Павел Хлебников - Разговор с варваром Страница 8

Как раз в этот момент, в 87-м году, я освобо­дился. Я посмотрел на всю эту картину и увидел вакуум. Люди бизнеса нуждались в защите, они хотели больше сделать, больше иметь возможнос­тей. Но постоянно боялись бандитов. А милиция свое дело не делала. Вакуум. Ну я решил этот ва­куум заполнить. То есть мы, чеченцы, в состоя­нии были оказать защиту. Мышцы – это не дух. Дух может остановить эти мышцы.

Когда ко мне люди приходили, они понимали, что приходят к человеку, у которого каждое слово, которое сказано, сильнее любого закона. Вначале все были убеждены, что закон нельзя нарушать. К законам относились чуть ли не как к Библии, как к Корану. То есть совершать преступление нельзя. А я им говорил: «Что же власть может нарушать закон, а вы не можете? Нет, делайте! Нарушайте закон. Потому что если вы будете считаться с законом, с вами не будут считаться. Поэтому вы должны нару­шать. Только тогда вы будете утверждаться, только тогда вы сможете встать». Вот такие призывы дела­лись: давайте нарушайте, нарушайте, как угодно.

Другими словами, Нухаев предлагал свои услуги в качест­ве судьи, имея при этом собственный карательный аппарат. Беда русских людей в том, что столь большое количество предпринимателей вынуждены были обратиться к таким вот судьям – ворам в законе, чеченским авторитетам, бандитам.

СОТРУДНИКРУБОПа. Чеченцы были одними из пер­вых, кто освоил технику вымогательства и бандитизма. Когда в 1987 году появились кооперативы (частные предприятия), чеченцы сразу сумели обложить их бандитским «налогом». Обычно они приходили и коммерсанту и говорили:

Ты кому платишь?

Он отвечал:

– Никому.

– Будешь платить нам. Мы чеченцы. Мы вот такие злые и жестокие, мы тебя завтра повесим, зарежем...

Как правило, если коммерсант отказывался, они к нему больше не приставали. В этом суть техники вымогательства по-чеченски: получится первый наезд – дело пойдет и даль­ше. Не получится – значит, не получится и в дальнейшем.

Иногда поступали по-другому. Готовили в Чечне русских ребят, тех, которые по духу почти чеченцы. Они наезжали на какого-то коммерсанта, запугивали его:

—Мы у тебя все заберем.

Затем появлялся добрый чеченец и говорил:

—Слушай, у вас проблем нет? Есть? Ну так мы сейчас все сделаем, все решим.

В МУР тогда никто не шел, потому что боялись. Что хорошо получалось у чеченцев – это пугать:

—Мы вас грохнем и уедем. Милиции мы не боимся. В пра­вительстве, в милиции у нас все свои.

Раньше с такими вещами не сталкивались. Приезжают страшные люди с ножами и угрожают:

—Мы здесь всех зарежем.

С участковыми они при всех здоровались за руку, потому что платили им. Если чеченцев и задерживали, то всегда быс­тро отпускали. А они потом приходили к потерпевшему:

—Слышишь, ты кого позвал? За это будешь платить еще больше.

Коммерсанты поняли, что лучше жить под чеченцами, чем сопротивляться.

[Х-АН]Та же организация, которая была у нас (объедине­ния чеченских студентов. – П.Х.), она осталась. Оттуда работа и пошла. Как только я освободился (в 1987 году. – П.Х.), я сказал, что буду продол­жать добывать деньги. Ну я давал деньги некото­рым организациям – на газеты или на другие проекты, но я должен был сделать свое состояние.

У меня хорошо получалось. У меня была не большая команда – человек десять-двенадцать. Больше и не нужно было людей. Я не имел своих точек. Просто создавал благоприятные условия для чеченце.в. То есть любым коммерсантам, ко­торые нуждались в защите, я предлагал защиту. Им я говорил: только берите любого чеченца, ко­торого вы знаете, а остальное – это наше дело. Хотите, я вам буду давать чеченцев.

А тем чеченцам я говорил: вы мне ничего не должны. Вы что должны делать? Суметь себя за­щитить от разных там хулиганов, кто будет прихо­дить. Приглашайте своего брата, свата, там родст­венников, садитесь вместе, этому бизнесу помо­гайте, будьте верными друг другу.

И здесь момент защиты. Если же целенаправ­ленно на вас будет идти атака от тех же больших организаций, люберцев или других, это моя голов­ная боль. Там я буду выяснять. А вы ведите свое повседневное дело. И вот таких моментов я очень много сразу создал. В принципе это была армия. И когда они говорили, что «у нас проблемы», что на нас наезжают Люберцы или еще кто-то, я всех поднимал.

[ПХ]Взаимная защита.

[Х-АН]Да. Я их просто организовывал, чтобы они друг друга защищали.

Вначале чеченцев было не много. Все работа­ли, как одна община, но в то же время каждый от­дельно своей жизнью жил, своей работой зани­мался. А я от них денег не требовал, ничего не требовал. Когда кому-то нужна была помощь, моя задача была остальных известить и сказать: нужна помощь. И все поехали. Все. То есть каждый жил своей жизнью, но знал, что всегда на помощь придут такие же, как он. Это была очень простая система. Не нужно было специально засылать всем оружие или оборудовать транспорт. Каждый имел свои ресурсы.

[ПХ]Получается так: если некая коммерческая струк­тура пользуется услугами чеченца, то вся чечен­ская община стоит за этой структурой. И, если нужно, вся община поднимется в защиту этой структуры.

[Х-АН]Да. Они сами могли выбрать любого чеченца; ес­ли нет, то мы предлагали собственных чеченцев. Если у него чеченцы находятся, мы можем ему доверять и беспроцентные деньги дать, чтобы раскрутиться, и поддержать против преступни­ков, когда на него наезжали. Где у нас были воз­можности управлять – мы это тоже делали.

[ПХ]Когда вы говорите о чеченце, как о партнере, что вы имеете в виду? Этот чеченец мог быть просто служащим или он должен был владеть определен­ной долей компании?

[Х-АН]По-разному. Здесь ничего принципиального не было. Договаривались. Если в охрану, то там все объединяются. Если бизнесмен хотел более серь­езно раскрутиться, то брал себе партнера. Мы по­казывали, что мы в состоянии их бизнесу помо­гать, что мы в состоянии решать многие вопросы.

Тогда они были заинтересованы в том, чтобы че­ченцы были подпорой, и мы им помогали где-то двигаться.

Ведь в других городах, где находились чеченцы, у нас была сеть. То есть в любом городе, где нала­жена система была, мы могли очень быстро ре­шить вопросы. Связываются и говорят: нам нужно то-то и то-то. И мы знали, что смело можем по­слать деньги туда или смело можем послать чело­века. То есть был гарант того, что будет все идти честно. То есть все решалось одним словом, и сло­во – это все.

Когда мы начали эту машину заводить, чтобы все брали себе чеченцев в бизнес, и когда в не­скольких случаях нам удалось сломать воровские какие-то моменты (Люберцы – сломлены, в Замо­скворечье несколько группировок – сломлены), после этого уже пошел буквально штат. Все начали набирать себе чеченцев. Они могут быть хороши­ми партнерами, они могут быть хорошей защитой. И не нужно тебе армию содержать. Достаточно од­ного чеченца иметь, а вместе с ним, если нужно, могут еще подъехать и помочь.

Через некоторое время чеченцев очень много стало, а когда много, общество имеет свойство де­литься. Так появилось несколько чеченских груп­пировок, потому что чисто физически связаться проще, когда люди друг друга знают по родствен­ным или региональным моментам. Мы перенесли все это в Москву. Локальная защита. Вначале бы­ла одна организация, потом появилось несколько организаций и несколько людей, как я, чтобы ко ординировать. Те же, которые были со мной, они тоже создали как бы свои группировки. И я это стимулировал, я это поддерживал. Я многих и не знал. Раз машина завелась, все пошло стихийно, независимо. Та машина, которую мы завели, по­могла чеченцам очень быстро обогатиться, очень быстро встать на ноги. То есть чеченцы научи­лись, увидели и мир, и бизнес, сориентировались и очень быстро поднялись.

В рассказе Нухаева все так героично, прямо эпическая поэма. Продвижение чеченцев в русском обществе напо­минает победоносное шествие какого-то воинственного племени в туманной древности. Помните по урокам исто­рии, как ацтеки или половцы завоевывали все кругом?

А ведь скольких русских парней чеченцы зарезали, чтобы утвердить свое превосходство!..

Скольких русских девушек они избили и изнасиловали, чтобы затянуть их в рабство проституции!..

Скольких русских мальчишек и девчонок они посадили на иглу, чтобы заработать деньги!..