Владимир Федорин - Четвертая республика: Почему Европе нужна Украина, а Украине – Европа Страница 11

В этом есть элемент чуда. 20 с лишним лет украинцы жили с ощущением конца истории. После распада СССР казалось, что войн больше не будет – просто потому что воевать не с кем. Украину окружают союзники и на Западе и на Востоке – так думали почти все. Армия воспринималась как атавизм. По данным World Values Survey, в 1996–2014 годах доверие украинского общества к Вооруженным силам снизилось с 68 % до 59 % (сумма ответов «полностью доверяю» и «в значительной степени доверяю»). Для сравнения: уровень доверия к своим вооруженным силам в России достигал в 2014-м 67 %, в США – 83 %.

Как ни парадоксально, весной 2014-го армия оказалась одной из немногих государственных структур, способной хоть как-то выполнять задачи, возложенные на нее обществом. Да, доверие к Вооруженным силам снижалось, но все равно оно оставалось выше, чем к другим институтам: например, милиции, по данным последней волны исследований WVS, доверял 31 % украинцев, судам – 25 %.

Что представляла собой украинская армия после Майдана? Были отдельные части, было какое-то количество оружия и техники, но Вооруженных сил как эффективно управляемой и действующей организации попросту не существовало. Беспомощность перед лицом российской агрессии в Крыму продемонстрировала это со всей беспощадностью.

В современной войне компьютер, планшет в руках – это оружие. До 2014 года в украинских частях ничего подобного не было – ну, или практически не было. Нам досталась армия, застрявшая в 1980-х. Минобороны и Генштаб были совершенно не готовы к войне нового типа.

Зато были люди – командиры и рядовые, профессиональные военные и мобилизованные. Их было не много – весной 2014 года Генштаб оценивал численность боеспособных частей в несколько тысяч человек – но вокруг них начала происходить кристаллизация. Через полтора года после начала войны уже никому не придет в голову сказать, что в Украине нет армии[15].

Защита суверенитета и территориальной целостности Украины – главная задача Президента, являющегося Верховным главнокомандующим Вооруженными силами Украины (ВСУ). Петр Порошенко с этой задачей справился. Дело не только в том, что нам удалось освободить значительную часть территории, на которой весной-летом 2014 года не действовали украинские законы. В кратчайшие сроки Украине удалось восстановить ключевой институт государства – армию.

В войска приходит новая форма и вооружение (эти процессы ускорились после назначения в октябре 2014 года министром обороны Степана Полторака), бойцы осваивают современные технологии ведения войны. Взять, например, радиолокационные станции контрбатарейной борьбы. Они определяют, откуда прилетел снаряд, и позволяют нанести точный ответный удар. Их появление в украинской армии позволило нивелировать огромное техническое преимущество противника. Летом 2014-го, когда операция по освобождению Донбасса была в самом разгаре, наша армия начала активно использовать беспилотники.

Какова кристаллическая решетка возрождающейся украинской армии?

Основную тяжесть боев в первые месяцы войны приняли на себя высокомобильные десантные войска. Самое известное из украинских десантных соединений – 95-я отдельная аэромобильная бригада, в мирное время базировавшаяся в самом центре Украины – в Житомире. Летом 2014-го ее бойцы участвовали в освобождении Славянска и Краматорска, проделали беспрецедентный 470-километровый рейд по тылам противника. Думаю, 95-я выдержала бы сравнение с любым аналогичным соединением в Европе.

Когда начиналась операция на востоке, 95-й командовал полковник Михаил Забродский. Потомственный военный, уроженец Днепропетровска. Два высших армейских образования – российское (Военная инженерно-космическая академия имени Можайского) и американское (Командно-штабной колледж армии США). Спокойный, немногословный. Типаж главного героя «Гладиатора». Прекрасная память, свободно говорит по-английски.

Карьера 42-летнего Забродского свидетельствует о том, что при всех своих недостатках Третья республика не была бессмысленной интерлюдией. Стратегическое маневрирование между Востоком и Западом, с креном все же в сторону Запада, принесло свои плоды в виде тысяч солдат и офицеров, получивших опыт совместных учений с НАТО и боевых действий в Ираке.

54-летний начальник Генерального штаба Виктор Муженко больше года возглавлял штаб украинского миротворческого контингента в Ираке. Начавшееся весной 2015-го обучение бойцов Национальной гвардии на Яворовском полигоне американскими и канадскими инструкторами – продолжение традиции, заложенной во второй половине 2000-х. В наследство от Третьей республики мы получили подготовленных летчиков и артиллеристов.

Война побудила общество взглянуть на армию совершенно другими глазами. На волне патриотического подъема в войска начали возвращаться профессионалы. Военные увидели, что они нужны, что общество наконец-то относится к ним с уважением.

В итоге мы получили армию, имеющую самый драгоценный для военных опыт – реальных побед и реальных боевых потерь. Когда события на Донбассе только начинались, военные и Национальная гвардия были не готовы стрелять во врага. Тем более – оказывать ожесточенное сопротивление российской армии, гораздо лучше экипированной, использующей современные технологии и приемы ведения войны. Сегодня наши бойцы готовы убивать и умирать за свою страну.

Вот как описывал эту трансформацию командир 79-й отдельной аэромобильной бригады полковник Алексей Шандар. 11 июля 2014 года его бойцы попали под ракетный обстрел в районе Зеленополья на границе с Россией. «Шесть «КамАЗов» раненых и пол-«КамАЗа» рук-ног», – вспоминал полковник в одном из телеинтервью. Его бригада выстояла месяц в Изваринском котле, когда с одной стороны напирали боевики, а с другой – регулярная российская армия. «Я всегда считал, что российский солдат, российский офицер – это мой брат, – рассказывал Шандар. – Поначалу, знаете, такая пустота. А потом люди атрофируются и все становится более просто и прозаично».

Всему миру известна героическая оборона Донецкого аэропорта. Но мало кто слышал про битву за Луганский аэропорт, которую несколько месяцев вела 80-я отдельная аэромобильная бригада. В отличие от «киборгов», отстаивавших Донецкий аэропорт, «восьмидесятка» дралась в полном окружении. Аэропорт разносили «Градами» и «Смерчами», штурмовали на новехоньких танках Т-90 (они состоят на вооружении армии России, в украинских частях их нет), на приступ шли российские десантники из элитных дивизий[16]. Когда наши военные ушли из Луганского аэропорта, россияне два дня не решались туда зайти. Они продолжали обстреливать развалины, опасаясь западни.

Война – работа с самым понятным на свете KPI. Победа или поражение, жизнь или смерть, трусость или мужество. Много говорят о том, что старые, довоенные, генералы должны уступить дорогу новым кадрам, проявившим себя в настоящих боях. Требование совершенно справедливое. Именно это сегодня и происходит.

Только одну из пяти аэромобильных и воздушно-десантных бригад, 79-ю, летом 2015 года возглавлял тот же командир, что и до войны, – раненный в августовских боях полковник Шандар. Нового командира получила 95-я бригада, после того как весной 2015-го Забродский возглавил все воздушно-десантные силы страны. Атаку сепаратистов на Марьинку в начале июня 2015 года он отбивал уже в новом качестве. В боях за Луганский аэропорт прошел проверку боем новый командир 80-й бригады полковник Андрей Ковальчук. В июле 2015-го 25-ю воздушно-десантную бригаду возглавил полковник Олег Зенченко. 81-й отдельной аэромобильной бригадой, образованной осенью 2014-го, командует бывший комбат из 95-й.

Социальные лифты не могут двигаться со скоростью мысли. Эффективный командир батальона далеко не всегда может стать успешным командиром бригады, по крайней мере сразу, без дополнительного обучения. В конце концов у каждого человека есть свой потолок. Нет смысла требовать от людей чего-то сверхъестественного.

Это, кстати, касается и милиции, и спецслужб, и чиновничьего аппарата.

Где кадровый резерв для Вооруженных сил?

Во-первых, это сама армия. Всех способных, мотивированных солдат и офицеров нужно обучить, вооружить, обеспечить всем необходимым – и продвигать по служебной лестнице.

Во-вторых, это молодые, инициативные представители гражданского общества – волонтеры. Не все из них способны к системной работе, но самородки в этой среде, несомненно, имеются.

Конец ознакомительного фрагмента.