Газета День Литературы - Газета День Литературы # 96 (2004 8) Страница 13

Впрочем, что уж тут удивляться Люсому, когда сам убелённый сединами и увенчанный славой "мэтр", живой классик, автор нетленных эстрадных шлягеров про "миллион алых роз" и "голубые яйца дрозда" А.Вознесенский, прочтя дерзновенные кедровские "поэзы", авторитетно и на всю страну изрёк: "Кедров из тех, которые продолжаются, как Пастернак. Он великий человек, и книга его великая, роскошная, совершенно авангардная во плоти книга" (радио "Маяк", 13.11.2002 г.) Когда жюри одной из очередных литературных премий объявляет книгу Кедрова "настоящим шедевром современной поэзии". Книгу, изданную, кстати, не подпольно, как большевистская прокламация, где-нибудь в Житомире или Бердичеве, а в столичном издательстве "Мысль", флагмане, так сказать, отечественной "науки" и "культуры". Да что Вознесенский! Знаем мы этих поэтов — иррациональные, легко ранимые жизнью, мечтательные и субтильные существа, ведущие крайне нездоровый образ жизни, далёкий и от ясного трезвомыслия, и от регулярных занятий фитнессом. Мало ли что им на ум иногда взбредёт. Тут вот, намедни сам профессор С.П.Капица чуть ли не со слезой в голосе так передал свои неизгладимые впечатления от словотворчества Кедрова: "Расширение нашего мыслительного понятия найдено в этих экспериментах над языком, над смыслом, над содержанием. Здесь существует гораздо большая дисциплина ума, чем во многих областях современной литературы. Если в своё время Эйнштейн говорил, что романы Достоевского дали ему больше, чем многие научные труды, то мне кажется, что поэтическое мышление Кедрова сопоставимо с основами квантовой механики и принципом дополнительности" (радио "Маяк", 9.02.2003 г.). Очевидное-невероятное, да и только. Что на это всё скажешь? Воистину, как у Гоголя, перо вываливается из рук и немеет язык. Столь откровенной беспардонности и бесстыдства мы не слыхивали, пожалуй, со времён продажной "советской" критики, взахлёб восхвалявшей когда-то одиозную "секретарскую" литературу.

"Возьмём гонг и подведём итоги", как выражается один популярный телеведущий, уровень философских сентенций и обобщений которого мне сильно напоминает оголтелые кедровские "поэзы". Что же всё-таки происходит ныне с нашими записными критиками, профессорами, стихотворцами? Одни рекламируют и зазывают, цепко хватая зазевавшихся прохожих за полы и фалды: "Мировая сенсация! Скорее сюда! Вам выпал беспрецедентно выигрышный билет! Ваш счастливый приз — книжка нового гения, пророка, титана мысли! Уникальная разгадка всех тайн! Нострадамус и Достоевский просто отдыхают!.." А другие, "новые Пастернаки", под шумок "самономинируются" на Нобелевскую премию, пописывают жалкие скабрёзные стишки, решают, втихую посовещавшись, кого бы ещё объявить новым "мессией", мелькают на телеэкране, назначают сами себя наследниками "футуризма", чуть ли не современными "диссидентами", без стыда и совести несут такую несусветную околёсицу, в сравнении с которой стишки капитана Лебядкина или Никифора Ляписа — и то настоящие шедевры, просто-таки "перлы" и "диаманты" стихосложения, ей-Богу.

Первые объявляют вторых чуть ли не "светочами" мировой культуры, былинными богатырями духа, философскими "махатмами" и "гуру", законными наследниками и "продолжателями" всех, кого только не лень ни к селу, ни к городу впопыхах вспомнить — Хлебникова, Маяковского, Пастернака, Эйнштейна, да хоть самого Будды, а чего тушеваться и стесняться-то? Чем наглее, агрессивнее, сумасброднее и несуразнее блеф, как поучал некогда небезызвестный специалист по идеологической пропаганде, тем скорее и легче в этот бред поверят. И наши предприимчивые напёрсточники от литературы, старательно усвоив эти полезные для выживания в новых "рыночных условиях" уроки, дружно и слаженно запустили в дело свой пусть и немудрёный, халтурно сработанный, зато вполне прибыльно функционирующий "лохотрон".

Разумеется, я отчаянно и безнадёжно далёк от иллюзии, что мои беглые "заметки на полях" способны хоть как-то вразумить, усовестить и наших "новых" критиков, и их новоявленных "кумиров". И всё же на прощание напомню и им, и всем нам всего лишь несколько фраз из посвящённой Пушкину речи, ставшей творческим завещанием А.Блока: "Поэт — величина неизменная, сын гармонии. Сущность поэзии, как всякого искусства, неизменна. Никаких особенных искусств не имеется и не следует давать имя искусства тому, что называется не так. Для того чтобы создавать произведения искусства, надо уметь это делать".

Валентина ЕРОФЕЕВА УМЕРЕТЬ И ВОСКРЕСНУТЬ

Александр Худорожков. Капельки на стекле. — М.; Глобус, 2004.

"Людям не хватает слов.

Добрых, искренних слов.

Слов из детства или ещё раньше —

из времени первой маленькой капельки."

Было застолье. И был тост — красивый и мудрый. И человек, его произносивший. Красивый человек. Поэт, подумалось.

И вот его книга в руках — "Капельки на стекле". Поэма. В ней нет ни единой рифмованной строчки (его). И даже белого стиха нет. И верлибра. Но всё равно — поэма. И в книге этой — жизнь. Простая, как капелька. И сложная, как душа человеческая, впитывающая и капельку эту тоже как часть гармонии космоса — Божьей гармонии.

"Человек, даже самый сильный, ловкий, выносливый, удивительно хрупок, удивительно беззащитен и мал. Своё, воспеваемое им же, величие он пытается закрепить в строчках, музыке, картинах, архитектуре. Оживляет камень, придавая ему структуру, порядок, вселяя в него выстраданную логичность. Добивается продления своей собственной биохимической жизни. И в результате — приближается к неодушевлённому, бездуховному, несущему вселенский холод или всесжигающий взрыв концу…" Что же надо делать, чтобы избежать этого "вселенского холода" или "всесжигающего взрыва" конца? А ничего — просто жить и любить. И тогда прожитое пространство наполнится смыслом и истиной.

Любить женщину — мать, бабушку, любимую, жену, дочь, друга. И это сделает человека "вечным и счастливым", хотя главные составляющие этой любви — "боль и прощение". Ценить дружбу — "дружба — приручённая Любовь. Другом быть трудно — любовь либо исчезнет, либо взорвётся всё сметающей волной. Другом быть просто — надо только любить".

Любить Родину — "это тихое, плавное пение, поднимающееся из тверди и округлости, по которой ты ходишь; как сквозь струны проходящее через реки, озёра, леса, поля; разворачивающееся радугой; плывущее облаками; взрывающееся млечной дорогой и сворачивающееся в капельку на стекле…". Любить это место, "где хочется умереть и воскреснуть".

Любить человека во всех его проявлениях, во всех временных измерениях от рождения до смерти. Отторгая, отметая от него всё, порождённое и несовершенством его и довлеющими над ним силами не только Добра, но и Зла. Любить человека не вообще, а вот этого конкретного шофёра Петровича, резчика по дереву Владислава, учёного-самоучку, "вруна" и поэта Геннадия, православного священника отца Андрея… Это — главное.

"Кому нужны эти капельки? Зачем появились на свет? Ведь в мире уже всё есть для счастья, любви, радости…" Парадоксально, не правда ли, вот это последнее утверждение автора: "в мире уже всё есть для счастья, любви, радости…". Парадоксально — но как верно. Даже на фоне войн, предательств, катастроф, голода, глупости и вселенской боли.

Виктор ПРОНИН — Наталья ДАЛИ ПИСАТЕЛЬ “В ЗАКОНЕ” Литературный допрос с пристрастием

На телевизионные экраны страны вышел, уже в который раз, пятнадцатисерийный фильм "Гражданин начальник", снятый по романам Виктора Пронина "Банда". Как и фильм "Ворошиловский стрелок" по роману "Женщина по средам" он стал поистине народным фильмом. Его ждут, смотрят по нескольку раз, пересказывают друзьям и соседям.

У поэта Натальи Дали недавно вышла книга стихов. У детективщика Виктора Пронина, по подсчетам некоторых критиков, вышло более двухсот книг. И, тем не менее, между ними состоялся вполне внятный разговор. Поскольку Наталья Дали знает криминальный мир не понаслышке, далеко не понаслышке, а Виктор Пронин пишет детективы не один десяток лет, то, вполне естественно, разговор получился с явным криминальным уклоном — в полном соответствии с той атмосферой, которая царит ныне на просторах России, в полном соответствии с той тональностью, с которой все мы с вами, дорогие товарищи, разговариваем с друзьями, любимыми женщинами и даже, о Боже, с непосредственным начальством.

Взглянуть на себя, на собственные книги, на убеждения и заблуждения с криминальной колокольни... Согласитесь, может получиться не только забавная картина, но и довольно интересная. Если, конечно, разговор будет искренним и нелукавым. Похоже, искренности в этом интервью предостаточно. А это уже неплохо.