Проза. Книга 2 - Александр Тимофеевич Филичкин Страница 6

Одного взгляда оказалось достаточно. Глеб сразу узнал Аполлона, которого все зовут Бельведерским. Бывший школяр толкнул друга в бок и указал взглядом на «голову» древнего бога.

— Класс! — восхищённо отозвался товарищ.

Они подошли чуточку ближе и стали шёпотом обсуждать технику исполнения рисунка. Как показалось парням, сына незабвенного Зевса изобразили на удивленье удачно.

Во-первых, они сразу узнали покровителя всевозможных искусств, а только это говорило о многом. Во-вторых, штрихи были чёткие, очень уверенные, тени контрастные, «мазня» совершенно отсутствовала.

Глеб посмотрел на портрет и с сожалением решил, так хорошо у него, скорее всего, не получится. Он переглянулся с приятелем и понял, тот ощущает себя так же, как он, неуверенно.

— Извините, пожалуйста, — как можно вежливей, обратился Глеб к пожилой хмурой женщине, стоявшей рядом с подрамником.

Она обернулась и парень продолжил: — Чтобы пройти на факультет архитектуры нужно рисовать именно так? — и он указал на Аполлона правой рукой.

Старая грымза вскинула голову и с явной брезгливостью посмотрела на парня. Затем, с отвращением зыркнула на чудесный планшет и с возмущёньем прокаркала: — Это на двойку!

Два «придворных художника школы» были буквально раздавлены такими словами: — «Как же нужно тогда рисовать, если это на двойку?» — мелькнула в их головах ужасная мысль.

— Ходят тут всякие! Научились срисовывать с дешёвых открыток, и все, как один, прутся в великие зодчие. — не унималась злая сотрудница вуза.

Подавленные подобным напором, друзья слушали филиппику разгневанной дамы и уныло молчали.

— Чтобы хоть чему научиться, необходимо, как минимум, окончить художественную школу района! — продолжала шипеть старая перечница.

Стоявшая перед парнями, «плотная» девушка уже «подала документы» для поступления на архитектурную кафедру. Абитуриентка повернулась к друзьям и окинула их презрительным взглядом.

Она язвительно им ухмыльнулась, и гордо вскинув массивную голову, отошла от прилавка. Судя по её поведению, она имела посещала то заведение, о котором сказала старуха.

Как назло, оба парня, оказались из неполных семей и жили в дальнем, пролетарском углу огромного города. О том, что существуют не только общеобразовательные и музыкальные, а ещё и художественные школы в Самаре, они узнали только к концу десятилётки.

Приятели никогда не бывали в «художке» и слышали о мифическом месте лишь краешком уха. Да и узнали об этом они совершенно случайно. В конце учебного года, в классе вдруг появился незнакомый никому ученик. Он тотчас затмил рисовальные способности Глеба.

Именно этот школяр и поведал друзьям необычную весть. Выяснилось, что в городе существуют две школы изобразительных искусств. Ещё, он сообщил, что прошёл полный курс и получил там бумажку, подтверждающую удивительный факт.

Выслушав возмущённую женщину, оба приятеля сильно смутились. Они оценили свои небольшие способности и осознали ничтожность своих притязаний на обучение в храме, которым руководил Аполлон.

Парень вдруг покраснел, подал бумаги молодой регистраторше и сдавленно выдавил: — На Промышленное и Гражданское Строительство. — его верный приятель выразился намного короче: — На факультет ПГС.

Впоследствии Глеб с огорчением понял, что поступил в корне неверно. К его сожалению, это произошло уже после того, как он окончил КИСИ. Став инженером, он с успехом работал в разных конторах, что занимались проектированием сооружений и зданий различного рода.

Дело было всё в том, что он часто встречал архитекторов, имевших диплом на руках. Многие из них совсем ничего не умели, ни рисовать, ни даже держать карандаш. Ну, а о том чтобы, что-то там начертить, не стоило вообще говорить.

К радости подобных «умельцев» тогда началась эра виртуального зодчества, и все пересели с чертежных досок за компьютеры.

На приёмных экзаменах с Глебом опять повторилась всё та же история. Она с ним случалась и других образовательных заведениях города. Все преподавательницы единодушно поставили парню унылые тройки.

Причём, всё они настойчиво спрашивали, в каком районе парень учился? Услышав в ответ номер школы, в которой он получил аттестат, они презрительно фыркали и выводили в бумагах посредственный «УД».

Совершенно естественно, что с такими отметками, он не прошёл в институт, как тогда говорили — «по конкурсу». Глеб подал документы на вечернее отделение вуза и попытался прорваться туда. Результат был тем же самым.

Узнав о провале любимого сына, его милая мать взяла это дело в свои крепкие руки. Она навела справки и быстро узнала, что, где и почём. Затем, сняла деньги со сберегательной книжки и отправилась в стройинститут.

Оттуда мама вернулась с бумажкой в руках. На ней обнаружилась странная надпись: — «Принять на вечернее отделение в числе кандидатов». — внизу находилась неразборчивая длинная подпись.

Глеб взял сомнительный, с его точки зренья, мандат и пошёл в деканат. Как это ни странно, цедулку там приняли без всяких вопросов и выдали другой документ. Строчка, выполненная на матричном принтере говорила о том, что это — «Временный студенческий билет». — ниже стояла размашистая закорючка чиновника и круглая печать синего цвета.

Жить на зарплату мамани было уже невозможно. Ведь у сына теперь не осталось никаких оправданий. Раз окончил ты школу, учись себе дальше. Не смог поступить на дневной факультет, иди парень трудиться. Вечерний институт относился ко второй категории, и начался безуспешный поиск работы.

После недолгих хождений по офисам, Глеб узнал неприятную вещь. Везде требовались люди с высшим образованием и опытом проектировщика. Получался замкнутый круг. Не имеется опыта, не возьмут на работу. Нигде не работал, отсутствует опыт.

К удивлению парня, вдруг позвонил его кровный отец, что расстался с семьёй лет пять назад. Неизвестно с чего, он решил навестить всю родню, жившую в городе, и ближайших окрестностях. Заодно, он зашёл к бывшей жене.

Узнав, что Глеб ищет место, бывший супруг поднял свои старые связи и устроил «сыночка». Парень стал техником в отделе строителей скромной проектной конторы.

К счастью «вечерника», офис стоял не так далеко от его пятиэтажного дома. После окончания смены он успевал бы вернуться в квартиру, перекусить, и уже сытый, бежать в храм науки.

Наступил долгожданный первый день сентября. Глеб взял студенческий «кандидатский» билет и, трясясь от волнения, пошёл в институт. К искренней радости парня, вахтёры пустили его сквозь вертушку.

На общем собрании, «вечерник» узнал, что это обычная практика, родившаяся в советском Союзе. Ещё в те времена мудрый декан зачислял в каждую группу по три «кандидата в студенты». Делалось это лишь для того, чтобы после первых экзаменов, на потоке остался хоть кто-нибудь из учащихся.

Всё