Красная площадь - Евгений Иванович Рябчиков Страница 9

Никольской ее назвали по висевшей над ее воротами иконе Николая Чудотворца. Возможно, впрочем, что выбор святого для иконы был предопределен названием Никольской улицы (ныне улица 25 Октября), начинавшейся напротив этой башни. Через Никольские ворота сообщались с торгово-ремесленным посадом расположенные в Кремле многочисленные боярские дворы, церкви, монастырские подворья, служилый люд, царская и боярская челядь.

Последней из башен, выходящих на Красную площадь, была возведена глухая Набатная - та, что напротив храма Василия Блаженного. Ее закончили в 1495 году. Кроме своего прямого назначения, она выполняла роль дозорной вышки. С башни открывается широкий и дальний обзор на юг, за Москву-реку, откуда в те времена скорее всего можно было ожидать появление врага. На башне круглые сутки стояли сторожа, пристально вглядываясь вдаль: не покажутся ли на южных дорогах столбы дыма от подожженных татарами окрестных сел?

При первых же признаках приближения врага дозорные ударяли в висевший на башне набатный, или всполошный, колокол. По его тревожному звону посадские люди спешили в Кремль: мужчины - на помощь ратникам, старики, женщины и дети - чтобы укрыться за стенами. После этого ратные люди приводили Кремль в полную боевую готовность - ворота затворялись, а бойцы занимали позиции по стенам, башням и у ворот. Этот набатный колокол и дал башне ее название.

По преданию, первым на Набатной башне был повешен новгородский вечевой колокол - символ независимости и вечевых свобод Новгородской республики. Он был вывезен Иваном III из Новгорода после его покорения и окончательного присоединения к Московскому государству.

Кремль в то время был уже густо обстроен со всех сторон, не исключая и рыночной площади, по которой были разбросаны дворы посадских людей, лавки торговцев и деревянные церкви с погостами, где хоронили покойников.

Еще до завершения кремлевского строительства, в 1493 году, Иван III приказал снести все строения, прилегающие к Кремлю с внешней его стороны, и впредь строиться не ближе «ста сажен да девяти» от Кремля. Мера эта имела противопожарное значение и сверх того усиливала обороноспособность Кремля, создавая перед ним голое пространство, открытое для обзора и для обстрела с кремлевских стен.

Что же касается цифры - 109 сажен, то примерно такова была тогда дальность полета пули.

Приказ Ивана III больно затронул частные имущественные интересы и вызвал в Москве сильный ропот. Недовольство против великого князя подогревалось духовенством, которое было оскорблено сносом церквей и разрушением могил на погостах. Слухи о «нечести» великого князя дошли и до Новгорода, и тамошний архиепископ в письме к московскому митрополиту гневно восклицал: «А гробокопателям какова казнь писана!»

Но Иван III все же властной рукой очистил от строений всю окружающую Кремль местность, и именно с той поры рыночная площадь под Кремлем стала площадью в точном смысле этого слова - свободным от застройки широким пространством в черте города.

В 1508 году был сделан еще один шаг к усилению обороноспособности Кремля - по приказу сына и преемника Ивана III князя Василия III по всей площади вдоль восточной стены Кремля был проведен широкий и глубокий ров, соединивший реку Неглинную с Москвой-рекой. Ров этот был выложен белым камнем, имел в глубину более 8 метров, а ширину поверху около 34 метров.

Ров через подземный канал заполнили водой из запруженной Неглинной, протекавшей тогда на месте нынешней площади Революции. С обеих сторон рва были поставлены невысокие зубчатые стенки, служившие дополнительной оградой кремлевской твердыни. С той поры треугольник Кремля, словно остров, оказался окруженным водой со всех сторон. Пожалуй, Московский Кремль мог считаться в те годы одной из самых неприступных крепостей Европы.

У Фроловских, Никольских и Константино-Еленинских ворот через ров были перекинуты подъемные мосты (следы щелей, через которые пропускались рычаги для подъема и опускания моста, по сей день заметны на Константино-Еленинской башне). Однако вскоре у Фроловских и Никольских ворот, где постоянно было оживленное движение, подъемные мосты были заменены каменными арочными.

Новый Кремль с его высокой стеной и башнями, Алевизов ров и его зубчатые стенки еще больше украсили рыночную площадь, в ту пору именовавшуюся то Пожаром, то Великим торгом. Она стала еще более торжественной и величавой.

С Великого торга, высоко поднятого над долинами Москвы-реки и Неглинной, открывался далекий вид на широко раскинувшуюся Москву. Со всех сторон виднелись огороженные частоколами дворы с бревенчатыми избами, крытыми тесом, а чаще - почерневшей от времени соломой. Избы, амбары, сараи и другие строения перемежались зелеными и желтыми пятнами полей, лугов, рощ, садов и огородов - Москва в ту пору еще полностью сохраняла свой полугородской-полусельский характер. Лишь в Кремле и на тесно застроенном Великом посаде, где теперь улицы 25 Октября, Куйбышева и Разина с пересекающими их узкими переулками, среди сгрудившихся изб посадских людей белели каменные церкви, блестевшие золотыми куполами, да выделялись очень немногочисленные каменные жилые строения частных лиц.

Они впервые появились в Москве в 1471 году, когда некий купец по имени Таракан построил для себя палаты близ Фроловских ворот. Даже на рубеже XV и XVI столетий каменные жилые дома были в Москве так редки, что летописцы отмечали их строительство наряду с войнами, сражениями, мирными договорами и другими важными событиями. Разумеется, эту роскошь могли позволить себе лишь самые богатые и знатные москвичи.

Через Москву-реку, там, где теперь повис Москворецкий мост, был перекинут «живой» мост - лежавший на воде широкий плот из крепко связанных больших бревен. «Живыми» такие мосты называли потому, что они «плясали» под копытами коней и колесами телег. Для прохода речных судов одну половину моста, ухватившись за канаты, отводили к берегу, а потом снова возвращали в прежнее положение.

На этом скромном фоне Великий торг уже в те годы выделялся своим парадным обликом. На нем лежал отсвет величавого Кремля.

Бури XVI века

В начале XVI века Золотая орда - прежде страшный враг Руси - уже распалась на несколько самостоятельных ханств: Казанское, Крымское, Астраханское, Сибирское, Ногайское. О какой-либо серьезной борьбе против сильного Русского государства эти ханства не могли и помышлять, но часто тревожили Москву своими разбойничьими набегами.

Население столицы, жившее неподалеку от Кремля, в таких случаях уходило под защиту его неприступных стен, но дома и имущество приходилось оставлять на разграбление врагу. Еще хуже было жителям дальних слобод, нередко платившимся и жизнью.

Для защиты от этих налетов, каждый раз приносивших немалый ущерб трудолюбивому московскому люду, в 1535 - 1538 годах, в княжение малолетнего Ивана IV, была построена новая крепостная стена, окружившая наиболее заселенную и богатую часть