Арсений Яценюк - Банковская тайна времен Оранжевой революции Страница 13

«Укртелеком» выключил связь в харьковском направлении, к которому были подключены пять областных управлений НБУ Избежать проблем позволили лишь дублирующие каналы связи.

Подготовка Нацбанка оказалась далеко небесполезной. В ноябре 2004 года пригодилось все: и режим секретности, и автономная связь, и повышенные меры безопасности, и тем более наличие единой информационной системы по деятельности банков. Заседания КУАПа, рабочие совещания, селекторы и регулярные заседания правления Национального банка создали базис для коллегиального принятия решений. Благодаря этому мы не растерялись в кризисной ситуации, смогли комплексно оценить проблемы и отдавать адекватные указания.

Возможно, во время финансового кризиса регулятор смог бы работать и без всех этих атрибутов, полагаясь на удачу и профессионализм сотрудников. Возразить на это я могу лишь одним высказыванием, которое услышал через год после ухода из Нацбанка. Кто-то сказал: «Крепости всегда строят во время перемирия». Я убежден, что за два года невидимой работы мы действительно превратили НБУ в своеобразную крепость, которая помогла банкам продержаться во время финансового кризиса ноября-декабря 2004 года.

Глава 3. Как начался кризис. Первые тучи

СОЦИАЛЬНЫЕ ВЫПЛАТЫ

Еще летом правительство, Национальный банк и зарубежные эксперты были уверены, что в Украине политика существует отдельно от экономики. Осенью они начали подозревать, что это не так. C сентября и до конца ноября в Украине произошел классический валютный кризис, вызванный инфляционными ожиданиями и началом кампании по выборам Президента страны.

Все началось с масштабных социальных выплат правительства Виктора Януковича. С сентября по декабрь Кабмин дополнительно выдал населению около 10 млрд. грн.

До сих пор не ясно, что входило в состав социальных выплат и как регулярно выплачивались деньги. Из постановления Кабмина № 943 от 24 июля 2004 года известно, что с августа за счет доплат из бюджета доходы пенсионеров должны были повыситься до прожиточного минимума. Правительство заявляло, что для этого оно выделило несколько миллиардов гривен в виде надбавок к пенсиям. Еще 500 млн. грн. должны были пойти на погашение задолженности по зарплате в виде трехлетних беспроцентных бюджетных ссуд госпредприятиям, а 200 млн. — на покрытие задолженности по зарплате обанкротившихся и ликвидированных аграрных предприятий.

Могу сказать, что доплаты к пенсиям гарантированно проводились. Зато я очень сомневаюсь, что были погашены долги по зарплатам. Для этого необходимо было проделать большую работу: собрать тысячи документов, провести сверки и составить точные реестры выплат. В то время вряд ли кто-то стал бы этим заниматься.

Еще весной о выплатах ничего не было известно. Эти расходы не предусматривались государственным бюджетом на 2004 год, и Совет Национального банка утверждал Основы денежно-кредитной политики без учета будущего вбрасывания наличных. Я уверен, что идея провести масштабные социальные выплаты появилась у правительства летом 2004 года. Принималось решение спонтанно, буквально за месяц. Причем, по дошедшим до меня слухам, первый вице-премьер Николай Азаров был не в восторге от этой идеи.

Деньги в распоряжении Кабмина оказались случайно. В последний год перед выборами власть распродала часть госсобственности. На счета государства поступило гораздо больше денег, чем планировалось. План по приватизации на тот год составлял 2,1 млрд. грн., а уже по итогам семи месяцев продажа государственного имущества дала 7,3 млрд. К сентябрю были собраны уже почти 9 млрд., а к концу года — дополнительно 500 млн. грн. Хитами продаж стали «Криворожсталь» — 4,3 млрд. грн., «Павлоградуголь» — 1,4 млрд. грн. и горно-обогатительные комбинаты, входившие в состав «Укррудпрома», — более 1,2 млрд. грн.

К началу сентября на счетах Госказначейства скопилось 18,9 млрд. грн. Вместе с остатками на счетах в коммерческих банках в распоряжении центральных органов оказалось 20,3 млрд. грн. Правительство приняло политическое решение потратить их на социальные выплаты. Такой шаг был интересным с точки зрения покупки голосов, однако экономические предпосылки здесь отсутствовали. В будущем это создало значительную турбулентность для Пенсионного фонда, которая не устранена до сих пор. Это яркий пример того, как нельзя тратить доходы от приватизации. Впервые появился прецедент финансирования дефицита Пенсионного фонда из госбюджета. По иронии судьбы, решать проблему приходится тому же правительству, которое ее создало.

Деньги начали перечисляться примерно со второй половины сентября. К концу года остатки на счетах правительства сократились на 9,9 млрд. грн. Общий объем средств Кабинета министров в банках и НБУ за последние четыре месяца уменьшился на 14,7 млрд. грн. По приблизительным расчетам, население в сентябре — декабре дополнительно получило от 9,7 до 11,8 млрд. грн.

Уже сам факт социальных выплат говорил о том, что политика и экономика в Украине не живут отдельно друг от друга. Выплата надбавок к пенсиям сопровождалась обильной риторикой власти и оппозиции. Первые заявляли о своей «народности», вторые их критиковали. А в Национальном банке царила растерянность, потому что мы внезапно столкнулись с угрозой масштабной инфляции.

НБУ заказал компании GfK исследование, чтобы выяснить, на что пенсионеры израсходуют полученную от государства доплату к пенсии. Мы хотели знать, какая часть денег пойдет на валютный рынок, какая на потребительский, а сколько придется на сбережения.

Результаты оказались неплохими. Почти все пенсионеры собирались сначала потратить около 10 % на продукты, одежду, обувь и оплату коммунальных услуг. Однако значительную часть денег они планировали отложить. Причем 83 % пенсионеров для этого собирались использовать гривну и лишь 3 % — валюту. Более половины откладываемой гривны должно было пойти на депозиты в банках.

Это означало, что существенной угрозы именно от социальных выплат быть не может. Обнадеженный результатами исследования, я дал прогноз, что 810 % социальных выплат осядут в банках, и призвал банки активизировать пенсионные программы.

Исследование GfK было верным. Однако оно фиксировало настроения на начало сентября. А уже очень скоро все изменилось.

Главная опасность выплат была не в нарушении монетарных параметров, а в пробуждении инфляционных ожиданий. Хотя население не планировало тратить большие суммы на потребительском рынке, оно верило, что цены обязательно будут расти. Сработал печальный опыт гиперинфляции начала 1990-х. Все понимали, что правительство начало печатать и раздавать деньги. Ничем иным, кроме инфляции, это закончиться не могло.

Пришлось призывать правительство обеспечить товарное покрытие для увеличенных социальных расходов. Кабмин ответил, что дефицита быть не может, и предпринимать ничего не стал. Напрасно. По итогам сентября отток денег из бюджета превысил поступления на 4,7 млрд. Это не могло не отразиться на ценах. Правительство не позаботилось о насыщении рынка товарами. В итоге большее количество денег стало охотиться на прежний объем товара.

Рассчитывать на банки в тех условиях было нельзя. Они не хотели привлекать деньги населения на депозиты, потому что у них был избыток ресурсов. Для абсорбирования денежной массы пришлось бы повысить процентные ставки, но в этом не было никакой необходимости.

В итоге возникла описанная в учебниках инфляция спроса. Население, получив на руки деньги, направилось покупать продовольствие, одежду и бытовую технику. Если за первые восемь месяцев потребительские цены увеличились на 4,3 %, то к декабрю — уже на 12,3 %. За последние четыре месяца 2004 года продукты питания подорожали в среднем на 15,3 %, а мясо и птица — на 48,6 %. От еще большей инфляции спас лишь ажиотажный спрос на иностранную валюту.

Не только выплаты стали причиной инфляции. Опасные тенденции уже существовали в начале осени. Например, опережающими темпами росли цены производителей (24,1 % за год), из-за зернового кризиса 2003 года дорожали хлеб и корма для животноводства, повышались мировые расценки на нефть и металлопродукцию.

Сказывалась на инфляции волатильность котировок EUR/USD — львиная доля товаров в Украину импортировалась из еврозоны, а евро в то время активно дорожал против доллара. Фактически из Европы в нашу страну ввозили инфляцию.

К тому же, помимо социальных выплат осенью из бюджета финансировались и другие статьи расходов. У меня недостаточно информации, чтобы говорить о дотировании правительством отраслей, которые затем финансировали предвыборную кампанию Виктора Януковича. Однако данные о выполнении бюджета по расходам за одиннадцать месяцев 2004 года выглядели подозрительно. Сельское хозяйство, водный транспорт, обрабатывающая промышленность и электроэнергетика оказались профинансированы на 50–80 %. Зато на все 100 % выдавались средства предприятиям железнодорожного транспорта и топливно-энергетического комплекса. Если эти отрасли действительно финансировали предвыборную кампанию, то часть денег наверняка вбрасывалась в экономику в виде наличных. А это не могло не оказать давления на цены.