — уже внедорожники или ещё «универсалы»? Да и что такое внедорожник или «джип», каким обязательным набором черт он должен обладать, кроме впечатляющего клиренса? Обязательна ли для него рама и «понижайка» в коробке, уместна ли на нём независимая подвеска передних колёс? За рубежом имеются не прижившиеся у нас обозначения SUV (Sports Utility Vehicle) и off-road. Первое примерно соответствует меткому русскому слову паркетник, сочинённому, видимо, по аналогии с определением «паркетный генерал» в отличие от «окопного». Паркетник — больше, чем «универсал», но ещё не «взрослый» джип (тот самый off-road). Автомобильные кузова эволюционируют столь стремительно и причудливо, что людям, тщащимся зафиксировать и осмыслить этот процесс, порой не хватает слов.

Пузотёрки, балалайки и табуретки (не очень серьёзные, не очень комфортные, не очень дорогие легковушки), кенгурятники и бабкоотбойники (укрепляемые спереди, обыкновенно на джипах, толстые металлические дуги), мясорубки (экзотические в наших краях ручные стеклоподъёмники), мётлы (дворники, очищающие заднее стекло), зажигалки и газенвагены (то есть автомобили с бензиновым или дизельным двигателем) — сколько здесь юмора и живой, не вымученной метафоричности! Прожжённого автомобилиста легко узнать по оборотам его речи. Он не заливает, а льёт в мотор различные не жидкости даже, но жижи, в критической ситуации не тормозит, а оттормаживается. Машину не покупает, но обязательно берёт: «Взял на Зелёнке Хорька» (то есть Toyota Harrier). Бывалый авторемонтник посоветует вам не париться, авторитетно заметив про не выработавший свой ресурс до конца агрегат: «Ещё походит». А когда даже капиталить будет бесполезно, даст рекомендацию менять узел в сборе.

Наш жаргон рождался уже на российском берегу в процессе ассимиляции «японок». Самими японцами в автомобили было вложено никак не меньше «креатива» (под этим химически-отвратительным словом сегодня принято подразумевать творческую энергию, вдохновение, смелость мысли; или же креатив в отличие от «чистого» творчества, которое может быть бескорыстным, предполагает напряжение извилин исключительно ради денежного вознаграждения?). Гораздо больше, чем их российскими коллегами с безыскусно-аскетичными «ВАЗом», «УАЗом», «Ладой», «Москвичом», «Волгой» да «Окой».

Многие японские бренды происходят от фамилии их основателей. Таковы «Мазда» (упрощённое для европейского слуха и языка «Мацуда»), «Тойота» (первоначально — «Тойода», так звали отца великой марки — Сакиши Тойода), «Хонда», «Сузуки». Вроде бы примитивно. Но, переведя эти фамилии на русский, мы попадаем в волшебный мир японской поэзии. Оказывается, «Мазда» означает «сосновое поле», «Тойота» — «обильное поле» (вроде нашей «Нивы»), «Хонда» — «восходящее поле». «Сузуки» переводится как «колокол на дереве». Более оригинальна история бренда «Субару». Это японское название звёздного скопления Плеяды — отсюда и звёздочки на соответствующей эмблеме. «Ниссан» означает «принадлежащий солнцу».

Одновременно это сокращение от «ниппон сангё» — «японская промышленность». «Дайхатсу» — нечто «великое», или «начало», или «производство». Вообще в толковании японских брендов часты разночтения, что связано со спецификой азиатского иероглифического языка, поэтому здесь я не настаиваю на бесспорности толкований. «Исузу» — «пятьдесят колоколов», происходит от названия реки Исудзугавы. «Мицубиси» означает «три бриллианта» или «три водяных ореха», что отражено в эмблеме фирмы — соцветии красных ромбиков. Куда до поэтичной Азии рациональной Европе с её «ВАЗом» или аналогичным «БМВ» — скучнейшим «Баварским моторным заводом»!

Догнав и перегнав Америку, японцы затеяли широкое наступление на рынки Старого и Нового света. Сначала, ещё в 60-х, стартовала подгонка названий многочисленных японских моделей под евростандарты. Требований было два: чтобы европеец легко читал и произносил наименование и чтобы оно не означало ничего неприличного на его родном языке (сейчас этот же этап проходят китайцы, начав избавляться от иероглифов на багажниках своих авто). «Тойота» взяла курс прежде всего на английскую лексику (например, «Лэнд Крузер» — «сухопутный крейсер»), «Хонда» предпочла итальянскую («Домани» — «завтра»), «Мазда» сделала ставку на общепонятные цифровые или столь же интернациональные словесные («Фамилия», «Капелла») обозначения. Бросается в глаза обилие тойотовских моделей с буквами «c» и «г» в названиях: Corolla, Corona, Carina, Camry, Ceres, Crown, Chaser, Coaster, Corsa, Cresta и т. д. Предположительно это связано с тем, что названия моделей, по замыслу японских нейролингвистических программистов, должны были ассоциироваться с английским car — автомобиль. Меломаны с «Хонды» вооружились музыкальной терминологией: Aria, Accord, Prelude, Ballade, Concerto, да и наш Fit, недавно вышедший на первое место по угоняемости во Владивостоке в абсолютных цифрах, в евроверсии известен как Jazz.

Порой названия давались автомобилям в соответствии с врунгелевским принципом «как вы яхту назовёте». Иногда, напротив, именем машины становилось случайно обнаруженное подходящее сочетание букв и звуков. Так вышло с Toyota Ipsum (данное латинское слово не несёт никакой активной нагрузки, означая что-то вроде «себя» или «само»; евро-издание этого же семейного вэна с тремя рядами сидений — Toyota Picnic — названо куда более концептуально). Иные названия не требуют перевода — Mitsubishi Mirage, Nissan Leopard, Suzuki Samurai, Honda Odyssey, Toyota Cavalier. С другими не разберёшься без англо-франко-испано-итальянского словаря. Известная всей планете «Королла» — это, оказывается, «венчик», а «Харриер» — «гончая» (с левым рулём наш великолепный Хорёк превращается в невнятный Lexus RX-300). Прадик — Land Cruiser Prado, light-версия взрослого крузака, — получил своё имя от неких «лугов». Благородная Honda Rafaga оказалась «молнией», забавный крошечный автобусик Subaru Domingo, похожий на собачку экзотической декоративной породы, — испанским «воскресеньем». Мускулистый джипик Suzuki Escudo — надёжным «щитом», вальяжная Toyota Cresta — «гребнем», а Toyota Sera — «вечером». В имени «Марка-2», легендарного маркушника, марковника и марчелло, излюбленного средства передвижения бандитской пехоты ранних 90-х… Здесь мне не удержаться от отступления.