Валентин Рунов - Жуков против Гальдера. Схватка военных гениев Страница 78

Затем была Москва. Сам Жуков считал сражение за Москву труднейшим и в то же время наиболее успешным в своей полководческой деятельности.

Отозвав Жукова в октябре 1941 года из Ленинграда и посылая его на Западный фронт, Сталин сказал ему, что не может выяснить, что происходит на линии фронта – кто остался в окружении, кто оказывает сопротивление. Штабы фронтов не знали обстановки и положения частей. Вот в такие трудные минуты как раз и совершают свои большие дела безымянные герои, которые чаще всего остаются нам неизвестны. Там, на передовой и в окружении, из последних сил выбивались роты и батальоны, остатки полков и дивизий, прилагая все силы для того, чтобы сдержать наступление врага. 10 октября Г.К. Жуков вступил в командование Западным фронтом, прикрывшим Москву.

16 ноября войска Западного фронта, выполняя приказ Сталина, нанесли контрудары. Выбиваясь из последних сил, вступили они в схватку с противником. Но противник именно в это утро перешел в наступление. Началась отчаянная и полная героизма оборона Москвы. Именно в этот день и ночь совершили свой подвиг 28 панфиловцев, отражая удар противника. А через два дня здесь же, на этом направлении, 18 ноября погиб и сам генерал Панфилов.

Можно понять Жукова – имея ограниченное количество войск и организовав оборону лишь на отдельных направлениях, он понимал: если противник разгадает его замысел, то может в любой момент отказаться от наступления на этих удобных танкодоступных направлениях и пойти правее и левее – там, где, по сути дела, войск у Жукова нет. И тогда Москва была бы обречена, и тогда он, Жуков, не выполнил бы и приказ, да и свое заветное желание отстоять Москву. Этим объясняется его нервозность и его нетерпимость к каким бы то ни было отклонениям от его решения. А решение это звучало коротко: стоять насмерть на занимаемых позициях! Резервов нет, никаких других возможностей удерживать занимаемые позиции нет, осталось только одно – держаться до последнего там, где подготовлена оборона.

Затем последовало контрнаступление под Москвой. Подготовки и планирования этой операции в классическом варианте не было. Разумеется, сама идея, что контрнаступление когда-то должно состояться и для этого надо готовить и готовились стратегические резервы, в Ставке Верховного Главнокомандования существовала, и о ней говорит в своих воспоминаниях Василевский. Но все же плана операции, как это принято считать в военной науке и теории, на это контрнаступление не было. Вот как Жуков в своих воспоминаниях излагает последовательность событий:

«29 ноября я позвонил Верховному Главнокомандующему и, доложив обстановку, просил его дать приказ о начале контрнаступления. И.В. Сталин слушал внимательно, затем спросил:

– А вы уверены, что противник подошел к кризисному состоянию и не имеет возможности ввести в дело какую-нибудь новую крупную группировку?

– Противник истощен. Но если мы сейчас не ликвидируем опасные вражеские вклинения, немцы могут подкрепить свои войска в районе Москвы крупными резервами за счет северной и южной группировок своих войск, и тогда положение может серьезно осложниться.

И.В. Сталин сказал, что он посоветуется с Генштабом.

Поздно вечером 29 ноября нам сообщили, что Ставка приняла решение о начале контрнаступления и предлагает представить наш план контрнаступательной операции. Утром 30 ноября мы представили Ставке соображения Военного совета фронта по плану контрнаступления, исполненному графически на карте с самыми необходимыми пояснениями».

К графическому плану была приложена объяснительная записка, как Жуков представлял себе проведение этих контрударов. На этом графическом плане Жукова Сталин написал «Согласен» и поставил подпись.

Вот такова правда о разработке и проведении контрнаступления. Инициатива контрударов, их замысел и осуществление принадлежали генералу армии Жукову. Заслуга Г.К. Жукова в битве под Москвой была в том, что при недостатке сил и средств он добился перелома в сражении. Правда, цена этой победы была огромной.

В то же время нужно признать, что победа советских войск под Москвой была исторической, потому что здесь впервые после всех своих многочисленных победных походов гитлеровцы потерпели поражение. На поле битвы под Москвой было положено начало коренному повороту в Отечественной войне.

После Московской битвы последовали другие стратегические операции, в которых Г.К. Жуков участвовал как представитель Ставки Верховного Главного Командования, а с 27 августа 1942 года – заместитель Верховного Главнокомандующего. Лично сам Георгий Константинович замыслов операций не разрабатывал и не выполнял их на практике. Он был жестким проводником решений Ставки и Генерального штаба, порой даже слишком жестким.

В то же время советские исследователи истории Великой Отечественной войны отмечают ряд крупных заслуг Георгия Константиновича в области военного дела. Так, в ходе оборонительной операции под Сталинградом заслугой Г.К. Жукова было то, что он смог убедить Сталина не расходовать сохранившиеся войска на бесполезные активные действия, а перейти к обороне. «Перебрав все возможные варианты, – пишет сам Георгий Константинович, – мы решили предложить И.В. Сталину следующий план действий: первое – активной обороной продолжать изматывать противника; второе – приступить к подготовке контрнаступления, чтобы нанести противнику в районе Сталинграда такой удар, который резко изменил бы стратегическую обстановку на юге страны в нашу пользу».

Затем Г.К. Жуков вместе с А.М. Василевским участвовал в разработке плана контрнаступательной операции, того плана, который был осуществлен в ноябре и привел к разгрому фашистских войск на Волге. В архиве Генерального штаба до сих пор хранится большая карта с замыслом этой операции, утвержденным И.В. Сталиным, на которой стоят подписи Г.К. Жукова, А.М. Василевского.

После успешного завершения Сталинградской операции, в конце 1942-го – начале 1943 года Жуков находился на Воронежском фронте, где готовилась Острогожско-Россошанская наступательная операция. Затем Георгий Константинович принимал самое активное участие в разработке операции по деблокаде Ленинграда, получившей кодовое название «Искра». Его участие было настолько значительным, что Верховный посчитал необходимым дать директиву Ставки за двумя подписями, а в день прорыва 900-дневной блокады Ленинграда, 18 января 1943 года, Георгию Константиновичу было присвоено звание Маршала Советского Союза.

Летом 1943 года судьба войны решалась в сражении под Курском. Понимая это, еще 10 апреля Сталин вызвал Жукова в Москву. На следующий день состоялось обсуждение плана летней кампании 1943 года, а затем особо – плана операции в районе Курска. 12 апреля план грандиозного по размахам оборонительно-наступательного сражения, отработанный Жуковым, Василевским и Антоновым, был доложен Верховному Главнокомандующему. Затем Георгий Константинович, постоянно выезжая на фронты, умело координировал их действия.

Накануне битвы И.В. Сталин послал на фронт Г.К. Жукова для координации действий Центрального, Западного и Брянского фронтов, поручив Воронежский и Южный фронты А.М. Василевскому. Прибывшие маршалы тщательно проверили готовность войск к сражению и стали ждать. Ожидание было томительным и порой даже казалось тщетным. Был момент, когда Ватутин предложил Верховному изменить решение и самим нанести упреждающий удар. Сталин заколебался, но затем сказал Василевскому: «Я по этому поводу посоветуюсь с Жуковым». Правда, советоваться не стал, но и решение оставили прежним.

Наконец враг перешел в наступление и начал вязнуть в хорошо подготовленной обороне советских войск, неся огромные потери. Но фашистские танки все же упорно ползли вперед. Чтобы помочь оборонявшимся войскам, Жуков приказал командующему 16-й воздушной армией Руденко поднять все имевшиеся в его распоряжении самолеты. Над боевыми порядками войск появилось 150 бомбардировщиков, которых прикрывали 200 истребителей. Авиационный удар сыграл свою роль: наступление немцев приостановилось. Воспользовавшись этим, Георгий Константинович срочно перебросил на угрожаемое направление стрелковый корпус, две истребительно-противотанковые и минометную бригады.

9 июля Жуков приехал в штаб Брянского фронта. Оттуда он связался с командующим Западным фронтом генералом Соколовским и быстро организовал контрудар этих двух фронтов во фланг вклинившейся на участке Центрального фронта группировки противника. Контрудар был начат 12 июля. Не выдержав его, противник начал отходить.

Когда на орловском направлении успех советских войск четко обозначился, Сталин позвонил Жукову и приказал ему взять на себя координацию действий Воронежского и Степного фронтов, обратив особое внимание на район Прохоровки. Жуков не стал менять решение Василевского, а вместе с Александром Михайловичем включился в управление войсками. Сражение под Прохоровкой выиграли советские танкисты.