Газета Завтра Газета - Газета Завтра 992 (49 2012) Страница 12

После восстановления группировок флотов необходимо будет возвращаться к теме авианосцев. От неё нам никуда не уйти, если мы планируем оперировать в дальней океанской зоне. 

Согласно советским планам, мы должны были сдавать за 3 года по авианосцу, а сейчас за 10 лет один модернизировать не можем. 

Приходилось слышать, что вот, наши генералы — заскорузлые ретрограды, не могли за 20 лет военную реформу провести. Нет! Мы понимаем, что нужно совершенствоваться, развиваться ежедневно. Мы видим, что новый министр обороны РФ Сергей Шойгу приостановил некоторые негативные процессы, и это вселяет осторожный оптимизм. 

Александр ВЛАДИМИРОВ, генерал-майор, президент Коллегии военных экспертов, член Совета по национальной стратегии, руководитель Кадетского движения России, кандидат политических наук.

Военная реформа Сердюкова-Макарова носила характер принудительной демилитаризации страны с целью превращения Российской армии в военную организацию, способную стать региональной составляющей НАТО, но, по определению, не способной играть хоть какую-нибудь самостоятельную мировую роль. Идеологически она исходила из англо-американского неолиберализма. 

Поэтому Военная доктрина России признавала "три зла": международный терроризм, религиозный экстремизм и национальный сепаратизм. Сегодня к ним добавляются кибер-терроризм и, иногда, наркомафия. Все эти угрозы представлены лишь бандами боевиков, пиратами, хакерами и партизанским подпольем. Поэтому за основу был взят основной стратегический вывод — России глобальная военная стратегия на воздушно-космических, океанских и сухопутных театрах войны не нужна. Как следствие, не нужна и массовая армия, способная защищать экономические интересы страны в мире, ибо серьезных врагов нет, а глобальную безопасность на маршрутах поставок сырья и топлива (в том числе и российского) обеспечивала военная мощь США и НАТО.

В ходе реформы были ликвидированы или "оптимизированы" (т.е сведены к минимуму) структуры национальной стратегии, высшего звена национальной военной мысли и военного искусства, как занимавшиеся глобальными оценками обстановки и выработкой национальной стратегии: 

— Совет безопасности РФ, который специально превращен в аморфный орган согласования, а не стратегического целеполагания;

— Главное разведывательное управление Генштаба;

— Академия Генштаба; 

— сам Генштаб утратил все аналитические структуры, а его кадровый состав профессионально и качественно деградировал;

— национальное профессиональное военное образование перестало существовать как таковое. 

В "новом облике" Вооруженных Сил исчезли субъекты оперативного искусства и стратегии: дивизии и армии, а значит, исчезли комдивы, командармы и полководцы, взять их негде, так как в России подготовкой командиров такого уровня сегодня не занимается никто. 

В целом, из-за стратегических ошибок в целеполагании, необразованности, незнания, неумения, предвзятости и политической трусости нашего политического истеблишмента и генералитета, мы, в результате перехода к "новому облику", сейчас имеем армию: 

— бессмысленную, так как советская военная мысль умерла, а новой российской военной мысли нет, и вся наша военная, прежде великая, "стратегия" спустилась на уровень боя батальона за взятие или оборону деревни, так как бригада по-другому не воюет, а дивизий и армий нет;

— безмозглую, так как профессионального военного образования в России уже нет, офицеры не учатся: их некому, нечему, негде и не на чем учить, а Генштаб на роль "мозга армии" не тянет;

— слепую, глухую и немую, так как военная разведка уничтожена как таковая, а наша связь и вся военная информационная сфера отстает от наших "вероятных друзей" навсегда;

— бессильную, так как нет современного оружия, и иногда просто нечем стрелять;

— обездвиженную, так как средств совершения стратегического маневра нет даже в пределах одного театра военных действий;

— бесцельную, так как она сама не понимает, зачем она такая нужна;

— бесконтрольную, так как ее не контролирует ни государство, ни общество, ни даже собственное командование; 

— и, в целом, бесполезную, так как она ничего, как специальная боевая государственная корпорация, не может.

Что же делать теперь, когда запал глобального вооруженного конфликта на Большом Ближнем Востоке уже горит, а Генри Киссинджер заявил, что "только глухой не слышит барабаны войны".

Ответ один: быстро и качественно восстанавливать свою национальную военную мощь, так как только она является в современном мире единственным фактором, обеспечивающим безопасное развитие и исторический успех нации.

Вернувшийся в мае 2012 г. на президентский пост верховный главнокомандующий Владимир Владимирович Путин занялся национально ориентированным военным строительством. Прозвучали перспективные планы огромных военных расходов. На пост вице-премьера по военно-техническим вопросам и исполнения программы вооружений был назначен патриот Дмитрий Олегович Рогозин. В ноябре 2012 г. министром обороны в звании генерала армии был назначен волевой, опытный, умный и хорошо себя чувствующий в атмосфере чрезвычайных ситуаций Сергей Кужугетович Шойгу.

Не касаясь вопросов перевооружения армии, авиации и флота, вопросов социальной защиты их кадрового состава и общих вопросов мобилизации, считаем важным обратить внимание президента и министра обороны на обязательность следующих действий: 

— воссоздать ГРУ Генштаба в полном объёме его структур, полномочий, кадрового состава и возможностей;

 — создать Командование специальных операций;

— создать структуру по вопросам военного профессионального образования, информации и военной науке;

— создать Центр стратегического и социологического анализа;

— создать институт подготовки (переподготовки) преподавательского и командного состава учреждений военного профессионального образования;

— воссоздать инфраструктуру военной культуры в гарнизонах и частях;

— разработать и внедрить государственную идеологию воинской службы;

— разработать и внедрить новое Положение о прохождение службы офицерским составом, ввести, в том числе, новое понимание категории "служба в запасе";

— ввести армейскую авиацию в Сухопутные войска и стратегические группировки;

— на каждом стратегическом направлении создать минимум по одной общевойсковой армии, включив в каждую необходимое количество сил и средств, а также необходимые резервы.

Владимир ГОШКОДЁРА, генерал-лейтенант, начальник Центрального командного пункта Вооружённых Сил РФ.

Я полностью согласен с предыдущими выступающими, что рассматривать систему управления Вооружёнными Силами отдельно от системы управления страной нецелесообразно. В случае любого крупномасштабного конфликта воевать будет вся страна, а не одна только армия. 

И это снова возвращает нас к военной доктрине. Очевидно, что существующая доктрина носит слишком общий и расплывчатый характер. Она нуждается в уточнении. В ней должны быть определены угрозы, театры военных действий, состав и структура Вооружённых Сил, группировки войск, задачи и ещё целый ряд моментов, которые позволят строить армию не как абстрактную структуру, а как высокоэффективный инструмент для решения стратегически важных для нашей страны вопросов. С учётом положений такой доктрины необходимо уточнить концепцию управления государством и ВС РФ. Естественно, генератором и органи- затором этой работы должен выступить основной орган оперативного управления — Генштаб. 

Но введенная трёхлетняя ротация офицеров в ведущих управлениях Генерального штаба привела к тому, что качество выполнения должностных и специальных обязанностей по занимаемым должностям резко снизилось. Это, естественно, сказалось и на работе Генштаба в целом. В советское время руководство Генерального штаба считало, что для подготовки старшего офицера Главного оперативного управления к выполнению самостоятельных задач необходимо минимум пять лет. Такой подход был выработан за десятилетия военного строительства и себя оправдывал. При этом сохранялась преемственность, рос профессионализм, качество выполняемых задач повышалось как офицерами Генерального штаба, так и Генеральным штабом в целом.

Теперь же у нас сложилась традиция, когда каждый очередной вновь назначенный высокий воинский начальник начинает свою деятельность с того, что запускает собственную программу реформирования (модернизации) системы управления ВС РФ. В результате, несмотря на огромные финансовые затраты, мы до сих пор не имеем в войсках автоматизированных систем управления, тактического и оперативного звеньев управления.