Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6462 ( № 19 2014) Страница 12

Владислава ИЛЬИНСКАЯ

Родилась в 1984 году в Одессе. Училась на филологическом факультете ОНУ им. И.И. Мечникова. С 2010 года – член Южнорусского союза писателей. Автор множества публикаций как в одесских, так и в международных литературных изданиях. Лауреат Международной литературной премии им. Ю. Каплана, литературного фестиваля «Славянские традиции» и арт-фестиваля «Провинция у моря».

Последний день войны

* * *

последний день войны. пылают небеса –

взбирается рассвет над выжженной столицей.

последние слова не в силах описать

ту совокупность чувств, что замерла на лицах.

последний день войны. становится светлей,

повсюду мишура осколочных снарядов

и можно встать с колен, но ужас, будто клей,

нас – близких и чужих – удерживает рядом.

последний день войны. и всё бы хорошо.

и снова будет день. и ночь. и так по кругу.

но только никогда не разойдётся шов,

которым мы с тобой привязаны друг к другу.

* * *

новое утро стягивает одеяло, как будто скальп.

плещет тебе, ещё сонному, в лицо ледяной водой.

нужно подняться на ноги, нужно идти искать,

то, что и так всю жизнь волочится за тобой.

и пока ты вот так вот гоняешься за хвостом,

наступаешь себе на горло, расплющивая кадык,

твой хранитель кладёт на коленку двойной листок

и старательным почерком записывает ходы.

и когда ты уже совсем собьёшься и с ног, и с сил,

и поймёшь, что по всем подсчётам прошёл лишь треть,

подойди к нему спящему и тихонечко попроси,

чтоб он дал тебе на своё творение посмотреть.

а когда ты начнёшь возмущаться и возражать,

мол, куда подевался его знаменитый слог –

хорошенько задумайся и рискни ему доказать,

что твоя история интереснее чем колобок

Ракитовая свежесть

* * *

Проходит миг - и жизнь уже не та,

Течёт рекой затейливою к устью,

Твои глаза полны осенней грустью,

В моих глазах – забвений пустота.

И возраст наш давно уже не тот,

Иссякла чувств дарованная чаша,

Порой похоже увяданье наше

На безысходность тихую болот.

Мы от привычной жизни отстаём,

И наше солнце светит невысоко,

Его лучи, как жёлтая осока,

Небесный окружают водоём.

Мы за удачей больше не спешим,

Нас берег останавливает вязкий,

Волненье успокаивает ряска,

Касаясь мокрой зеленью души.

И каждый вечер, словно к алтарю,

Когда осины теплятся как свечки,

Мы об руку идём с тобою к речке

Смотреть на уходящую зарю.

* * *

Войну напоминают грозы,

Дожди идут в атаку скопом,

Под забинтованной берёзой

Лежат забытые окопы.

В окопах сумрачно и вязко,

На бруствере полынь и мята,

И крона бузины, как каска,

Свинцом пробитая – когда-то.

Гроза как следствие тарана,

Как бой над пашнею грохочет,

Гроздь бузины, почти как рана,

В зелёной кроне кровоточит.

Как шрамы зарастают тропы

Цветами клевера и мака,

Но в долгой памяти окопа

Живёт последняя атака.

Шёл бой, закончились гранаты,

Штыками верными над пашней

Врага отбросили солдаты

В смертельной схватке рукопашной.

Шёл бой всего святого ради,

Бой до последней капли крови,

Чтоб не отдать земли ни пяди,

Держась порой на честном слове.

Война прошла небыстротечно,

И, по погибшим справив тризну,

Россия будет помнить вечно

Всех тех, кто спас свою отчизну,

Нам забывать о прошлом рано,

Враги ползут к границам скопом,

Ещё берёз зияют раны

Над героическим окопом.

* * *

Грядёт весенняя пора,

А мишура блестит на ёлке,

Смущая шишки и иголки

И галок нашего двора.

Качает ветер мишуру,

Под ёлкой снег темнеет старый,

Трава у края тротуара

Зазеленела поутру.

Сквер оживает сам собой,

С весной меняется попутно,

Под ёлкой выглядит уютно

Подснежник бледно-голубой.

И к луже, будто бы на пляж,

Слетелись голуби с карниза,

На дом поглядывая снизу,

На невысокий мой этаж.

Повсюду талая вода,

Под нею улица пустая,

Вот голубей взлетела стая

На всякий случай, как всегда.

Вновь мишуры на ёлке нить,

Под ветром выгнулась немного,

Я у окна прошу у Бога

Весну приблизить и продлить.

Украсить розами межу,

Пусть стая в небе не исчезнет,

Я у окна и по болезни

Давно во двор не выхожу.

Я у окна стараюсь жить,

С травою взглядом прорастая,

И так хочу, как эта стая,

Над домом в облаке кружить.

* * *

Звенят капели за стеною.

Снег за окном лежит ничей,

Устав, метель легла на хвою,

В снегу запутался ручей.

Пурга внезапно закружила,

Под снегом ненадёжный лёд,

Как крылья, ветви ель сложила,

Прервав весенний перелёт.

И пусть опять ручьи застыли,

На окнах – трепетная тюль

С рисунком ирисов и лилий

Напоминает мне июль.

Нет у метели прежней власти,

Пусть за окном заснежен двор,

Есть лето в комнате отчасти

В цветном разнообразье штор.

Пороши белые мгновенья

Заносят март не в первый раз,

Печальных клёнов настроенье

Не беспокоит нынче нас.

Не навсегда тюльпан заснежен

И ветры тёплые правы –

Весенний снег душевно нежен,

Встречаясь с зеленью травы.

* * *

Бесконечен неба край.

И под небом, как под аркой,

Желтизной сияет яркой

Одуванчиковый рай.

Даль черёмухой бела,

Над водой каштанов свечки,

Голубую ленту речки

Верба в косы заплела.

Льётся дождь наискосок,

Над лесною полосою

Пчёлы пьют, смешав с росою,

Одуванчиковый сок.

Ветру просеки тесны,

Лес тропинками заманчив,

Словно жёлтый одуванчик

Солнце в небе у весны.

* * *

Мой шкаф на удивление хорош,

Пусть неказист он и уже не новый,

Стоит с увядшей розою лиловой,

На старомодный памятник похож.

Он не устойчив – как навеселе,

Скрипят его рассохшиеся дверцы,

А роза за стеклом – как будто сердце

В старинном потускневшем хрустале.

Хранятся в нём прошедшие года,

Он в доме существует как свидетель,

И я, под тихий звук латунных петель,

Приоткрываю дверцы иногда.

В шкафу на полке розы без воды

Над хрусталём в безмолвии застыли,

И на осевшей прошлогодней пыли

Затейливые бабочек следы.

Следы ведут, указывая путь,

В далёкое стрекочущее лето,

Но прошлое оранжевого цвета

Из отражений в створках не вернуть.

И всё, что было, – время замело,

Летят года, невидимые глазу,

Лишь розы лепесток, покинув вазу,

Кружит порой, как бабочки крыло.

* * *

Созвездия ветшают,

Нет у Венеры блеска,

Луна за занавеской

Опять заснуть мешает.

Луна дорогой длинной

Гуляет обнажённой

И светом отражённым

Касается гардины.

Она от ветра слышит

Насмешки над собою

И прячется на крыше

От ветра за трубою.

Колонн минуя фризы

И огибая ниши,

Я проберусь на крышу

По краешку карниза.

Я разгляжу планеты

И звёзды над собою

И встречусь за трубою

С луною не одетой.

Я брошусь без опаски

В её моря и реки

И стану, словно в сказке,

Лунатиком навеки.

Под лунными лучами

Для всех, кто смотрит снизу,

Я буду по карнизу

Во сне бродить ночами.

* * *

Снова снежная напасть

Облетает с млечной кручи,

Месяц держится за тучу,

Чтобы с неба не упасть.

Бесконечностью дыша,

Озаряет месяц ели,

Море Ясности на теле,

Словно месяца душа.

Иногда расправив грудь,

Он без шляпы и без трости

К нам заглядывает в гости

Клён, стараясь обогнуть.

А порой, на клён присев,

Между вечностью и мною

Он становится Луною,

Безнадёжно облысев.

Но Луны неяркий свет

В небе вот уж раз который

Укрывают, словно шторы,

Тени родственных планет,

Правда, сумрак над селом

Долго в небе не продлится,

Прокричит на ёлке птица

И рассеет мрак крылом.

Тьмы свернётся волокно,

И сойдя с орбиты гибкой,

Месяц с прежнею улыбкой

К нам направится в окно.

* * *

Весна пришла, и небосвод

Лиловой тучею обрушен,

И снова дождь по наши души

Озёра переходит вброд.

Опять уставшие ручьи

По берегам стекают мшистым