Владимир Бортко - Мне не стыдно быть патриотом Страница 12

— Лиза Боярская сыграла любовницу Петра, а чуть раньше любовницу Колчака в фильме «Адмирал»…

— Фильм про Колчака я не смотрел и мне трудно сказать, похожи ли героини. У Лизы довольно сложная роль. Это не есть история обыкновенной, простой кинематографической любви — она увидела его и все. Тут много чего намешано и корысть, и политика, и любовь, и самоотверженность… Я, честно говоря, был поражен этой молодой девушкой, дочкой моего товарища Миши Боярского. Лиза, не то, что талантлива, она просто суперталант, на мой взгляд. И то, что она в свои достаточно юные годы показывает, это очень и очень значительно.

— Кто еще пробовался?

— Никто. В фильме снимались замечательные артисты прекрасно известные как мне, так и вашим читателям: Сергей Маковецкий, Александр Филиппенко, Сергей Шакуров, Ирина Розанова. Я знаю их хорошо, пробовать их было незачем, и я очень благодарен, что они согласились сниматься в этом фильме.

— Вы положили хорошую традицию делать качественные сериалы. Тот же «Бандитский Петербург».

— Я люблю этот фильм. Как, впрочем, и любое мое дело — будь это «Менты» или «Идиот». «Бандитский Петербург» это «гангстерский фильм», первый, пожалуй, у нас в стране. Тут история рассматривается с точки зрения человека преступившего закон и который обязательно заканчивается наказанием, а чаще смертью главного героя. Это абсолютно необходимое условие жанра. В другом случае это будет пропаганда криминального образа жизни, чего американцы, изобретатели этого жанра, допустить не могут. Как и я. Поэтому кино заканчивается гибелью главных героев.

— Почему сейчас так много бездарных сериалов?

— У меня такое впечатление, что каналы соревнуются между собой в том, а можно ли сделать еще хуже? В какой-то степени это связано с маленькими бюджетами. Но есть и еще один фактор. Сериалов на всех телевизионных каналах должно быть все больше, больше и больше. В том время как талантливых людей, увы, определенное количество. Результат вы видите на экранах. Но практически любой сериал окупается. Так, что смотреть вам, не пересмотреть. Если захотите, конечно.

— Чего не хватает на нашем телевидении?

— Совести. Вкуса и понимания того, что ты имеешь дело с оружием массового поражения. В прямом смысле этого слова. Самое скучное телевидение — в Норвегии, Швеции и Финляндии. Зато у них меньше всего убийств и хорошо с общественной моралью. Конечно, не только в телевидении дело, но и в нем тоже. У нас очень интересное телевидение, ну, прямо не оторвешься. Но ребята! Вы понимаете, что то, что вы сейчас показываете аукнется вам вот здесь, за окнами. Однако криминальный сериал или идиотская хохотальная передача дешевы, и не требуют больших творческих усилий. Денег же приносят достаточно. Как сказал Карл Маркс, если капиталист видит перед собой 300 процентов прибыли, он не остановится ни перед чем. Справедливость этого высказывания — перед вами.

— То есть все завязано на деньгах?

— «…Всюду деньги, господа, а без денег жизнь плохая, не годится никуда». Эти строки из знаменитой цыганской песни можно было бы ставить эпиграфом к значительному количеству телепередач.

— Но вы тоже работаете для телевидения?

— И я, и, поверьте, очень большое число моих коллег, делают все от них зависящее, чтобы в меру своих сил нести «разумное, доброе, вечное…» Может, поэтому иногда можно включать телевизор.

«В любой стране исторические сдвиги возможны только через жертвы»[15]

«Делая что-то значительное, переводя страну на новые рельсы, без жертв обойтись невозможно», — уверен режиссёр Владимир Бортко.

В настоящее время он занят на съёмках исторической драмы о Петре I. По его словам, эта картина станет иллюстрацией его прочтения книги Даниила Гранина «Вечера с Петром Великим». В очередной раз на площадке у Бортко собрался весь цвет отечественного кинематографа: Александр Балуев, Сергей Маковецкий, Александр Филиппенко, Сергей Шакуров, Ирина Розанова, Елизавета и Михаил Боярские.

«АиФ»: — Владимир Владимирович, фигура Петра I одна из самых спорных в нашей истории. Недаром его часто сравнивают со Сталиным. С одной стороны, он уморил десятки тысяч людей ради того, чтобы среди болот возвести новую столицу. С другой — именно при нём Россия стала великой державой. Вы испытываете чувство противоречия, снимая о нём картину?

Владимир Бортко: — Пётр был величайшим реформатором и преобразователем России. Вспомним, что он сделал для нашей страны. К примеру, итог Северной войны — Лифляндия, Эстляндия, Ижорская земля с городами Нарвой, Ревелем (Таллин), Ригой, Выборгом стали нашими. И оставались нашими ещё несколько сот лет.

Или итог Каспийского похода — Россия приобрела западное и южное побережья Каспия с городами Дербент и Баку, провинциями Гилян, Мазендаран и Астрабад. И также удерживала их на протяжении нескольких столетий! Вот за что положили головы рекруты, солдаты, каторжники и крепостные. Петром построена новая столица России Петербург — один из красивейших городов мира. Кто приглашал к нам лучших мастеров и архитекторов со всего мира? Пётр. Кто заложил уральские заводы? Пётр. Образование в России — Пётр, наука в России — Пётр… Перечислять можно долго. По сути, мы продолжаем жить в его государстве. А что головы рубил, так когда-то на его глазах — глазах десятилетнего мальчика — стрельцы перерезали всю его родню по материнской линии. Да и сам он едва спасся. Это, мягко говоря, способно наложить отпечаток на всю дальнейшую жизнь.

Наполеон пришёл в Россию с полумиллионной армией, а ушёл едва с двадцатью тысячами. Спрашивается: «А где остальные? И за что они положили свои головы?» Тем не менее, Франция гордится Наполеоном. И никому из французов не придёт в голову задаться вопросом: «А может, император был душегуб?» А у нас — вполне естественно: совать величайших сынов Отечества головой в… Может, это менталитет такой национальный? Так надо менять его! Вот поэтому мне и хочется снять это кино.

«АиФ»: — Говоря современным языком, Пётр I был первым в России инноватором и модернизатором. Но, как свидетельствуют некоторые историки, только в результате его реформ погибло 25 % населения страны. И тут снова напрашивается сравнение со Сталиным. Получается, что в нашей стране реальные перемены возможны только через жертвы?

В. Б.: — В любой стране исторические сдвиги возможны только через жертвы. Вспомним революцию и гильотины во Франции. Вспомним Кромвеля в Англии. Потери в процентах, думаю, сравнимы. Что касается Сталина… Вспомните проект «Имя Россия», когда с большим трудом на телевидении выбрали того, кого надо. Князь Александр Невский, безусловно, фигура знаковая, но рядом с ним был другой человек, которого отодвинули на второй план, — Сталин.

Откуда такая любовь к тирану и душегубу, как либеральная общественность называет Сталина? Но народ отлично понимает, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Сталин понимал, что у каждой страны есть свой национальный характер и вытекающие отсюда исторические задачи. Есть форма государства, сложившаяся исторически и отвечающая этим задачам. И любые попытки изменить направление движения к выполнению этих задач будут отвергнуты. Со временем Сталин всё дальше отходил от идей пролетарского интернационализма. Он строил и укреплял классическую русскую империю, понимая, что только национальное государство может выжить и долго существовать. Об этом говорят хотя бы внешние формы, в которые отливалось государство, — преобразование наркоматов в министерства, введение погон и званий в армии, формы для чиновников, тотальное ранжирование, даже в театрах. Именно Сталин восстановил институт патриархата — немыслимая в ленинской России вещь. Отсюда и сталинский тост на банкете после Парада Победы: «…За великий русский народ!»

Пушкин писал о Петре I: «Рукой державной Россию вздёрнул на дыбы». Да, он именно вздёрнул! Но это было крайне необходимо! Если бы он этого не сделал, наша страна сегодня находилась бы куда в худшем состоянии, чем сейчас. Пётр I определил развитие России на многие века вперёд.

«АиФ»: — И всё-таки вы ведь не будете отрицать, что при Петре I произошло падение авторитета Церкви, что было спаивание народа и чудовищные масштабы казнокрадства…

В. Б.: — Можно сколько угодно перечислять минусы и упущения, приписываемые Петру Алексеевичу. Я же в ответ хочу рассказать о том, что недавно видел своими глазами. При выборе натуры для съёмок мне довелось быть в Кронштадте, а точнее, на Кронштадтском судостроительном заводе, в проектировании которого Пётр участвовал лично. Сегодня завод не работает, со времён демократии там всё разворовали. Но… вы не представляете, насколько сильное впечатление производит само сооружение. Масштабы поражают! Как поражает и то, что стены дока практически не изменились с 1719 года. И в док этот, сооружённый по проекту Петра, ещё десять лет назад вошёл и встал на ремонт современный эсминец.