Вальтер Гёрлиц - Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945 Страница 66

Вполне естественно, что CA относились к армии с завистью и подозрительностью. Теперь, когда вновь вводилась всеобщая воинская повинность, армия могла вернуть себе значительное влияние как образовательная основа для народных масс, какой она и была всегда. Весьма специфическое воспитание, в котором монополистами стали CA и партия, заключалось в воспитании мировоззрения. Первым из множества конфликтов в духовной сфере была борьба за армейских капелланов, которых Фрич и Бек (а в особенности католики Лееб и Крессенштейн) хотели сохранить, а CA – упразднить.

Перед Фричем стояла непростая задача. В документе, который относится к 1938 году, он пишет, что когда принял назначение, то нашел груду руин. Гаммерштейн-Экворд не шевельнул и пальцем, занимая свой пост. Рейхенау, похоже, преследовал собственную политику, которая заключалась в попытке противодействовать CA, оставаясь в хороших отношениях с партией. Справедливости ради следует заметить, что Рейхенау действительно противостоял CA. В противовес CA он создал «солдатские союзы» из бывших военных, которые должны были стать основой резервной милиции. Это шло вразрез с идеей Рема об объединении CA и армии в единую милиционную (территориальную) армию.

Игры Рейхенау с партией заставляли армию постоянно испытывать чувство неуверенности, поскольку никто не мог сказать, куда может в следующий момент прыгнуть министерский ветреник. Что касается Бломберга, то Фрич уже служил под его началом. В целом он был высокого мнения о Бломберге, хотя считал, что для министра рейхсвера тот излишне интересуется модными идеями и, кроме того, легко поддается влиянию.

Таким образом, проблемы, связанные с CA, в большинстве случаев так и оставались нерешенными и зачастую мешали работе. К примеру, «пограничные отряды» были в значительной степени созданы с помощью «Стального шлема», а теперь «Стальной шлем» входил в CA. В результате «пограничные отряды» превратились в практически непригодное для использования орудие. И это не единственный случай. CA непрерывно требовали инструкторов, нанося тем самым вред армии. На пивных вечеринках, проводимых CA в Берлине и Бранденбурге, руководитель бригады Эрнст, бывший швейцар в гостинице, а позже вышибала в кафе, которое часто посещали гомосексуалисты, регулярно излагал идеи в отношении «народного Генерального штаба». Трудно сказать, что толкнуло Эрнста явиться к полковнику Гальдеру, начальнику штаба 9-го военного округа, с требованием ознакомить его с деятельностью штаба. Гальдер сообщил об этом Фричу. В итоге Фрич направил в Добериц бригаду в полной боевой выправке с приказом немедленно начать действия против CA. В Штеттине события приняли такой поворот, что фон Бок, командующий 2-м военным округом, запретил вход в любое военное учреждение людям в форме CA.

Было трудно ожидать, что CA могут достигнуть временного соглашения с рейхсвером, руководством вермахта, общим управлением армии или с любым существующим на законном основании институтом. В течение 1933 года велись переговоры между представителем руководства вермахта, общего управления армии и обергруппенфюрером CA Крюгером в отношении поведения CA, не вызвавшие ничего, кроме ожесточенных споров. Несмотря на возникшие разногласия, Рейхенау согласовал план предвоенной подготовки гитлеровской молодежи. Кроме того, он организовал курсы военного обучения для студентов, и офицеры Генерального штаба были направлены в ведущие университеты в качестве инструкторов по так называемым «военным видам спорта». Вот отсюда и появилось словосочетание «оборонительная политика» («Wehrpolitic»).

Введенная CA обязательная трудовая повинность и даже скорее военные лагеря и так называемые спортивные школы по всей стране (Gelandesportschule) стали препятствием, как уже отмечалось, на пути единого военного воспитания. Вдобавок ко всему CA создали Управление оборонительной политики (Wehrpolitisches Amt), ставшее главным центром оборонительной политики национал-социалистов.

Все эти вопросы послужили поводом для ссоры Рейхенау с CA. Рейхенау и Бломберг потребовали ликвидации Управления оборонительной политики и установления контроля над всеми фондами, выделяемыми для военного обучения CA. К тому же они предприняли шаги в направлении детальной разработки обучающих программ для солдатских союзов.

Рем, как мы знаем, отрицательно относился к рабочим союзам, поскольку чувствовал в них угрозу для CA и опасался, что в один прекрасный день CA окажутся лишним. Он давно уже видел себя командующим революционной германской армией. Наиболее отчаянные руководители CA соглашались с тем, что захват власти 30 января не имел никакого отношения к революции: слишком мало пролилось крови. Из всех врагов им только с коммунистами и социал-демократами удалось свести счеты. Высшее общество, которое они ненавидели даже больше, чем левых, избежало кровопролития.

Руководству CA пришло в голову потребовать, чтобы впредь рейхсвер пополнялся только за счет членов CA, а это означало, что постепенно армия должна была «революционизироваться». В этом случае группенфюреры CA заняли бы командные генеральские должности.

Преследуя свои цели, CA вряд ли бы четко соблюдали конституционную процедуру. В Нюрнберге Йодль заявил, что Рем кто угодно, только не революционер. Это означает, что Войсковое управление, где в то время служил Йодль, было готово с помощью силовых методов покончить с Ремом.

Столкновение между рейхсвером и CA было всего лишь отражением конфликта на высшем уровне. Борьба, по сути, шла не между Ремом и Беком и даже не между Ремом и Фричем, а между Ремом, Рейхенау, Герингом и Гиммлером. Геринг видел в Реме соперника в борьбе за управлением вермахтом; Гиммлера возмущало номинальное подчинение CA.

Гитлер, похоже, по крайней мере в то время, был скорее игрушкой, чем хозяином этих сил, тем не менее, ему требовалось срочно принять решение. Гинденбург долго не протянет, и хорошо бы ему (Гитлеру) привести в порядок дела, пока Гинденбург не назвал преемника.

В марте стало проясняться, каким образом Гитлер собирался решить проблему с CA. В министерстве рейхсвера он произнес речь перед командующими военными округами и группенфюрерами CA, в которой сравнил армию с «носителем герба», а CA с «ударными войсками» новой Германии. Речь едва ли уменьшила напряжение. Рем стоял как скала, и Гитлер потратил несколько часов, пытаясь заставить его проявить благоразумие.

В июне Папен выступил перед марбургскими студентами, в своей сенсационной речи заявив, что пора положить конец революциям и что пришло время восстановить порядок. Ответ не замедлил последовать, несмотря на то что Папен, в отличие от Геринга, Рема, Гиммлера и Рейхенау, не обладал теперь реальной властью. Геббельс запретил речь к распространению. Юнг, сотрудник Папена, был арестован. Геббельс и помощник Гитлера Рудольф Гесс пока только предупредили тех, кто полагал, что может пускать в свои гостиные людей, находящихся в оппозиции к режиму.

Если речь Папена произвела странное впечатление, то поведение Рема было еще более странным. Он отправил Фричу письмо, выразив надежду на мирное решение затянувшегося конфликта. Затем Рем поехал на отдых в Бад-Висзее, куда вызвал группенфюреров CA.

Едва ли Рем планировал путч. Но впоследствии Гитлер заявил, что получил донесения, согласно которым CA готовились к мятежу. Не вызывает сомнений, что эти донесения передали Гитлеру те, кто стремился подтолкнуть его к решению назревшего вопроса; Рейхенау, Геринг и Гиммлер не могли больше ждать. Гитлер был вынужден сделать выбор. CA, несмотря на численность, имели мало шансов по сравнению с оснащенной современным оружием армией. И Гитлер выбрал армию.

За несколько месяцев до этого Бломберг приказал нашить свастику на военную форму. 30 июня в «Volkischer Beobachter» появилась статья Бломберга о слиянии армии с государством. Это было решительным отходом от идеи Секта об изолированности армии. Таким образом, принцип «государство в государстве», во всяком случае официально, оказался похороненным.

В день появления статьи Гитлер санкционировал арест группенфюреров CA и Рема, своего близкого друга, с которым был на «ты». Одновременно с этим Геринг и Гиммлер начали действовать в Берлине. Пострадала не только старая гвардия CA, но и все, кто был в оппозиции к Гитлеру или связан с такими скандалами, как таинственная смерть племянницы Гитлера, которая якобы была его любовницей. Шесть молодчиков из СС расправились со Шлейхером и его женой прямо в их доме в Лихтерфельде. При схожих обстоятельствах был убит фон Бредов. Папена поместили под домашний арест. Фон Бозе, первый помощник Папена, был застрелен в собственном кабинете. В тот же день был убит Юнг. Дюстерберг сбежал. Его жена с помощью генерал-майора Гроппе смогла связаться со старым Ольденбург-Янушау, который проинформировал о происходящем Гинденбурга. Среди тех, кто выступил против Гитлера, были Кар, которого убили, и Шейссер, отправленный в концентрационный лагерь. Брюнинг ухитрился сбежать за границу.