Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6292 ( № 37 2010)

Педагогическая трагедия

Первая полоса

Педагогическая трагедия

День учителя в Год учителя. Двойной праздник. И двойная печаль. Не задалась помпезно объявленная акция. Настолько не задалась, что «Человеком года – 2010» признали не того, кто поднимал престиж профессии, а того, кто её публично дискредитировал. Сим героем в номинации «Женщина года» (видимо, женщина – это всё-таки не человек) стала Валерия Гай Германика, и лицезрели её триумф все зрители СТС в прайм-тайм. Педагогов она, получая приз русской версии мужского журнала GQ, естественно, не вспомнила, благодарила тех, кто выпустил её подделку под реалити-шоу – «Школу» – на телеэкран. А стоило бы ещё поблагодарить и министра образования и науки. По мнению господина Фурсенко, сериал лишь местами был некорректен.

Что ж, точки зрения образовательного сообщества и министра редко совпадают. Последний, впрочем, всегда побеждает. Так было с ЕГЭ, с внедрением новых условий оплаты труда и сокращением школ. Только в Нижегородской области в этом году закрыто более ста средних учебных заведений, в Брянской – около пятидесяти. В конце сентября вновь вышли на митинги родители и педагоги ульяновской школы № 8. В июне благодаря голодовке учителям удалось её отстоять, но «коса» опять у двери.

Здание дешевле снести, чем отремонтировать, – таков главный аргумент почти всех ликвидаций. Двадцать–тридцать вёрст для доставки школьников – это не расстояние, а школа, как сказал Фурсенко, – не собес. За последние десять лет число школьников сократилось до 13 миллионов, и для их обучения, по подсчётам ведомства, достаточно миллиона педагогов, а у нас их на 200 тысяч больше. В начале нового учебного года эти лишние рты господин Фурсенко предложил сократить, правда, потом от своих слов открестился – мол, меня неправильно поняли, я говорил только об эффективности расходов, а сокращать или нет, решает не министерство.

Полноте, это какой же региональный департамент не услышит в пожелании приказа? Понятливые ухитряются понять даже то, что никакой логике не подвластно. Ну, например, уже много лет талдычим об индивидуальном подходе, а теперь вдруг требуем (или вынуждаем, снижая упрямым зарплату) довести число учеников в классе до 25. Это, объясняет министр, «увеличивает социализацию, соревновательный дух». А ещё, добавим, надежду ученика на то, что индивидуально его спросить не успеют. И вот эта-то как раз надежда совсем не беспочвенна.

В этом учебном году, по данным опять же господина Фурсенко, за парты сели на 170 000 первоклассников больше, чем в прошлом. Кто-нибудь видит при такой динамике логику в сокращении педагогов и готовящих их вузов? Да, в крупных городах, где зарплата учителей подскочила до 50–60 тысяч, найти место выпускнику нелегко, но ведь в глубинке-то их по-прежнему не хватает. Тысяче смельчаков, дабы они согласились туда поехать, обещано по 500 тысяч рублей, а двести тысяч работавших в школе в самые безденежные годы не корысти ради, а по велению души, с ужасом ждут, когда их погонят вон. Модернизированной школе опыт ни к чему?

Получать премию «Женщина года» за унижение Человека года – Учителя – Гай Германика пришла с собакой. Прямо с ней взобралась на сцену, а Ксения Собчак на метавшуюся шавку гламурненько так потявкала. Бомонд, как всегда, публично развлекался, а битый Учитель, как всегда, учил. Судьба…

Продолжение темы:

Александр ПОРТНОВ

     В будущее через минувшее 1

Николай ИВЕНШЕВ

     Выкидыши 2

Людмила ПИСЬМАН

     Слесарю – слесарево? 3

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345

Комментарии: 05.10.2010 21:28:01 - Леонид Серафимович Татарин пишет:

ПРОГРАММА ТАКАЯ!

Если В.И.Ленин требовал от народа - УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ И ЕЩЁ РАЗ УЧИТЬСЯ, то нынешние правители требуют только БЫТЬ ТАКИМИ, КАК НА ЗАПАДЕ и МОЛИТЬСЯ...

В краю испуганных идиотов

Первая полоса

В краю испуганных идиотов

В ПРОКАТЕ

Из сибирской тайги к холмам Голливуда на всех парах

С некоторых пор важность для нас имеет не сам новый русский фильм и его – I`m sorry – художественные достоинства, а то, где и каким образом он престиж государства, стало быть, отстаивает. Ежели выпадет какому-нибудь честь очутиться в одном из углов большого каннско-берлинско-венецианского треугольника (да не ровён час ещё приз там отхватить, да вдруг не один), то всё – гуляй, страна! А уж когда забрезжили в нашем тумане пускай слабые отсветы вожделенного оскаровского золота, то… тут и слов просто-напросто не найти. Одни бурные эмоции.

Нет, международное признание и престижные статуэтки – вещи сами по себе, безусловно, приятные. И род законной гордости натурально испытываешь при очередном известии о том, что наш вот уж почти четверть века никак не могущий толком стать на ноги родимый кинопром ан всё ж таки может быть конкурентоспособным на мировой арене. Плохо другое: эта зацикленность на международном признании становится настоящей idee fixe, а сами иноземные награды – высшим мерилом и оправданием всему. Включая всевозрастающую готовность работать с прицелом на вкусы американских киноакадемиков и европейский фестивальный бомонд. Страстное желание вселенской славы порой доводит и до неловкости, и до глупости. Так, не успел наш «Оскаровский комитет» (если кто не знал, встречайте – официальное наименование данной институции звучит как Комиссия по выдвижению российского фильма на соискание премии Американской киноакадемии «Оскар») объявить о своём нынешнем фаворите, фильме «Край», как уже пошла вовсю писать российская СМИ-губерния, что новая лента режиссёра Алексея Учителя будет бороться за «главный трофей мирового экрана». И вообще он едва ли уже не у Учителя в кармане.

Между тем своего соискателя на попадание в номинацию «Лучший фильм на иностранном языке» выдвигают, как известно, все страны, где имеется национальная кинематография общим числом около 70. В номинантский же шорт-лист попадают традиционно лишь пять из них. Вот и считайте, прикидывайте, пришла ли пора охлаждать шампанское для очередного триумфа.

Впрочем, означенная комиссия, которая, заметим, отрекомендовала картину ещё до выхода её на широкий экран (продемонстрировав, таким образом, что ей нет никакого дела до общественного или критического резонанса), на сей раз очень может быть, что и не прогадала. У «Края», этой диковатой с точки зрения исторической  достоверности, социально-бытовой «замотивированности», да и просто обыденной логики сибирской саги о любви, варварстве и паровозах (точнее, о любви к паровозам и сибирском варварстве), есть, похоже, неплохие шансы не только на доминирование, но и на итоговый успех, то бишь на прочувствованную лауреатскую речь director Alexey Uchitel на сцене The Kodak Theatre 27 февраля будущего года.

Порукой тому мне видится отнюдь не исполнитель роли контуженного машиниста Игната – Владимир Машков, кто бы спорил, артист замечательный и человек достойный (в чём вы, в частности, можете убедиться на стр. 11 данного номера «ЛГ»), однако его голливудская карьера, известность и статус всё же пока не сопоставимы с внутрироссийскими, как бы нас порой не уверяла в обратном так любящая выдавать желаемое за действительное родимая пресса.

И по-своему выдающаяся актёрская работа, не говоря уже о тех впечатляющих результатах, которых исполнитель – в лучших традициях Голливуда – добился в части физической коррекции своих внешних данных, а также в непростом деле управления паровозами, вряд ли сумеют оказать решающее воздействие на синклит оскаровских академиков.

Скажем, впрочем, безо всякой иронии – Машков, да ещё первоклассный оператор Юрий Клименко честно tried to do their own best: в получившемся в конечном счёте на экране очередном, особо пышном букете знакомой развесистой клюквы их личный вклад видится минимальным. Если видится вообще.

А клюква тем не менее выдалась знатная – ядрёная, вырви глаз, с характерным, сшибающим с ног ароматом. Создатели «Края» словно бы задались целью с размахом воплотить на экране все так называемые западные мифы о России (которые, казалось бы, уж лет двадцать, как отошли у них там в небытие, а вот поди ж ты – мы сами продолжаем тута упорствовать). Классическая схема «баня, водка, гармонь и лосось» претерпела, правда, некоторую, с поправкой на время и место разворачивающихся событий, трансформацию. У Учителя она выглядит так: баня, самогон, медведь и KGB. Но при всей вроде бы очевидной замшелости элементы этой схемы умудряются быть хитрым образом встроены в систему актуальных кинематографических трендов. В бане, например, мы видим волей-неволей радующее глаз изобилие обнажённого женского тела, приправленное пикантной сценой драки. Медведь – он, понятное дело, на то и медведь, чтобы символизировать Россию и ужасы, в ней творящиеся, но здесь посредством его к тому же внедряется для разрядки непременная комическая струя: пошёл машинист в тайгу, сами понимаете зачем, и вдруг несётся обратно со страшным криком и спадающие штаны руками поддерживает. Животики надорвёшь, однако.