Олег Козинкин - Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу? Страница 65

Кстати, тот же Солонин в своих сочинениях о предвоенном планировании тоже о «пяти планах войны» писал. Правда, Солонин примитивно суммировал все «Соображения», рассекреченные на сегодня, но это – не то, что мы рассмотрели. И в итоге Солонин чуши нагородил и писал не о том, что читатель тут прочитал. Пытаясь доказать, что СССР-Сталин все равно собирался напасть первым. Но наносить этот «превентивный» удар даже при том, что наши военные на это очень надеялись и рассчитывали – Сталин не собирался.

Глянем, что еще указали в исследовании «1941 год – уроки и выводы» о плане ответного немедленного контрудара из Украины:

«В основе своей этот замысел следует признать целесообразным. Он позволял в короткие сроки изолировать главного противника от его союзников, что имело важное политическое значение. Наступление на этом направлении проходило бы по слабо подготовленной в оборонительном отношении территории бывшей Польши. Однако замысел, основанный на идее нанесения мощного контрудара, а не отражения агрессии путем ведения обороны, требовал точного учета сил и планов противника. Как признавал Г. К. Жуков, в плане не учитывался возможный объем и «характер самого удара» агрессора». (с. 55–56)

И далее:

«Предполагалось, что на минском направлении 63 дивизии приграничных округов, ведя активную оборону, могут противостоять удару главных сил противника. Данное предположение не учитывало реально складывавшейся обстановки, когда немецкие войска упреждали Красную Армию в стратегическом и оперативном развертывании.

Это особенно заметно, когда сравниваются перегруппировки и сосредоточение войск. Уступая противнику в пропускной способности железных и шоссейных дорог, советские войска на 5-й день мобилизации могли сосредоточить в планируемых районах только 17 стрелковых дивизий, на 10-е сутки – 24, на 20-е сутки – 46 и лишь на 35-е сутки – 75 дивизий. Таким образом, переход в общее наступление главных сил был возможен только на 35-е сутки. Даже при одновременном начале перегруппировок противник имел все возможности упредить советские войска в выдвижении и создании группировок сил и средств. Это позволяло ему захватить инициативу и создать предпосылки для успешных боевых действий в начальном периоде войны. В реально создавшейся обстановке вермахт завершил развертывание полностью, а советские войска его лишь начали». (с. 56)

Т.е. ну никак нельзя было исходя из «простого» расчета сроков и возможностей Германии и СССР на развертывание и сосредоточение войск в те конкретные месяцы надеяться, что мы сможем к моменту нападения врага немедленно ответить ударом на удар. Как ни крути, но на подготовку этого ответного удара требовалось время для полной готовности своих сил – на ответное контрнаступление. И тем более на немедленное контрнаступление требовалось выполнить нужные мероприятия ДО нападения врага. А в реале это не делалось в том объеме, который был нужен. Ведь в предвоенные дни выполнялись все же мероприятия не с расчетами нашего немедленного ответного удара…

По всем правилам военной науки, как потом писал тот же К. К. Рокоссовский, требовалось, пропустив удар, уйти в оборону либо отойти, выждать и, измотав противника отвечать. Но жуковы, видимо, решили, что военная наука и расчеты «всякие» им не указ.

Вот что писал задолго до 22 июня В. К. Триандафиллов:

«При имеющихся огневых средствах дивизии достаточно устойчивое положение получается при занятии дивизией участка от 4 до 8 км (оборона на «нормальных участках»). При увеличении ширины участка до 12 км устойчивость обороны уже сокращается вдвое, а на 20-километровом участке получается довольно жиденькое расположение, которое прорывается сравнительно легко».

Однако «Оборонительную полосу, как бы она ни была укреплена, противник, если решил ее взять, всегда преодолеет: весь вопрос сводится ко времени. Командующий армией в дальнейшем может вести операцию, опираясь главным образом на свои резервы».

Т.е. нападающий (атакующий) все равно прорвет вашу оборону, и если вы оборону делаете «по уставу», на прорыв потребуется одно время. Но если растягиваете дивизии по фронту – то прорвет быстрее.

Однако «С того времени, как оборонительная полоса прорвана противником, нужно оторвать войска от него и собрать их в новом районе для нового сопротивления».

А далее действительно замечательный военный теоретик показал, что будет с теми, кто планирует и организовывает немедленные ответные удары:

«Будет ошибкой гоняться за быстрым сроком перехода в контрнаступление, не дожидаясь полного сосредоточения войск, достаточного обеспечения их средствами подавления (артиллерия, танки). Контрнаступление, предпринимаемое недостаточными силами, может привести только к разгрому этих сил и играть в руку противнику». (В. К. Триандафиллов, Характер операций современных армий. Гл. Оборонительные операции, с. 162, 165,167. 3-е изд. – М.: Госвоениздат, 1936. Есть в интернете.)

Данная работа Триандафиллова вышла первым изданием еще в 1929 году. Но он показал, что может происходить летом 41-го, в первые недели войны. И тем более по тому плану, что претворяли в жизнь жуковы – «южный» вариант отражения агрессии с немедленным ответным наступлением, которое планировалось «по Тухачевскому», без готовности главных сил в тылах КОВО, прибывающих из внутренних округов. Против неосновных сил противника, атакующего в ПрибОВО-ЗапОВО своими главными силами.

А ведь сам же Жуков в своих мемуарах потом писал, что книга Триандафиллова «Характер операций современных армий» вызвала настоящий фурор в военных кругах, и «она сразу прибрела широкую популярность. В книге высказывались смелые и глубокие взгляды на состояние и перспективы развития армии того времени, обрисовывались основные пути их технического оснащения и организации».

(Примечание. Вот что о военном теоретике В. К. Триандафиллове можно прочитать в интернете:

«В. К. Триандафиллов родился 14 марта 1894 года в селе Магарацжик (или Магараджи) бывшей Карской области (ныне Турция), грек по национальности. В 1914 году окончил Закавказскую учительскую семинарию. Призван в армию и в феврале 1915 года направлен рядовым на Юго-Западный фронт. С фронта он вскоре был послан в Московскую школу прапорщиков, которую окончил 8 ноября 1915 года. По окончании которой Триандафиллов был снова направлен на Юго-Западный фронт, где и участвовал в боях. Служил в 6-м финляндском стрелковом полку под командованием будущего известного военного теоретика А. А. Свечина. К началу февраля 1917 года Триандафиллов в чине штабс-капитана командовал батальоном в своем полку.

После революции солдатами был избран сначала командиром полка, а затем командующим 7-й армией. 1 июня 1918 года Триандафиллов вступил в РККА. 1 августа 1918 года он был назначен командиром роты, а 20 июня 1919 года – командиром батальона. Участвовал в Гражданской войне на Урале и в Крыму. В мае 1919 года бывший эсер Триандафиллов вступил в РКП(б). 17 сентября 1919 года он был командирован на учёбу в Военную академию РККА, которую блестяще окончил 3 августа 1923 года. Учёбу в академии Триандафиллов совмещал с участием в боях на фронтах Гражданской войны, занимал должность командира бригады сначала в 27-й стрелковой дивизии, а затем в 41-й стрелковой дивизии.

По окончании Военной академии Триандафиллов был выдвинут М. Ф. Фрунзе на работу в Штаб РККА, где получил 15 апреля 1924 года назначение на должность начальника Первого (то есть оперативного) отдела, а затем и начальника Оперативного управления Штаба РККА. С 1928 года Триандафиллов – заместитель начальника Штаба PKKA. С 19 ноября 1929 года до 15 октября 1930 года он был командиром и военным комиссаром 2-го стрелкового корпуса, а с 15 октября по день смерти – снова заместителем начальника Штаба РККА.

В. К. Триандафиллов погиб при исполнении служебных обязанностей 12 июля 1931 года в 6 ч. 30 м во время аварии самолета в районе платформы Алабино Западной железной дороги (самолет врезался в заводскую трубу). Был кремирован, прах помещён в урне в Кремлевской стене на Красной площади в Москве. За боевые заслуги в Гражданской войне Триандафиллов был награждён орденом Красного Знамени».

Эту работу Триандафиллова изучали и в Германии. И, похоже, паулюсы и гальдеры больше полезного смогли почерпнуть в ней, чем будущие маршалы Победы в РККА…)

Триандафиллов писал, что начинать ответное контрнаступление немедленно крайне опасно и это может привести к разгрому собственных армий. А Захаров и писал о том, как быстро наши войска будут готовы нанести ответный контрудар по «южному» варианту – дай бог через 25–30 суток от начала мобилизации. С чем совершенно согласно исследование «1941 год – уроки и выводы» – «переход в общее наступление главных сил был возможен только на 35-е сутки». Однако вот какие слова Тимошенко в его докладе перед январскими КШИ привел Захаров: